— То есть ты не изменила своего решения?

— Я никогда не меняю своих решений, — гордо сказала Дороти.

К ее удивлению, Гатри очень кротко отнесся к ее словам.

— Честно говоря, я и не ожидал другого, — сказал он. — Может, у вас со Стивом и не так уж много общего, но что касается упрямства, то тут вы, похоже, два сапога пара. И видно, чем скорее я это усвою, тем лучше будет для меня.

Дороти посмотрела на него с подозрением. Гатри О'Нил не был похож на человека, который сдается так просто.

— Что ты предлагаешь?

— Перемирие, — ответил он. — Я только что ездил осматривать протоки, там воды выше головы. Так что во всех случаях нам придется проторчать здесь несколько дней. С этим надо смириться, то есть взглянуть фактам в глаза.

— Каким еще фактам? — спросила Дороти настороженно.

— Ну, во-первых, мы, по всей видимости, не сумеем прийти к общему мнению по поводу того, кому Стив хотел оставить Биндабурру. Я считаю, что он собирался оставить ее мне, а ты уверена, что тебе. И очевидно, что никто из нас не собирается менять своего мнения. — Он сделал паузу и взглянул на Дороти. — Мы неудачно начали вчера вечером. Ты устала, а я не ожидал, что на мою голову свалится в ближайшем времени совладелец. Скажем, и ты и я были не в лучшей форме. Я не понравился тебе, а ты не понравилась мне, и мы оба решили, что о компромиссах не может быть и речи.

Он посмотрел на нее, по всей видимости, ожидая согласия. Дороти кивнула, стараясь пропустить мимо ушей не очень приятное для нее признание, которое Гатри сделал в таком спокойном тоне: «Ты не понравилась мне». Она привыкла нравиться мужчинам и не привыкла к такой жесткой прямоте.

— Я предлагаю, чтобы мы все начали сначала, — продолжал Гатри. — Ты сказала, что забронировала билет в течение месяца, и я не могу заставить тебя уехать раньше. Поскольку по каким-то тебе одной известным причинам ты все-таки решила остаться, я предлагаю такой план: забудем о том, чего хотел бы Стив, и предположим, что мы стали партнерами по доброй воле. В этом случае нам обоим предстоит приложить определенные усилия, но только на месяц.

— Почему это только на месяц? — проговорила Дороти.

Гатри выдержал ее взгляд.

— Мне кажется, что месяца будет вполне достаточно, чтобы убедить тебя продать мне твою долю.

— А если нет?

— Тогда мы снова вернемся к этому, — Гатри отодвинул от себя чашку. — Но как бы там, ни было, если ты согласна, то мы будем относиться друг к другу как равноправные партнеры. Это значит, что тебе придется выполнять свою определенную долю работы. Ты не будешь здесь гостем, и соответственно я не буду относиться к тебе как к гостю, если ты, конечно, не переменишь своего решения. Так что если ты остаешься и работаешь и через месяц не изменишь своих намерений, то… что ж, я признаю, что был не прав.

Дороти помешала кофе, обдумывая это предложение. Она предчувствовала, что оно не принесет ей ничего хорошего, но предложить что-нибудь взамен она не могла. Вряд ли с ее стороны будет разумным отвергнуть предложение мира, также ей не сделает чести отказ от работы. Пожалуй, она несколько поторопилась объявить, что ей по силам самой управляться с Биндабуррой, и Гатри теперь легко докажет ей противное. Но отступать было поздно.

— Мне, что, придется ставить клейма коровам и ловить быков? — спросила она встревожено.

Гатри выглядел так, словно не знал, сердиться ему или смеяться.

— Ну, если хочешь, ты можешь, конечно, попробовать, но я имел в виду другое.

— А что ты имел в виду? — спросила Дороти, облегченно вздохнув.

— У Стива всегда была домработница, которая готовила для него и работников и содержала дом более или менее в порядке. Она уволилась пару недель назад, а у меня не было времени подыскать другую, так что если ты возьмешь на себя ее обязанности, то это будет более чем кстати.

Дороти поразмыслила, не стоит ли ей возразить против возмутительного утверждения, будто она может сгодиться только на кухне, но вовремя спохватилась, сообразив, что в качестве альтернативы может получить, к примеру, починку забора под проливным дождем, и решила, что лучше уж предпочесть кухню.

— Но я не такой уж хороший повар, — предупредила она на всякий случай. О ее кулинарных способностях ходили анекдоты среди друзей, и Дороти давно уже покупала в магазине готовую еду и разогревала ее в микроволновке.

— Ну, уж, наверное, лучше, чем я, — сказал Гатри. — Нам ведь не надо никаких экзотических блюд. Просто пожарить или потушить мясо да испечь пирог или бисквит к чаю.

— А, ну с этим я, пожалуй, справлюсь, — с готовностью заверила его Дороти. Чем больше она думала об этом, тем больше ей нравилась идея добровольного партнерства, даже если при этом ей придется выполнять малопочетную роль кухарки. Дяде Стиву понравилось бы, что она остается, по крайней мере, на некоторое время. Если ей удастся доказать Гатри свою пригодность, то этим она докажет, что двоюродный дядя не ошибся в ней. И она уж постарается ради него.

Исполненная энтузиазма, она посмотрела на Гатри. Волосы ее все еще были спутанными после сна, но в зеленых глазах разгорелся огонь.

— Прекрасно, я согласна.

Однако если она ожидала, что Гатри обрадуется тому, что она с такой готовностью подхватила его идею, то она ошиблась. Вместо этого он с озабоченным видом стал предупреждать ее о возможных последствиях ее решения.

— Ты должна подумать, можешь ли ты себе позволить жить здесь так долго? Естественно, тебе не придется ни на что тратиться, но ты также ничего и не заработаешь. Нехорошо, если ты забудешь о том, что ждет тебя дома, отстаивая свою позицию здесь.

— Ну в этом плане все в порядке, — мгновенно ответила Дороти. — Меня ничто не тянет обратно. Я снимаю квартиру с подругой, но мы платим символическую сумму, потому что этот дом принадлежит ее отцу, так что я не принесу ей никаких неприятностей. Ну а что касается работы, как я уже говорила, я сообщу моему агенту, как он сможет связаться со мной в случае, если придет какое-нибудь неожиданное предложение.

— Гм. — Гатри оглядел ее критически, недовольный ее беззаботным видом. — Кроме того, ты должна понять, что тебе придется жить вдвоем со мной.

Унесенная мечтами о том, как она будет доказывать Гатри свою способность жить и работать в Биндабурре, Дороти забыла, что прошлым вечером она сидела здесь, нервно перебирая свои браслеты, и переживала очень странные чувства. Теперь она вытащила ноги из-под себя и спустила их на пол, впервые осознав, в какой интимной обстановке они оказались. Ей только сейчас пришло в голову, что, возможно, не совсем прилично сидеть напротив мужчины в одном халате. Она машинально затянула потуже его пояс так, что мягкий гладкий шелк сомкнулся плотнее вокруг ее талии.

Лучше бы Гатри не говорил об этом, подумала она. Только что она чувствовала себя такой уверенной и смелой, а теперь сидела, не в силах оторвать глаз от его рук, воображая, как они ласкают ее тело. Картина получилась такой живой, что Дороти пронзило острое желание, ей действительно захотелось почувствовать прикосновения его рук, сначала трепетных и нежных, а затем сильных и нетерпеливых.

Дороти сделала усилие и отогнала от себя это видение. Жизнь под одной крышей с Гатри неожиданно предстала перед ней исполненной различных опасностей и дьявольских искушений.

— Н-но ведь мы не останемся вдвоем? — Голос ее прозвучал неуверенно. — Ведь другие работники вернутся, как только спадет вода?

Дороти надеялась, что в большой компании будет спокойнее, и от этой интимной обстановки не останется и следа.

— Нет, они приходят в дом только пообедать, а сами живут в пристройке возле фермы.

— О. — Дороти растерянно поглядела на дно своей чашки. — А не мог бы и ты спать с ними?

— Мог, но у меня нет, ни малейшего желания так поступать, — резко ответил Гатри. — Я хочу сделать Биндабурру своим домом и отнюдь не собираюсь спать в чужом месте только ради того, чтобы ты чувствовала себя здесь более комфортно.