— И ты ему поверила?! — глядя на нее почти с презрением, воскликнул Феликс.

— Д-да… — Ева вся сжалась от страха и унижения. — По крайней мере…

— Ты поверила ему! — ледяным голосом повторил Феликс.

— В таком случае расскажи мне все сам! — с отчаянием крикнула Ева. — Расскажи, что произошло между вами на самом деле.

Наступило тягостное молчание. Гнев на лице Феликса сменился знакомым ей равнодушием. Когда он заговорил, в его голосе не было никакого выражения.

— Свен обманул мою сестру. Пообещал ей море любви, горы денег, и… она попалась на это. — После недолгой паузы Феликс с трудом договорил: — А потом, когда он… когда она уже принадлежала ему душой и телом, сказал, что не хочет больше ее видеть.

— Твою сестру?! — Ева не верила своим ушам. Ей стало стыдно за свою глупую доверчивость, за то, что она так ранила Феликса. — Я думала… Свен говорил о какой-то девушке, и я…

— Ты поверила в это, потому что хотела верить! Ты смотрела в его наглые глаза и ловила каждое его слово!

— Наверное, я была дурой, — виновато сказала Ева. — Но я не могла даже представить себе, что он способен так лгать.

— Очнись, Ева! — воскликнул Феликс. — Сколько раз я пытался сказать тебе, что это за человек, но ты не хотела слушать! Какая же ты наивная… — Ева заметила, как в его глазах промелькнула боль. — Совсем как Дженни.

— Твоя сестра?

— Да, — коротко ответил Феликс. — Моя сестра.

Несколько минут они молча смотрели друг на друга. Наконец Ева, собравшись с силами, заговорила:

— Ты же сказал мне, что у тебя нет семьи, — пробормотала она, — и ничто не держит тебя в Лондоне.

— Дженни умерла, — тихо произнес Феликс, опустив голову.

Ева поняла, что сейчас не время задавать вопросы.

— Извини… Мне очень жаль.

Ева сочувственно взглянула на Феликса: она понимала, что значит потерять любимого, близкого человека. Ее отец и мачеха, даже Эмил… Сколько она пережила после их смерти! Феликс выглядел сейчас таким несчастным. Ей вдруг захотелось сжать его в объятиях, убаюкать, словно маленького ребенка, утешить… Но вдруг он оттолкнет ее?

— Феликс, я знаю, что ты чувствуешь, — наконец решилась она.

— Надеюсь, теперь ты понимаешь, почему я был в таком бешенстве? Увидеть тебя со Свеном…

— Забудь о нем, — спокойно сказала Ева. — Не стоит тратить нервы из-за этого подонка.

— Ты права. — Феликс поднял голову и откинул с лица черные как смоль волосы. — Ева, ты вся дрожишь, — с неожиданной нежностью в голосе сказал он. — Тебе действительно надо под горячий душ.

Ева тяжело вздохнула. Сейчас или никогда! — решила она. Сделать самой первый шаг было почти невозможно, но она должна его сделать — шаг навстречу Феликсу…

— Обними меня, и мне станет теплее, — чуть слышно произнесла Ева.

Но Феликс не пошевелился. Он словно не слышал слов, которые Еве дались с таким трудом!

— Феликс… Я больше так не могу! Неужели ты не понимаешь, что я чувствую?!

— Ева! — предостерегающе произнес он. — Ты уверена, что хочешь этого?

— Да, — твердо сказала она.

В его темных глазах зажегся огонь.

— Если я сейчас дотронусь до тебя, дороги обратно не будет!

— Знаю.

— Ева, пойми, я не могу обещать тебе серьезных отношений. Я не хочу, чтобы ты строила иллюзии!

Слова Феликса больно ранили Еву, но она была благодарна ему за откровенность.

— Я знаю, на что иду, — заверила она Феликса.

— Ева, я не могу быть тем, кем ты хочешь меня видеть! Я не рыцарь в блестящих доспехах, а живой человек со своими недостатками и слабостями. Я не хочу разочаровать тебя.

— Все это неважно. Я знаю, что нужна тебе! — неожиданно для себя сказала Ева. — Ты хочешь меня! — Она положила свою маленькую ладонь Феликсу на грудь — туда, где гулко билось его сердце. — Я чувствую, как сильно ты хочешь меня… Давай забудем обо всем… Только ты и я…

— Ева… дорогая…

Феликс коснулся губами ее губ, и Ева ощутила дрожь, сотрясшую его тело. Рот Феликса впился в ее рот, покоряя, побеждая, владея… Его язык проникал все глубже — медленно, неспешно, а руки, лаская, раздевали ее.

Ева вздрагивала под его прикосновениями, чувствуя, как ее тело расцветает от желания. Груди набухли, безмолвно умоляя о поцелуях, и язык Феликса поочередно обвел затвердевшие соски.

Буря страсти захватила Еву, заставляя таять как воск в его объятиях. Ей вдруг стало все равно, любит ее Феликс или нет. Он хотел ее, и это было главное!

— Я так устал бороться с собой, сдерживать свое желание! — прошептал Феликс. — Мы потеряли слишком много времени — часы… целые дни…

— Знаю, — еле слышно прошептала Ева.

Она медленно расстегнула верхнюю пуговицу его рубашки, потом вторую, третью… Феликс не выдержал и одним движением стащил рубашку, затем сорвал с себя остальную одежду. И вот Ева опять трепетала под его умелыми руками, искала губами его губы, отвечала со всем пылом души на его поцелуи.

— Ты нужна мне… нужна мне! — хрипло повторял Феликс между поцелуями, а тем временем его пальцы наслаждались женственными изгибами стройного тела.

Когда же он припал губами к бившейся на ее шее жилке, Ева откинула голову и, выгнувшись всем телом, прижалась к нему…

Что бы ни случилось потом, каким бы ни было их будущее, Ева знала, что никогда не забудет эти упоительные мгновения и никогда не пожалеет о случившемся. Никогда!

…Незаметно наступила ночь. Ева лежала рядом с Феликсом, свернувшись калачиком и натянув на себя простыню. Феликс, одной рукой обняв ее за плечи, другой нежно гладил отливающие медью волосы. Оба молчали, погруженные каждый в свои мысли, обессиленные и счастливые. Феликс первым нарушил молчание:

— О чем ты думаешь?

Ева взглянула на его четко очерченный профиль и невольно улыбнулась. Как можно было описать словами тот шквал чувств, который обрушился на нее, ту любовь, которую зажег в ее сердце Феликс, радость, которую он подарил ей?

— О тебе, — просто ответила она.

— Довольно уклончивый ответ. — По голосу Феликса Ева догадалась, что он тоже улыбается. — Не жалеешь о том, что случилось? — тихо спросил он, играя волосами Евы.

— Нет. А ты?

— Только о том, что так долго оттягивал этот момент. — Феликс снова нежно поцеловал ее. — Господи, каким я был глупцом! — пробормотал он чуть слышно. — В следующий раз…

— А что, будет и «следующий раз»? — рассмеялась Ева и, удовлетворенно вздохнув, прижалась к Феликсу.

— Если ты захочешь, то да. — Его ладонь опять коснулась ее груди, легла на изгиб талии. — Для меня ты самая желанная женщина на свете. Заниматься с тобой любовью так же естественно, как дышать!

Ева почувствовала, что ее губы снова расплываются в счастливой улыбке.

— Когда я приехала сюда, я была такой одинокой и несчастной! — призналась она. — И непонятно почему злилась на тебя, хотела ненавидеть, но…

— …Но не могла? — улыбаясь, договорил Феликс.

— Да… — выдохнула Ева.

Он целовал ее веки, длинные пушистые ресницы, уголки губ.

— Феликс…

Глаза Евы закрылись, когда он снова завладел ее губами. Его руки сомкнулись вокруг нее, с силой стиснули, и у Евы вырвался сдавленный стон.

— Я так рад, что это наконец случилось! — на секунду оторвавшись от нее, прошептал Феликс.

Теперь Ева не отводила от него взгляда, светившегося любовью. Она не уставала восхищаться этим безукоризненно красивым телом, полным мужской силы; глубиной глаз, чувственным ртом…

Перед ней был словно другой Феликс — не тот, которого она знала раньше, не холодный незнакомец, а чувственный нежный любовник. Сердце Евы ликовало, когда она думала о том, что благодаря ей хотя бы ненадолго Феликс снял маску безразличия, ненадолго забыл о боли, причиненной смертью сестры.

— Мне не верится, что это происходит со мной, что я могу быть счастливой после стольких ужасных месяцев…

— Забудь, забудь обо всем! Хотя бы на несколько минут.

Слова Феликса внезапно вернули Еву с небес на землю. Его руки вновь и вновь доводили ее до экстаза, но она вдруг подумала о том, что он, без сомнения, очень опытный любовник, представила себе, скольким женщинам до нее Феликс доставил столь же неописуемое наслаждение…