– И как? – спросил Андрей, пуская разговор на самотек. Он знал, что когда двое встречаются после долгой разлуки, все равно ничего важного по делу в первых фразах не скажут.

– Жениться на молодухе, вот как.

– Ты… женился? – Андрей привстал.

– А то! – Степан Павлович засмеялся.

– Ты оре-ел, – опустился обратно Андрей. – Да у тебя зубы выросли!

– Ага. – Он оскалился и поклацал белыми не по возрасту зубами. – Знаешь, какие острые?

– Догадываюсь. На мне пробовать не надо. – Он поднял руки, отстраняясь. – Я сам, если помнишь, Волков. – Они посмеялись, Андрей почувствовал, как уходит напряжение. – Похоже, Палыч, ты теперь… не употребляешь?

– Нет. Ни грамма. – Он помотал головой.

– А как же мы будем работать? Без впрыска? – насмешливо поинтересовался Андрей. – Сам говорил, не идет…

– Посредством впрысков другого характера, Андрей Иваныч. Сам знаешь…

– Так кого ты осчастливил? Скажи?

– Тебя, – ответил коллега.

– Брось. Я холостой.

– Зато теперь при водокачке, которую восстановил я.

– А деньги откуда? Жена дала? – насмешливо бросил Андрей.

– Ага.

– Ты, стало быть, теперь ее хозяин?

– Конечно.

– Но она моя, документ есть.

– Кто это – твоя? – Степан Павлович нахмурился. – Ты ее в глаза не видал.

– Чего-о? Водокачку в глаза не видел? – Андрей вскочил, расслабленности как ни бывало. Он с самого начала ждал чего-то такого, какого-то подвоха от жизни, еще одного завитка, когда посмотрел на круглящуюся новым кирпичом водокачку. Но от бывшего учителя такой каверзы не ожидал.

– Жену, – сказал Степан Павлович. – Мою.

– Так ты про нее? – Андрею стало смешно.

– Ну да. А ты про кого?

– А я про нее. – Андрей обвел руками пространство. – Она моя.

– Конечно. Только я ее поправил. Плохо ли?

– Па-алы-ыч, – взвыл Андрей, – Па-алы-ыч, да где ты деньги взял?

– Я говорю тебе – жена дала.

– Ох, – выдохнул Андрей и закрыл глаза.

– Вот то-то, что ох. Слушай. Моя жена – страховщица. Агент, так сказать. Она застраховала твою водокачку задним числом. Понял?

Андрей быстро открыл глаза:

– Это же подлог, Палыч.

– А было лучше, что ли? Поджог? Она застраховала ее от пожара. Страховку… мы получили. Ну вот. – Он обвел руками то же пространство, что только что Андрей. – Мы расписались…

– С женой?

– Нет, я один.

– Я сейчас помру, Палыч. Так ты женился? На самом деле?

– Ну да.

– А говоришь, один расписался.

– Так я за тебя за деньги расписался. Ты какой-то бестолковый стал, Иваныч.

– Понял. Теперь я все понял. Сколько я должен? – Он полез в карман.

– Сочтемся, Андрей Иваныч. Я буду работать у тебя, ладно?

– Еще спрашиваешь.

– Жена… мечтает…

– Чтобы ты работал у меня? По рукам!

– Только… повиниться хочу.

– Винись, – разрешил Андрей, чувствуя, что простить сейчас Палычу готов все, даже если он женился под его именем.

– Те валенки-то, ну… образцы, – он вздохнул, – я подарил ей. Когда ухаживал…

Андрей засмеялся:

– Я рад, что она на них заклевала. – Он подмигнул Палычу: – Мы с тобой оба молодцы.

Водокачку они довели если не до совершенства, то до рабочего состояния. Андрей купил десятилетнюю «тойоту-раннер», которая проходила по любой грязи и не фырчала. Мог он купить «уазик», но не хотелось лежать под ним, удивляясь, сколько в машине деталей и всякая так и просит, чтобы ее потрогали руками. К тому же, давно понял он, машина, как одежда, сольешься с толпой – будешь ее частью. А сейчас он должен всем своим видом дать повод продавцам шерсти, а также покупателям валенок приподнять себя в собственных глазах. К нему не на чем-то подкатывают,а на японском джипе.

К зиме Андрей нанял еще одного работника, которого проверил на себе Палыч, как он сам выразился. Что ж, пришло время не просто работать, а думать о том, как, за сколько и кому продавать не парами, а партиями. Он вспомнил о прайс-листе, который взял на ВВЦ у ребят, изучил. Прикинул, за сколько продавать черные, серые, коричневые. Местный магазин брал на реализацию, отвозил он и в Тверь.

Андрей собрался в Москву, но не для того, чтобы обуть ее, ухмылялся он,а прорубить окно на Запад. Как Петр первый. Он увидел высокую фигуру с длинными ногами в валенках, вместо кожаных сапог за колено и… проснулся. Оказывается, он спал сидя.

Но сон вышел в руку. Он поехал в Москву, обосновался в комнате генеральских детей, бродил по Интернету, отыскивая фирмы, которым можно предложить валенки.

Мысль о том, чтобы согреть котами, а также настоящими валенками соотечественников в Германии, понял он, своевременна и правильна, когда наткнулся на сайт фирмы, которая предлагала телогрейки бывшим соотечественникам.

А валенки? Они же помогут сэкономить на электричестве для обогрева дома. «Родина догонит вас и согреет!» – набросал он слоган для рекламной листовки. Прочитал, расхохотался и разорвал. Звучит угрожающе.Ладно, про это пускай думают специалисты. Не его ума дело.

Помог ему и Кирилл – свел с хозяином магазина, в котором продавали одежду для рыбаков, охотников и туристов. Образцы валенок понравились.

Зима для Андрея промелькнула в одночасье, а когда он проснулся утром в сетявинском доме и увидел зеленую траву на пригорке, глазам не поверил. Как? Неужели весна?

Все реже он вспоминал о том, что случилось в море. Иногда вздрагивал, подумав про деньги, которые до сих пор не отданы неведомой женщине. В памяти стиралось имя, лицо на школьной фотографии.

В апреле позвонила Любовь Николаевна и сказала:

– Приезжай, я, кажется, нашла ее.

Андрей не сразу понял, о ком говорит его тетка:

– Тетя Люба… к-кого?

– Девушку, – сказала она с некоторым недовольством в голосе. – Ольгу Ермакову.

– Ах да! – Он спохватился. – Никак не ожидал, что вы ее найдете, – говорил он, плохо соображая. – Спасибо. Диктуйте. – Он записал телефон и адрес Ольги Владимировны Ермаковой. – Не буду есть ваши денежки, тетя Люба, а то телефон оголится. Я приеду, вы расскажете, как все было. Как вы нашли ее.

Он отключился. Перед ним лежал ворох бумаг, договоры, в которых он значился как ПБОЮЛ Волков, предприниматель без образования юридического лица. Он сверял соответствие пар валенок – в полиэтиленовые пакеты их упаковывала жена Палыча в свободное от страховых дел время – с накладными.

Куда же ехать от всего этого? К тому же деньги все равно у Кирилла. Вот он пускай с Ермаковой и разбирается.

Вечером он набрал номер Кирилла и объяснил.

– Пиши адрес, телефон, фамилию, имя, отчество, – тараторил Андрей. – Когда будешь отдавать, проверь еще как-нибудь, она – не она. Пожестче.

– А я думал, с женщинами надо помягче, – засмеялся Кирилл. – Спасибо, научил.

– Да ну тебя. Сказал бы кто ты есть, да некогда.

– Отлично, Волчара, – уже серьезным голосом проговорил Кирилл. – Все хорошее когда-то кончается, чужие деньги надо отдавать. Проценты не зажму. Получит их тоже, – пообещал он.

Вот и договорились, подумал Андрей с облегчением, возвращаясь к накладным.

Любовь Николаевна положила трубку и усмехнулась. Вот они, мужчины. Кто, как не Андрей, готов был лезть из кожи, чтобы найти ее? Пересчитать поштучно всех Ольг Ермаковых в необъятной Москве? Прошло время – всего ничего, а он уже забыл о ней, увлекся своими делами. Может быть, женщинами. Перезвонил и сказал, что все заботы по передаче денег он повесил на Кирилла.

Она поморщилась. Природу не переделать, мужскую особенно, никакие Мичурины не справятся. Поэтому следует смотреть трезво: она нашла Ольгу, и она получит деньги. Пускай их отдаст ей Кирилл.

Она пожала плечами. Но что-то ей не нравилось, даже после этого логического заключения.