— Это очень оригинально, если хотите знать мое мнение, — начала рассказывать миссис Фрост. — Здесь, рядом с окном, находится металлический флагшток. Каждое утро, как только решите позавтракать, поднимите Юнион Джек[3], и примерно через десять минут я буду у вас. — Она выдвинула верхний ящик шкафа с постельным бельем и достала оттуда небольшой британский флаг. Высунувшись из окна, укрепила его на флагштоке. — Только не забывайте снимать его с заходом солнца, — предупредила она, закрывая окно. — Ленч я всегда приношу в полдень, а обед — в шесть вечера, если только вы не решите есть в другое время. Грязную посуду вы можете оставлять на каминной полке, и я стану забирать ее, когда снова буду приходить покормить вас.

— Это выглядит довольно эффектно, — подтвердил Роб, довольный, что никого постороннего не будет при их трапезах: предстоящая неделя рисовалась ему в самом радужном свете, хотя Рэйчел, похоже, придерживалась противоположного мнения.

— Ну, я знаю, какие вы, молодые влюбленные, — улыбнулась миссис Фрост. — Не выносите даже малейшего вмешательства, пусть даже это у вас второймедовый месяц.

— Однако, миссис Фрост, — сказала Рэйчел, — пожалуйста, не думайте, что ваше общество нам помешает. Приходите, как только захотите. Ведь правда, Роб?

Вежливость несовместима с искренностью, и когда Роб пробормотал: «Конечно», — он слишком поздно понял, что в его тоне не было теплоты.

Но это вовсе не смутило англичанку, которая засмеялась и замахала руками.

— Какие вы милые! — сказала она. — Но мистер Мэйфилд дал мне четкие указания: готовить вам еду, стирать белье и отвечать на вопросы. В остальное время я буду появляться так же часто, как в клюве у курицы растут зубы. — И она направилась к лестнице. — Все, я исчезаю, чтобы вы могли покушать и по-настоящему начать свой медовый месяц.

Роб и Рэйчел пошли проводить миссис Фрост до входной двери, а потом Рэйчел занялась корзинкой с едой, и Роб стал перетаскивать чемоданы в спальню, несмотря на протесты Рэйчел.

— Я буду спать внизу, — напомнила она. — Теперь моя очередь воспользоваться кушеткой.

— Ты имеешь в виду кресло? — сказал Роб, садясь к кухонному столу. — Не будет ли оно слишком коротко?

— Умещусь, — ответила Рэйчел, вынимая из буфета вилки и ложки. Она быстро разобрала корзинку и отставила ее в сторону. — Во всяком случае, как-нибудь договоримся.

— Но внизу нет платяного шкафа, — как бы между прочим заметил Роб, взяв с блюда большой кусок мяса. — Где ты будешь держать одежду?

— Буду пользоваться шкафом наверху, — проворчала она. — А переодеваться стану в ванной.

— Если переменишь мнение, кровать останется на том же месте, — кивнул Роб и положил себе на тарелку полную ложку картофельного салата.

Рэйчел безуспешно пыталась зачеркнуть картину, которую при этих словах услужливо нарисовала ее фантазия. Ей вдруг пришло в голову, что даже если она как-то уляжется в большом кресле внизу, то все равно заснуть ей не удастся и она пролежит всю ночь, думая о мужчине, который остался там, в верхней комнате. Чтобы отвлечься, она стала быстро резать на мелкие кусочки ломоть ростбифа, который лежал перед ней на тарелке. Ее словно переполняла странная неуемная энергия, которая со звоном расходилась по телу, и каждый нерв откликался на этот звон.

— Интересно, есть здесь что-нибудь попить? — пробормотала она, вскакивая из-за стола. Она рывком открыла дверцу холодильника и увидела, что там полно банок с колой, а кроме того, на полочках стояли три бутылки шампанского, лежали сыр и фрукты. — «С благодарностью от Мэйфилдов», — прочла она вслух на карточке, прикрепленной к горлышку одной из бутылок.

— Отлично, отлично, — отозвался Роб. — Похоже, им хочется, чтобы мы отметили начало медового месяца по всем правилам.

— Разумеется. Они очень славные люди, — буркнула Рэйчел. — Им не понять нашу ситуацию.

— Надеюсь. Если яее не понимаю, то как они могли бы понять.

— Я возьму себе колы, — перебила его Рэйчел. — А ты чего хочешь?

— Тоже колу.

Рэйчел протянула ему банку и вернулась за стол, всем своим видом показывая, что, кроме еды, ее сейчас ничто не интересует.

— Оказывается, «Тенистый берег» — маленькое и уютное местечко, — заметил Роб. — Я его представлял не совсем таким.

— А я его представляла совсемне таким.

Рэйчел сделала большой глоток колы.

— Ты не видела, есть ли там кетчуп? — Роб встал и в один шаг преодолел небольшое расстояние до холодильника.

Холодильник был таким маленьким, что ему пришлось присесть перед ним на корточки, чтобы заглянуть внутрь. Рэйчел почувствовала, что не в силах отвести взгляд от обтянутых голубой бумажной тканью длинных бедер и крепких ягодиц. Она старалась смотреть в сторону, но не могла. Мягко покачиваясь на носках, Роб долго занимался своими поисками, и Рэйчел даже подумала, что он ощущает ее жадный взгляд и нарочно провоцирует ее.

— Может быть, ты еще чего-нибудь хочешь из холодильника? — спросил он, и тут до нее дошло, что он уже давно повернул голову и смотрит на нее; она также сообразила, что вилку с салатом так и не донесла до рта.

— Что ты сказал?

— Я было подумал, что тебе захочется попробовать сыра или еще чего-нибудь.

В его широкой ухмылке Рэйчел почудился откровенный намек.

— Нет, спасибо, — отказалась она, бросила вилку и встала из-за стола. — В общем-то я сейчас и не голодна. Пожалуй, я... — ее глаза пробежались по кухне и по комнате за открытой дверью — ничего, чем нужно было бы заняться, — пойду посмотрю окрестности.

— Ты собираешься пройтись? Сейчас? — Роб захлопнул холодильник, забыв, что даже не достал оттуда кетчуп, который искал.

Она взяла тарелку, вилку и опустила все в раковину. Взгляд ее скользнул за окно, где неподалеку за домом бежал ручеек, которому это место и было обязано своим названием. Слишком все миниатюрно кругом — и дом, и сад. Если она действительно собирается исчезнуть с глаз Роба, надо выбраться куда-нибудь подальше.

— Лучше я проедусь на машине, — сказала она, вымыв тарелку и поставив ее на полку сушиться. — Ты ведь понимаешь, что мне в самом деле следует попрактиковаться в вождении по дороге с левосторонним движением.

Роб встал в полный рост, и кухня при этом, казалось, сократилась до нескольких футов.

— Нет, я этого не понимаю, — сказал он. — Неужели ты думаешь, я отпущу тебя вот так, в одиночку?

— У тебя есть серьезные возражения? — спросила она, тут же оказавшись с ним нос к носу.

— Дьявол! Опять пытаешься настоять на своей независимости?

— Да, пока ты стоишь у меня на пути.

— О, эти несчастные суфражистки! — Роб взмахнул обеими руками и отступил на шаг, подняв глаза к небу. — Предлагаешь мне, как обычно, сопровождать тебя, пока ты будешь тренироваться в вождении?

— Нет, до тебя не доходит! — покачала она головой.

— Не доходит что?

— Что мне нужно хотя бы немного побыть одной. — Она прошла мимо него в гостиную взять с кресла свою сумочку. — Я не собираюсь гнать как сумасшедшая, поэтому твоя помощь мне просто не нужна.

— А если у тебя возникнут проблемы?

— Не возникнут, — отрезала она, выходя на мощенную камнем дорожку.

— Ты можешь заблудиться.

— Спрошу дорогу.

— Вдруг что-нибудь случится с машиной?

— Попрошу взять меня на буксир.

— А если?..

— Роб, ради Бога! — завопила она. — Я же не идиотка. Ты знаешь, что я хорошо вожу машину. У нее автоматическая коробка передач. Я разбираюсь в дорожных знаках, и мне пока еще не доводилось слышать о беспрецедентном числе грабежей на британских дорогах. Теперь, если не возражаешь, дай мне, пожалуйста, ключи.

Он прислонился спиной к дверному косяку и сложил руки на груди.

— Не считай, будто я не понимаю, что на самом деле происходит, Рэч, — криво улыбнувшись, сказал он.

— О чем ты теперь говоришь?

— Твое желание попрактиковаться в вождении — только предлог.

— Для чего?