- Мой папа, - вдруг сказала Домино, - однажды сказал, что у оружия есть душа. И у этого меча обязательно должно быть имя.

      - Точно! - Энбри немедленно наклонился и чмокнул Домино в макушку. - Существенный элемент легенды о любом оружии. Жду предложений от крестных.

      - Стоп! - заявила Алина, вставая. - Я ждала полночи, чтобы все было, как положено, но по такому случаю...

       В объемистом рюкзаке Алины, оказывается, были не только пакеты с фруктами и теплая кофта. На свет божий появляются совершенно средневековые на вид вещи: бархатный камзольчик, зеленый капюшон с зубцами по низу, шапочка лучника с пером, расшитый плащ, длинная темная монашеская сутана.

      - Макс подогнал, - поясняет Алина, выкладывая вещи на траву. - У них в театре ставят "Робин Гуда", вот я и попросила... для лучшего антуража. Переоденемся, а потом и начнем крестины меча. А это мне, - Алина достает последний сверток в полиэтилене. - Девочки переодеваются в палатке.

      - Супер, - заявляет Арс, рассматривая на вытянутых руках кафтан с пуфами на рукавах. - Все хорошо, только бутафорской воняет.

       Мы делим одежду и напяливаем ее на себя. Начинаем ржать - вид у всех потешный. Лишь Энбри вполне в образе - монашеская сутана гармонирует с его очками и лысиной. Арс в длинном плаще и в шишаке из папье-маше выглядит забавно.

      - А ты у нас чисто богатый горожанин, - заявляет мне Михалыч, пока я разглаживяю складки на камзоле и пытаюсь расправить смятое перо на шапочке. - Еще бы тебе штаны-брэ и туфли с оооочень длинными носами.

      - Ага, типа эльфы, - заявляю я, подбоченившись. - Меня так и разбирает поговорить на латыни.

       Мне не отвечают, потому что из палатки появляются Алина и Домино. На Алине длинное прямое платье из зеленого шелка и шапочка с вуалью. А Домино...

       Вот тут у меня появилось странное, почти мистическое чувство. Глядя на Домино, одетую в приталенный дублет с вышивкой на рукавах и средневековый капюшон с квадратными зубцами, конец которого свешивается ей на правое плечо, я подумал, что именно так должна была выглядеть эльфийская охотница. Еще бы лук и колчан со стрелами, да высокие гетры на ноги...

      - Ну, как вам я? - Алина продефилировала мимо нас, раскачивая бедрами. - Сама шила специально к празднику.

      - Отлично, - Энбри похлопал в ладоши. - Настоящее эльфийское платье.

      - Слушай, ты прямо Мильва Барринг, - шепнул я Домино. - Супер видуха.

      - Итак, все приняли свой истинный облик, засим начнем, - пробасил Энбри, делая благословляющие жесты. - Как единственное в этой почтенной компании лицо духовное, благословляю вас, дети мои. Во имя Отца, Сына, Святого Духа и Профессора, аминь.

       - Какое имя выберем для крестника? - промурлыкала Алина. - Чтобы было звучно и по-эльфийски?

      - Говорю сразу: мечи из наследия Профессора не предлагать, - заявил Энбри.

      - Мне что-то в голову ничего не приходит, - сказал я, глядя на меч, лежащий между тазиком с шашлыком и канистрой с пивом. - Так и крутятся в башке Хадхафанг с Гламдрингом.

      - Гвинблейд, - предложил Арс.

      - Это из Сапковского, - заметил я. - Кличка Геральта. Не пойдет.

      - Серебрель, - предложила Алина. - По-моему красиво.

      - Да, мне тоже нравится, - поддержал Энбри.

      - Донн-Улайн, - вдруг сказала Домино. - Это по-эльфийски.

      - Да? - Алина тут же повернулась к ней, криво улыбаясь. - В самом деле? И что это значит?

      - Так назывался меч из легенды о Зералине, - сказала Домино. - Он был Первым капитаном народа Денар. Когда его сын Улайн и дочь Донн погибли в сражении с нечистью, он приказал кузнецу выковать меч и назвал его в честь погибших детей. Он поклялся, что однажды вернется на берега Калах-Денара и освободит страну от врагов.

      - Красиво, - задумчиво сказал Энбри. - Это что за автор?

      - Автор? - Домино посмотрела на нашего друга.

      - Я хотел спросить - у кого вы это прочитали?

      - Это легенда, - ответила Домино. - Всего лишь легенда.

      - Ага, это квента, Энбри! - заулыбался Арсений. - Домино, хорошее начало!

      - Донн-Улайн, - Энбри так это сказал, будто пробовал слова на вкус. - Это что-нибудь значит?

      - У эльфов принято менять имя ребенку при достижении им совершеннолетия, - ответила Домино. - Улайн был последним ребенком Зералина, потому и получил это имя. По-эльфийски Uhlainn значит "последний". А Donn на языке эльфов означает "надежда".

      - То есть получается "Последняя надежда"? - Энбри расплылся в улыбке. - Великолепно. Просто отличное название для меча и со смыслом.

      - Меч получается женского пола, - с ревнивым проблеском в глазах заметила Алина.

      - А разве женская красота - не самое грозное оружие в мире? - возразил Энбри. - Итак, приступим к крестинам!

       На лезвие меча был вылит стакан пива, потом Энбри провел клинком над пламенем костра и громко провозгласил:

      - Нарекаю тебя Донн-Улайн, совершенное творение кузнеца! Отныне ты часть меня, и я не расстанусь с тобой никогда!

      - И за это надо выпить, - изрек Арсений, разливая по стаканам пиво. - Эвальд, включи музыку!

      - Слушай, ты это сама придумала? - спросил я Домино. - Классная история про капитана Зералина и его меч.

      - Да, - сказала она с улыбкой. - Считай, что я придумала это сама.

      - Ты бы с Михалычем поговорила. Он у нас фентези пишет, глядишь, соавторами станете.

      - Ты ведь не это хотел сейчас сказать, Эвальд.

      - Правильно, не это, - не в силах противостоять очарованию мгновения, я потянулся к Домино, чтобы поцеловать ее, но она, хихикнув, остановила меня, коснувшись пальцами моих губ. - Я по тебе с ума схожу.

      - Так вот сразу?

      - Я люблю тебя, Домино. Ты уже должна была это понять.

      - Я поняла.

      - Тогда почему?

      - Потому что я не могу.

      - Значит, ты...

      - Давай не будем говорить на эту тему, Эвальд.

      - Я все понял. - Мне вдруг все разом стало безразлично: и пиво, и шашлык, и меч Энбри, и весь этот гребаный пикник. - Динамо в чистом виде. Ладно, заплакать не будем.

      - Ты такой ребенок, Эвальд! - Домино коснулась моей руки. - Радуйся тому, что имеешь, и не думай о грустном. И я вовсе не хотела сказать, что ты мне не нужен. Просто ты меня совсем не знаешь.

      - Мне кажется, я знал тебя всегда.

      - Это только кажется. Давай пить пиво и слушать музыку. И думать только о хорошем...

       Эту рожу я бы узнал из миллиона. Костян Позорный, собственной персоной.

       Выследили-таки, сволочи.

       Две недели я играл с кодлой Костяна в кошки-мышки. С того самого момента, как шкет из седьмого класса подвалил ко мне на перемене и сообщил с самым важным видом, что "Костян тебе привет передал". Это было объявление войны. За пару дней до этого я вмешался в Костяновы дела, вступившись за пятиклассника, у которого шпана в раздевалке требовала деньги. И Костян решил навести в своей епархии порядок. Эвальд Данилов из десятого "Б" был приговорен.

       Две недели мне удавалось не встречаться с охотившейся на меня шпаной. Это было просто: я дожидался, когда из школы уходят учителя, и шел до остановки с ними. Задавал вопросы по предмету, старательно изображал интерес, и буквально спиной чувствовал, как шакалья стая следует за нами, стараясь не попадаться на глаза. Я замечал, как они выглядывают из подъездов домов вдоль дороги, как по двое, по трое прогуливаются вдоль улицы, делая вид, что я их совсем не интересую. А потом ко мне подошел Славян Бусыгин, наш главный школьный бандюган, и сказал с ухмылкой: