Элизабет достала спрятанный под подушкой телефон и набрала номер Линды.

— Абонент не отвечает или временно не доступен. Пожалуйста, позвоните позже, — мило сообщил неприятную новость синтезированный женский голос.

Что же делать? Линда, возможно, уже пересекает океан, и Элизабет еще долго не сможет до нее дозвониться. Ждать, когда она ступит на английскую землю? А вдруг снова осечка? Сестра должна как можно скорее узнать о перемене в своей судьбе. Пальцы Элизабет опять забегали по кнопкам телефона.

— Мама, у меня потрясающая новость… — закричала Элизабет, услышав ответивший ей голос, и осеклась. Что она скажет матери? Линду любит лорд Мортимер, и у нее нет причин страдать, хотя она не знает о его любви…

Это глупо! Почему она стала совершать импульсивные поступки? Жить эмоциями — прерогатива старшей сестры. Два непредсказуемых человека в одной семье — это уже перебор!

— Ты решила выйти замуж? — услышала Элизабет в телефонной трубке.

Пауза затянулась, и мать сделала свои выводы.

— Нет! Я только хотела тебя попросить, чтобы ты передала Линде, что я ошиблась. Лорд Мортимер любит ее!

— Да? Странно! Я никогда не встречала человека, которому бы нравились плевки в лицо.

— Плевки? Какие? О чем ты говоришь, мама?

— Последний раз я слышала об этом лорде, когда твоя сестра собиралась плюнуть ему в лицо и ей требовались деньги для осуществления задуманного мероприятия.

Элизабет вздохнула. Линда, как всегда, сначала действовала, потом думала.

— Мама, лорд Мортимер любит Линду, — повторила Элизабет и добавила как последний, самый веский аргумент: — Он только что сказал мне об этом!

— Кому? Тебе? Так кого он любит: тебя или Линду?

— Ее, мама! Он говорил об этом Линде, но Линдой была я. Он принял меня за сестру.

— Странная ошибка для влюбленного человека, — сухо прокомментировала мать и отключилась.

Элизабет поняла, что сваляла дурака. Мать никогда не поймет Линду. Ее старшая дочь — это материализовавшееся в человеке отрицание здравого смысла, а следовательно, и полная противоположность матери. Миссис Рипли — мать, презрев все каноны, не захотела взять фамилию мужа — твердо стояла ногами на земле, а голова ее ни от чего не кружилась.

До поездки в Париж Элизабет считала, что она унаследовала материнский характер. Ее это ни капельки не огорчало — выбранная ею профессия требовала холодного ума и взвешенных поступков. Сейчас впервые она стала вести себя как Линда.

Размышляя о превратностях судьбы, Бетти прихорашивалась: провела по носу пуховкой, извлекла из косметички губную помаду и подкрасила губы, потом слегка подмазала тушью ресницы. В какой-то момент она осознала свои действия и покраснела. Зачем она это делает?

Неужели потому, что ей позвонил Тедди с предложением встретиться? Нет, и еще раз нет! Просто любая женщина всегда хочет выглядеть лучше. А Тедди здесь ни при чем! Но почему несносное сердце так сильно бьется и с таким нетерпением ждет появления адвоката?

Кстати, а почему его так долго нет? Интересно, откуда он добирается? Из Японии, что ли?

Из коридора послышался натужный сиплый кашель. Элизабет вздрогнула, потом улыбнулась. Кому-то в больнице пришла в голову странная идея приобрести старинные часы, двадцать четыре раза в сутки воспроизводящие астматическое хрипение. Для обучения стажирующихся здесь студентов? Или чтобы научить больных ставить себе диагноз?

Элизабет вспомнила, что уход Джеймса совпал с предыдущим астматическим припадком. Следовательно, прошел почти час с того момента, как Тедди позвонил ей. Сейчас он здесь появится!

Элизабет снова достала из косметички зеркальце и посмотрелась в него. Потом потянулась к румянам, но тут же в сердцах бросила элегантную коробочку. Она не будет себя вести как легкомысленная дочь Евы. Она встретит Тедди как серьезная деловая особа, которая не прибегает к глупым женским ухищрениям.

Время текло медленно. Элизабет устала от напряжения, с которым ожидала прихода Тедди, поэтому она взяла трубку и набрала номер Тедди. Ответом ей были длинные гудки. Элизабет безуспешно набирала номер раз за разом, но никто не отвечал. Неожиданно в перерыве между лихорадочными наборами номера Элизабет услышала призывающую ее ответить мелодию.

— Алло! — торопливо сказала она. — Элизабет Ленкстон слушает, — но, не удержав официального тона, тут же добавила: — Куда ты пропал? Я жду тебя уже больше часа.

В телефоне послышался смешок, затем холодноватый женский голос произнес:

— Сожалею, но вряд ли я тот человек, которого вы ждете с таким нетерпением. Я — Сара Гренвилл и хотела бы с вами побеседовать. Вам удобно встретиться со мною в кафе «У Клотильды» на улице Жана Нико через полчаса?

— Нет, мне, чтобы добраться до станции метро «Сена» потребуется значительно больше времени. Не меньше часа, — машинально ответила Элизабет.

— Хорошо, я буду вас там ждать. На мне красный брючный костюм с золотыми пуговицами. Я — брюнетка.

Что ж, придется ехать! Элизабет быстро переоделась в свое неизменное серое платье, накинула сверху больничный халат и выползла в коридор. Интересно, куда подевался Тедди? Но ждать его дольше Элизабет не могла. Свидание с потерпевшей могло дать ей как адвокату возможность мирного урегулирования. В лорде Мортимере Элизабет больше не сомневалась. Он будет на стороне Линды…

Подумав это, Элизабет вздрогнула. Как же она раньше не заметила странного несоответствия? Почему он, когда она ему звонила, и слушать не захотел о мадам Эркюлье? Кому он объяснялся в любви? Возможно, совсем не ей.

Боже, она совсем запуталась! Конечно, признания предназначались не ей, а ее сестре. Но что-то тут не так. Возможно, произошла тройная ошибка. Лорд Мортимер явился к своей возлюбленной, но перепутал номер палаты и объяснился в любви Линде, а выслушала его Элизабет, которая в тот момент выдавала себя за сестру.

Но каков фрукт! У него есть невеста. Она, судя по звонку, нормально себя чувствует и сейчас ждет Элизабет в кафе, а не лежит в больнице. Сара, Линда и еще кто-то под псевдонимом Белль. Просто Казанова!

Кафе «У Клотильды» располагалось в тихом красивом месте. Старинная узкая улица была практически пустой. Только в отдалении виднелась несколько пешеходов, да маленькое юркое «пежо» проехало мимо Элизабет.

Одной стороной улица выходила на набережную Сены, и с тротуара, по которому шла Элизабет, были видны растущие на набережной деревья. Осень была в самом разгаре, и клены, покрытые ярко-красной листвой, создавали чудную декорацию к спектаклю под названием «Жизнь».

Элизабет вздохнула. Место, где она оказалась, навевало элегическую грусть. Как хорошо оказаться бы здесь с любимым, рука об руку пройтись с ним по этой улице, вдыхая свежий чистый аромат осени, добраться до полыхающего вдали пламени деревьев и упасть в чуть влажную опавшую листву, зарывшись в нее лицом.

Из дома на противоположной стороне улицы вышла дама с огромной черной собакой и направилась в кафе. Неужели пса тоже обслужат? — невольно подумала Элизабет.

Наслаждаясь сказочной красотой осени, Элизабет незаметно для себя добралась до столика, который был самым крайним в веселой семейке высыпавших на улицу столов, и остановилась. Она уже повернула голову, чтобы поискать Сару, как на нее налетело что-то черное и прижало к себе. Собака! — ужаснулась Элизабет, но тут же поняла свою ошибку. Обнимающее ее существо было явно из разряда двуногих.

— Бетти, дорогая, как я рад тебя видеть! — объявил мужчина, еще теснее прижимая к себе Элизабет.

Она ощутила неприятный запах жвачки и пастиса и едва увернулась от поцелуя. Губы мужчины скользнули по щеке. Это бесцеремонное поведение настолько разозлило Элизабет, что дало ей возможность быстро оправиться от шока. Она с силой уперлась руками в грудь мужчины и оттолкнула его от себя.

— Шарль! — воскликнула Элизабет, наконец узнавшая в развязно ведущем себя мужчине, которого она сначала приняла за собаку, потом за случайного посетителя кафе, напившегося до чертиков, мужа сестры.