Критику вторит кубинский романист Эдуардо Мане, писавший для «Комба»: «…двадцатипятилетний актер, в совершенстве владеющий техникой движения и речи, — само по себе большая редкость».

Тем временем во Франции происходили перемены. Весной, когда Валери Жискар д’Эстен сменил Жоржа Помпиду у кормила власти, Депардьё вновь появился на съемочной площадке — в фильме «Не такой уж и плохой» Клода Горетта, считавшегося тогда одним из лидеров швейцарского кино. Они встретились несколькими месяцами раньше в Париже, где швейцарец наблюдал за озвучиванием своего фильма. Затем Горетта пришел посмотреть на Депардьё на сцене и сказал ему, что хотел бы с ним поработать. Вскоре он прислал ему сценарий фильма «Не такой уж и плохой» (первое название — «Куда идешь, Пьеро?»), в котором согласилась сниматься Марлен Жобер, выступившая также в качестве сопродюсера. Как и Депардьё, актрисе понравился сюжет: пытаясь спасти свое предприятие, резчик по дереву, глава семьи, сводит концы с концами, устраивая ограбления. Депардьё понравилось также и то, что съемки проходили в Швейцарии, куда он отправился вместе с Элизабет и обоими детьми. Горетта это было только на руку: он предложил Жерару приводить с собой Гийома, которому тогда было три года, и снял его в нескольких сценах. Для этого наскоро переписали сценарий: мальчик сыграл сына главного героя. По словам Горетта, первая роль Гийома в кино оказалась многообещающей: «Он обладал чудесной детской непосредственностью и естественностью своего отца».

Критики пели Депардьё дифирамбы. «Жерар Депардьё играет на своей тяжеловесности, своей неловкости крупного зверя (который может взвиться и прыгнуть), чтобы мы прониклись глубоким смятением этого нежного человека, разрывающегося между двумя Любовями, “не такого уж и плохого”, приходящего в ужас перед финансовым крахом и, дрожа, вступающего на путь беззакония. Мы ему верим», — писала газета «Круа».

В восторге были не только критики. Молодой режиссер Бертран Блие решил взять этого необычного актера в свой будущий фильм — «Вальсирующие» [25]. Они были знакомы уже довольно давно; Блие оценил игру Депардьё в «Галапагосах», рядом с его отцом; затем они встречались на съемках «Вечернего крика…», где Бертран был ассистентом режиссера.

Фильм собирались снимать по одноименному роману Блие, напечатанному в предыдущем году. Автор описывал там крепкую дружбу двух бунтарей, находящихся в бегах и стремящихся жить полной жизнью. Бегство без оглядки, усеянное провокациями и нападениями, но также нежными и мимолетными встречами. Неприкаянность, явно пережитая самим Блие, режиссерская карьера которого пока еще не сложилась.

Дебютировав в двадцать лет (в 1959 году) в качестве ассистента режиссера, Блие продолжал учиться своему ремеслу, сняв несколько экспериментальных короткометражек. Затем в 1967 году он выпустил свой первый полнометражный художественный фильм «Если б я был шпионом», где сыграли его отец Бернар и Бруно Кремер. Триумфа не получилось. Бертран сам взялся за перо и после нескольких бесплодных попыток предложить свои сценарии маститым режиссерам, в частности Франсису Веберу, решил снять «Вальсирующих» сам.

Хотя режиссер был убежден, что Депардьё превосходно подходит для одной из главных ролей в его фильме, продюсер Поль Клодон не разделял его чувств. Его смущала боксерская внешность актера. Блие до сих пор вспоминает резкую фразу бизнесмена: «Он сказал мне: “Даже не думайте! Увидев такого типа, женщины будут уходить из зала!”» Кроме того, Жерар регулярно возвращался с подбитым глазом с тренировок в спортзалах. Колебания Блие его раздосадовали, но Жерар не собирался быстро сдаваться. «Он являлся в контору каждый день, чтобы его непременно взяли, — с юмором продолжает Блие. — Каждый раз он одевался по-другому: то галстук нацепит, то хулиганом нарядится, чтобы убедить меня в том, что он сможет сыграть всё. Его выгоняли в дверь, он возвращался через окно. Мой продюсер был в ужасе. Жерар был повесой в лучшем, мельвилевском [26]смысле этого слова».

Его бойцовский характер принес результат: в конце концов Депардьё утвердили, и он вошел в актерскую группу, уже созданную режиссером и продюсером. Жерар почти не удивился, найдя там Патрика Деваэра и Миу-Миу, своих давних приятелей по «Кафе де ла Гар», и даже своего закадычного друга Мишеля Пилорже, приглашенного в эпизод, о котором мы еще поговорим. Съемки должны были проходить два месяца во французской глубинке, с середины августа до начала октября 1973 года.

На съемочной площадке, под бдительным оком Блие и Клодона, вся троица прекрасно спелась. Даже, может быть, чересчур. По вечерам в окрестных барах Депардьё с Деваэром как будто продолжали играть своих неуемных персонажей, пристрастившихся к бутылке. Дружба между двумя актерами, состоявшая из нежности, соревновательности и взаимного восхищения, была лишена всякого соперничества. Жерару нравились в Патрике его всегда хорошее настроение, непринужденность, изящная элегантность и легкая бесшабашность. У этой бесшабашности были свои пределы: Пилорже, игравший в фильме молодого буржуа, ездившего на мотоцикле, пока не попался на мушку парочке Депардьё — Деваэр, вспоминает о том, как досадовал Патрик после съемок одной щекотливой сцены: «В тот вечер мы снова гуляли. Там были Деваэр, Жерар Зинг — ассистент Блие, Бруно Нюйтен — главный оператор и Жерар, который непременно хотел нас угостить портвейном “Корейра”, потому что только что узнал, что его пьет Питер О’Тул! Нюйтен, в конце концов, совершенно окосел и уснул в ванной. Деваэр же был расстроен, потому что в недавно снятой сцене Депардьё имел его сзади. Патрик опасался за свой имидж. Видя его мрачную физиономию, Жерар не удержался и заорал: “Да черт возьми, Патрик, между друзьями всякое бывает!” Эта фраза быстро стала крылатой».

Дружеские отношения у него были и с Жанной Моро, подругой Дюрас, с которой Депардьё вновь встретился на съемках. В фильме Блие она потрясающе играет женщину, вышедшую из тюрьмы, которая после встречи с героями Депардьё и Деваэра кончает с собой, пустив себе пулю в живот. По признанию актера, он уже много лет испытывал восхищение своей будущей партнершей. «До того, как мы встретились, она была для меня губами, волосами, голосом. Особенно голосом. В ней есть все: от мудрости до безудержности, от нежности до безумия». Потом были ужины, на которые Моро порой приглашала начинающего актера. Жерар вспоминает, что там были все звезды французского и зарубежного кино, в том числе Орсон Уэллс, гениально сыгравший «Гражданина Кейна».

Выйдя в прокат в марте 1974 года, картина «Вальсирующие» стала событием и вызвала скандал, после чего имела огромный кассовый успех и превратилась в культовый фильм. Была ли намеренная провокация в том, чтобы показать двойственность мужского желания? На это есть намек, хотя Блие и затушевывает его, выводя на передний план сложную гамму чувств, испытываемых его героями. «Хотя нет никаких сомнений в том, что два этих парня нежно любят друг друга в буколической Франции семидесятых, их чувство выходит далеко за рамки гомосексуализма, — объясняет он. — Они любят молодую помощницу парикмахера и делятся ею безо всяких проблем — как для нее, так и для себя».

Вероятно, именно эта беззаботная переменчивость желания смутила часть публики и шокировала многочисленных критиков. В то время как католическая церковь громко возмущалась, «Фигаро» тревожился о том, что у «этих веселых и беспутных анархистов могут возникнуть последователи, особенно среди психически неуравновешенных зрителей». Любопытно, что газета «Либерасьон», считавшаяся рупором «революции» шестидесятых, тоже осудила нравственную составляющую фильма, но с феминистской точки зрения, обличив проповедь «фаллократии». Зато другие критики фильм приняли. «Поначалу нас воротит от этих похождений: кража сумок, угон машин, вооруженный шантаж и т. д. Но постепенно улыбка Жерара Депардьё, порывистость Патрика Деваэра, неизменная сговорчивость Миу-Миу покоряют тех, кого могла бы шокировать нарочитая демонстрация цинизма, грубости и безмерной пошлости», — писала газета «Франс суар». Прочие делали акцент на взрывной игре Депардьё: журнал «Пуэн» написал, что актер подобен урагану. Метеорологические сравнения этим не ограничились; «Вальсирующих» назвали «фильмом-бурей, которая сносит все на своем пути», а Депардьё представили «силой природы, громилой с перебитым носом, заполняющим собой экран, но умеющим одним взглядом, одной улыбкой выразить хрупкость персонажа Жан-Клода».