Глава 3

Проснувшись, Магги снова почувствовала себя самой собой. Может, правду говорят, что при перелете человек расстается с частью своей души. Она определенно была сама не своя со времени прибытия. Отчего вдруг она вела себя словно кроткая овечка с новыми знакомыми? Это совсем на нее не похоже. А когда вино развязало ей язык, баронесса начала поглядывать на нее с явным неодобрением.

Однако теперь Магги пришла наконец в себя и была готова завоевать любовь баронессы. Она влезла в розовое платьице, подкрасила губки помадой в тон и позвонила Серафине.

Комната, куда препроводила ее африканка, была гораздо уютнее гостиной, более домашней, если можно так выразиться: обставлена в английском стиле, с розовым ситцем, столиками и маленьким бюро из розового дерева. Перед дамами появился серебряный чайник на спиртовой горелке, китайский фарфор и тарелочки с крохотными бутербродиками и пирожными.

Девушка со страхом взяла в руки просвечивающую чашечку с блюдцем и откусила от миниатюрного бутербродика. В детском доме совсем не так чай пили: Магги сидела во главе стола, распоряжаясь безразмерным эмалированным чайником, детишки уплетали толстые куски хлеба с маслом и джемом, прихлебывая из больших бокалов. По выходным подавали фруктовый пирог — настоящее лакомство!

Сердце ее упало, стоило Софии начать допрос. Она явно хотела побольше узнать о ее воспитании, и если до сих пор Магги считала свое образование весьма достойным, то теперь начала в этом сомневаться. София полагала, что бедняжку лишили всех изысканных вещей мира.

— Музыка, моя дорогая. Надеюсь, вы изучали великих композиторов. Основы обязательно должны закладываться в раннем детстве.

— Я в хоре пела, — промямлила Магги. — На прошлое Рождество мы исполняли отрывок из «Мессии» и рождественские гимны тоже.

— Это, конечно, хорошо, но не совсем то, что я имела в виду. Я о концертах.

— О да, концерты у нас проходили, — обрадовалась Магги. — Так весело было. Однажды мы «Золушку» ставили, я принца играла, а в другой раз... — Магги запнулась, увидев страдальческое выражение баронессы.

— Нисколько не сомневаюсь, что любительский театр — это весело, но я имела в виду известных мастеров нашего времени.

«Мастеров? — искренне изумилась про себя Магги. — А я думала, мы о музыке говорим».

— Пианисты, певцы, скрипачи, — решила уточнить София. — Надеюсь, вы хотя бы записи слушали.

Магги припомнила, как по субботам они устраивали танцы под старые пластинки поп-певцов. Где она могла познакомиться с хорошей музыкой?

— А иностранные языки? — не унималась баронесса. — Французским и немецким, насколько я понимаю, ты владеешь. Их во всех школах изучают. А как насчет итальянского?

— Не знаю я ни французского, ни немецкого, — поспешила прояснить ситуацию Магги. — Мы не изучали в школе языки. Заведующая приютом, мисс Фрик, полагает, что нам лучше налечь на хозяйство. Я шью хорошо. Могу с починкой одежды помочь... или на кухне, хотя я только простые блюда готовить умею.

— У нас очень компетентная прислуга, гостям нет нужды помогать на кухне. Что касается шитья, женщинам хереро в нем нет равных. Они обучаются этому искусству в миссионерских школах. Прости, дорогая, — поспешно добавила София, заметив смущение Магги. — Я не собиралась тебя обижать. Просто мне хотелось выяснить, какое образование получила дочь моей лучшей подруги. Теперь, когда я нашла тебя, мой долг компенсировать долгие годы разлуки. Это самое малое, что я могу сделать в память о моей милой Марианне.

— Нет нужды беспокоиться обо мне, — заявила Магги. — Я была счастлива. Может, жизнь в детском доме и не сахар, по крайней мере, с вашей точки зрения, но она меня вполне устраивала, и я точно знаю, чего хочу теперь. Стать социальным работником — вот о чем я мечтаю, а если я вдруг не подойду, то вполне могу устроиться домашним учителем или в тот же детский дом. Очень мило с вашей стороны пригласить меня в гости, но вы не должны взваливать на свои плечи ответственность за мое будущее.

Магги почувствовала облегчение, произнеся эту пламенную речь. Она словно стряхнула с себя очарование этого коварного места и снова стала сама собой.

София поднялась, подошла к бюро и вложила в руки Магги небольшую миниатюру. Из овальной рамки на Магги смотрела настоящая красавица.

— Это моя мать? — подняла глаза Магги, совершенно позабыв про неприятные ощущения последних минут.

— Твоя мать и моя дорогая подруга, — кивнула баронесса.

Невозмутимая, прекрасная и спокойная, она была воплощением мечты каждого ребенка о матери. «Ничего удивительного, что София разочаровалась, увидев меня», — подумала Магги.

— Ее все любили. Она была очень красива и к тому же необычайно умна. Часто путешествовала со своими бабушкой и дедушкой; родители ее, как и твои, рано умерли. Но она говорила на нескольких языках, прекрасно разбиралась в музыке и опере, знала каждый концертный зал в Европе, но при всем том была очень эмоциональной, увлекающейся натурой. Поэтому она так легко вписалась в движение Сопротивления. Кто бы мог подумать, что эта изысканная леди, привыкшая к роскошной жизни, способна пройти сквозь подобные испытания? Но это все было потом. При первой нашей встрече передо мной предстало самое очаровательное создание в мире. Одевалась она — впору самой принцессе.

— Это до войны было? — спросила Магги.

— Конечно. Я только после войны вышла замуж во второй раз и приехала сюда. Сама понимаешь, Стефан — мой долгожданный обожаемый сыночек, я его уже не молоденькой родила. Ты хоть представляешь, Маргарита, как я рада, что нашла тебя? Может, я смогу хоть отчасти отплатить твоей матери за ту любовь, которой она окутывала меня. Я все думала, как это сделать, и у меня родился план... но об этом чуть позже. А сейчас я хочу сделать тебе одно предложение. Было бы неплохо, если бы ты пожила здесь месяцев шесть и изучила иностранные языки.

— Здесь? — Предложение баронессы, мягко говоря, застало Магги врасплох. Так вот что они обсуждали со Стефаном, и сыночек, видимо, не в восторге от идеи матери. — Но кто же?..

— На роль учителя вполне годится Борис. Он прекрасный педагог, кого угодно чему угодно научить может, а я с практикой помогу.

— Но зачем все это? — Магги собрала все свои силы и отважилась выступить против. — Изучить языки было бы, конечно, неплохо, но в моей работе они вряд ли пригодятся, а терять время попусту мне бы не хотелось. Надо браться за учебу.

— Буду честна с тобой, дорогая. — София и бровью не повела. — Подобная карьера не для ребенка Марианны. Подучишь французский, приобретешь, скажем так, немного светского лоска, милая моя Маргарита, и мы пошлем тебя в тур по Европе. Попутешествуешь, родственников моих навестишь. И не стоит так пугаться. Это не надолго. А к тому времени ты уже сгодишься на роль... — София внезапно прикусила язык.

— На какую еще роль? — взвилась Магги. — Это все здорово, и я понимаю, что вы желаете мне добра, но меня и так все устраивает.

— Там посмотрим. — В глазах Софии сверкнули загадочные огоньки. — Может, я слишком забегаю вперед, милое мое дитя, но мне так хочется сделать это ради твоей матери, да и ради меня самой. И Стефана.

— А Стефан-то тут при чем?

— Ни при чем, — стушевалась баронесса. — Совершенно ни при чем. Я сейчас его позову, и он с удовольствием покажет тебе замок. Может, ты изменишь свое мнение и перестанешь рваться в Лондон, когда увидишь, как мило мы тут устроились и как интересно живем.

София заставила Магги почувствовать себя виноватой, но как она может остаться здесь на шесть долгих месяцев, а потом еще путешествовать по Европе? «Баронесса явно живет мерками прошлого. Такие люди, как я, не нуждаются в подобном образовании, — покачала головой Магги. — И зачем я только сюда приехала! Все так сложно и запутанно».

С приходом Стефана ей стало еще хуже. В ответ на просьбу матери провести экскурсию по замку он заявил, что недавно вернулся с объезда стад.