Миссис Бриггс, сидевшая рядом с Джани в самом конце длинного стола, встала и в свойственной ей спокойной манере объяснила, что, если не будет принято никаких мер с горячей водой, комитет вскоре получит еще большие счета из прачечной за стирку постельного белья и полотенец. Потому что миссис Форрест и так уже еле справляется с мытьем детей.

Когда она села на место, Джани возмущенно прошептала ей на ухо, воспользовавшись шумом в зале:

— Старые скупердяи! Да это настоящий подвиг — так справляться с мытьем, как миссис Форрест! Только подумайте об этом, двадцать четыре ребенка, да еще персонал! А она не ворчит и не ропщет!

Но девушка говорила громче, чем собиралась, и, подняв глаза, вздрогнула от смущения, встретившись с веселым взглядом человека, сидевшего напротив нее на другом конце стола. Видимо, советник Хилл нашел картину «Миссис Форрест, загоняющая всех в одну ванну» довольно забавной.

Когда подводили месячный баланс расходов, Джани вновь украдкой взглянула на него. Очень высокий, совсем светловолосый, с властными манерами. Дети бы ему доверяли, почему-то подумала она. Надо не забыть поблагодарить его за прекрасный подарок — множество обрезков тканей, которые он прислал в детский дом.

Внезапно Джани услышала, что началось обсуждение дела миссис Джейкс. Миссис Бриггс уже излагала их точку зрения — надо прежде всего убедиться, что миссис Джейкс на самом деле твердо намерена постоянно жить с детьми. До этого она уже два раза сбегала с очередным мужчиной, бросая их на произвол судьбы. Детям самим приходилось добывать себе пропитание. И хотя ее раскаяние кажется искренним, могут ли они быть полностью уверены, что она по-настоящему хочет заняться воспитанием своих детей, а не просто поддалась мимолетному настроению?

Казалось, члены комитета забеспокоились. Потом какой-то энергичный коротышка заявил, что от миссис Джейкс нельзя ожидать серьезных изменений в поведении, пока у нее нет семьи, о которой нужно заботиться. Разве возвращение детей не поможет духовному возрождению этой женщины?

— А как же сами дети? — Джани даже вскочила. Яркое солнце озарило ее хрупкую фигурку, рыжеватые волосы огнем вспыхнули в его лучах. — Вспомните, в каком ужасном положении они находились, пока не попали к нам: ели что придется, прогуливали школу, побирались на улицах... Теперь же они прекрасно устроены в хорошем доме...

— Кроме интересов детей, существуют и другие, не менее важные моменты, — сдержанно заметил низенький мужчина.

— Только не для нас! — Глаза Джани засверкали. — Разве вы не понимаете, что мы в первую очередь должны думать о детях?

— Вы говорите совершенно правильно! — раздался приятный голос советника Джеймса Хилла. Он провел пальцем по листку с повесткой дня, лежавшему перед ним. — Здесь значится еще один ребенок, которого, чувствую, это тоже касается, — Ричард Брейд, семи лет. Как я понимаю, женщина, взявшая его в свой дом, обратилась в «Таун-Холл» с серьезной жалобой на то, что он оказался лгуном и вором. Можно ли узнать об этом поподробнее у служащих отдела по опеке?

Джани снова встала.

— Охотно объясню. — Она смогла спокойно произнести только эти слова, но затем, к ее ужасу, язык точно отнялся, а все лица вокруг расплылись в тумане. Джани в отчаянии уставилась на Джеймса Хилла. — Он... он так мал... так запуган... Он очень старался быть хорошим в доме миссис Прис, но обстоятельства были против него: сначала не совпала сдача в магазине, потом эта несчастная коробка сардин...

Его серьезная улыбка успокоила ее, и она сумела спокойно рассказать грустную историю Рики. Комитет выразил полную солидарность с ней в вопросе отказа от услуг миссис Прис и ее удаления из списка потенциальных приемных родителей. Джани с облегчением вздохнула.

— Погодите! — Положительно, этот несносный коротышка не собирался успокаиваться. Он словно подозревал всех окружающих в обмане и двуличии и никому не желал доверять. — Все равно ясно, что мы имеем дело с типичным проблемным ребенком. Нужно будет еще раз хорошенько подумать, прежде чем пристроить его в очередную приемную семью.

«Именно этого мы и сами хотим! — подумала Джани. — Но только по другим причинам!» Заметив, что все взгляды обращены к ней, она сказала:

— Я согласна; мы должны очень осторожно делать свой выбор.

Больше она ничего не добавила. Перед комитетом, привыкшим ставить галочку возле каждого пункта повестки дня, ей было куда сложнее признаться в своем намерении, чем перед миссис Бриггс. Как сказать этим надутым чиновникам, что она хочет найти родного отца Рики и найдет его, во что бы это ни обошлось?

Быстро пробежавшись по оставшимся пунктам, комитет закончил свою работу. Когда Джани собирала со стола папки с документами, она заметила, что к ней идет советник Хилл. Его лицо, как всегда, было серьезным, но глаза улыбались. Она инстинктивно поняла, что он хочет поговорить с ней о Рики. Но по дороге Хилла успела перехватить энергичная миссис Маккробен.

— Идите, идите сюда, молодой человек! Что вы имели в виду, когда выражали недовольство водонагревателем миссис Форрест? Попробовали бы вы сами вымыть стольких детей в ее подвале! Правда в том, что нам срочно необходим новый дом!

Джани с удовольствием включилась бы в этот разговор, но у нее не было ни секунды свободного времени. Нужно было съездить в одно место, а автобусы в этой части города ходили редко. Машина же ее находилась в ремонте.

Стоя на автобусной остановке, Джани с завистью смотрела на красивый новенький автомобиль, который только что подъехал к обочине. Внезапно она удивилась — из окна машины выглядывал советник Хилл, приветливо махая ей рукой.

— Могу я вас подвезти? — задал он самый желанный для нее сейчас вопрос.

Джани для порядка немного поколебалась, страстно желая согласиться.

— Я собираюсь в «Ловер трип крофт», где живут дети миссис Джейкс. Я обещала миссис Ирншоу заехать и успокоить ее. Она так переживает! Так что, боюсь, нам не по пути.

— Вот и нет! У меня как раз там строится новый дом, и я рад любому поводу побродить вокруг и посмотреть, как работают строители.

— Так далеко! — непроизвольно вырвалось у Джани.

— Да, далековато. — Он произнес это как-то странно. Джани даже почувствовала мгновенное замешательство, несмотря на то, что ее замечание было вполне естественным.

— Это было просто замечательно — прислать в детский дом целую корзину с обрезками, — сказала Джани и тут же начала увлеченно рассказывать Хиллу, как будут использованы его дары: из них сошьют пальто и юбку для Милдред, одеяла для яслей, спальные мешки для малышей, только начинающих ходить. И конечно же массу чудесных костюмов для представления на Рождество. — Вы получите приглашение, — добавила она с робкой улыбкой. — Мы, правда, понимаем, что вы человек страшно занятой. У вас наверняка не найдется для нас времени.

— Я приду, — совершенно серьезно заявил он.

Город уже остался позади. Теперь, когда дорога побежала по холмам, заросшим вереском, Джеймс Хилл бросил быстрый взгляд на Джани.

— Не знаю почему, но у меня сложилось такое впечатление, что вы меня поймете. Перед этими детьми у меня есть особая обязанность. Понимаете, мое состояние, вернее, состояние моих предков создано трудом таких вот детей. Да, именно детей-сирот или тех, которые были так бедны, что родители уже с десяти лет отправляли их работать... — Он немного помолчал. — Я видел старые записи и могу рассказать вам об этом очень многое.

— Но все это было так давно! — ошеломленно воскликнула Джани. — И подобные вещи творились на всех фабриках, не только на вашей. Ваши предки как раз сумели сломать эту скверную традицию.

— Да, это было очень давно, — согласился Хилл. — Но у меня еще есть знакомые старики, которые начали работать на фабрике в раннем детстве. Они приходили к шести часам, чтобы потом еще успеть на занятия в школе.

— Вы знаете, что они восхищаются вами? — тихо сказала Джани. — Приемные родители часто рассказывают мне, как хорошо работать у Хиллов.