Со смертью мужа основные заботы по поддержанию семьи легли на плечи двадцативосьмилетней Екатерины Прохоровны. Второго появившегося на свет мальчика окрестили в честь покойного отца Михаилом. По хозяйству самая главная помощница — старая няня Прасковья Васильевна Дроздова. Верный и преданный семье человек, на ее руках когда-то и сама Екатерина Прохоровна росла. А за младшими уже старшие дети присмотреть могут — восьмилетняя Саша и шестилетняя Катерина. Самой же «главе семейства» с детьми заниматься некогда. Многое ли купишь на пенсию в 50 рублей, которую выдают за мужа? Приходится крутиться, чтобы еще заработать. То заказ на шитье возьмет, то, по праздникам, спешит по приглашениям в дома знакомых купцов — развлечь гостей игрой на рояле. И с благодарностью вспоминает она родительский кров, отца с матушкой, позаботившихся научить ее всему тому, что теперь выручает в нелегкой нынешней жизни.

Семья живет на Эспланадной улице — снимает флигель во дворе дома состоятельного купца Михаила Павловича Догадина.

Об этом человеке стоит сказать подробнее. Спустя несколько десятилетий судьба одного из его сыновей неожиданным образом переплетется с судьбой картин уже широко известного тогда художника Бориса Кустодиева.

У Михаила Павловича в городе магазин «железных, медных и скобяных товаров», в собственном доме на Шоссейной улице, «близ Коммерческого моста». В справочнике «Вся Астрахань» он помещает рекламу своего магазина, из которой следует, что Догадин продает «чугунное литье: котлы до 150 ведер и разные печные приборы», а также «сталь английскую и русскую разных заводов», и «медные изделия: самовары, тазы, колокола и прочее», а также «весы русские, американские Фербенкса и килограммовые». Здесь же можно найти ножи рыбные, багры и всякий столярный, плотницкий и слесарный инструмент.

У Михаила Павловича Догадина авторитет в городе немалый. Он гласный городской думы, член Присутствия по промышленному налогу и член ученого комитета городского общественного банка. Известен он и благотворительностью, и потому, как и родной его брат Константин Павлович, избран членом правления Попечительства о бесприютных детях.

Константин Догадин тоже известный в Астрахани купец, торгует мукой, зерном, имеет собственный кирпичный завод.

Оба брата, как и положено солидным купцам, люди глубоко верующие и состоят в Астраханском епархиальном комитете Православного миссионерского общества.

Купцы Догадины, вероятно, вышли из казаков: в городе, по данным справочника «Вся Астрахань», проживало немало Догадиных, связанных со службой в Астраханском казачьем войске. А один из Догадиных, Александр Адрианович, подготовил к изданию собранные им «Былины и песни Астраханских казаков», опубликованные в 1911 году, и «Рассказы о службе казаков Астраханского казачьего войска».

В зрелые годы Борис Кустодиев не без нежности в душе вспоминал тот небольшой еще мир, с которым были связаны его первые впечатления, — окруженный забором двор купеческого дома, сеновал, голубятню, сараи, каретный и дровяной. А если забраться на крышу, то порой можно даже увидеть пожар на набережной реки Кутума.

С верным товарищем по детским играм, младшим братом Михаилом, они любили наблюдать, как кучер готовит к поездке лошадей. А лошадей у Догадиных держали горячих, с норовом, с дикостью в глазах. Такие, если руки не побережешь, и искусать могут.

У купцов, хозяев большого дома, и родня большая. То у кого-то свадьба, то поминки, то иное событие, и опять во дворе расставляют столы для угощенья, а когда придет время песни петь, заводят старинное:

По церковным праздникам Екатерина Прохоровна, принарядив детей, идет с ними в церковь Рождества Христова, — эту самую, где отпевали их отца, а то и в Успенский собор. Вот уж где, восхищается Борис, красота и великолепие, и он любуется иконами, и богатыми их окладами, и огромностью храма, и сверканием дорогих одежд архиерея. Вслед за матерью и сестрами выпевает слова молитвы.

Девятилетнего Бориса мать отдает в Астраханское духовное училище: направить его жизненный путь по стопам отца казалось ей совершенно естественным. К тому же сирот духовного звания в училище принимают бесплатно, а при весьма стесненном материальном положении семьи это имеет немалое значение.

Борис переступил через порог духовного училища в 1887 году — в жизни Астрахани сколько-нибудь заметными событиями он отмечен не был. Местная газета «Астраханские губернские ведомости» за отсутствием таковых развлекает читателей сообщениями о разного рода городских происшествиях. Например, в одном из сентябрьских номеров можно было прочитать следующее: «4 сентября, в 3 Ѕ часа пополудни, саратовский мещанин Дмитрий Васильев Зверев, 30 лет, гуляя с семейством вблизи Архиерейского сада, в пьяном виде выстрелом из ружья ранил в обе ноги работавшего в том же саду крестьянина деревни Федоровой Калужской губернии Ивана Лукьянова Лаврентьева за то, что последний не дозволил ему, Звереву, разводить огонь в самоваре около забора сада. Нанесенные выстрелом раны признаны доктором Депнером не опасными для жизни Лаврентьева, и он для оказания медицинского пособия препровожден в больницу Приказа Общественного Призрения, а Зверев вместе с дознанием передан судебному следователю 2 участка города Астрахани».

А вот другое происшествие, ближе к месту проживания Кустодиевых, на Кутуме: «В ночь на 6 сентября, на Ямгурчевском мосту, полицейским Агафоновым, задержан с самоваром крестьянин деревни Ребровки, Владимирской губернии, Арсений Петров Яшин, 22 лет. Дознанием обнаружено, что самовар похищен Яшиным у астраханской мещанки Анисии Паицевой из лодки, стоявшей на реке Кутуме, вблизи арестного дома. Дознание вместе с обвиняемым передано мировому судье 3 уч. Г. Астрахану».

Подобные события случались чуть не каждый день, и потому губернской газете было чем занять свои страницы на радость любителям посудачить о чужом житье-бытье.

А в духовном училище, куда определен Боря Кустодиев, своя жизнь со своими строго определенными правилами. Как избавление от мук ждут воспитанники летних каникул. В это время вместе с разным пришлым народом, стремящимся в Астрахань на заработки, в город приезжают на гастроли театральные, а то и цирковые труппы.

Яркие афиши извещают, что в саду «Аркадия» труппой французских «оперетных артистов» представлена будет «Кармен». А в саду «Новый Эрмитаж» устроены «Большие гулянья, при участии венгерской шансонетной певицы г-жи Гунияди, русской шансонетной певицы г-жи Соколовой, комика-куплетиста Андреева, гармониста Новикова и хора московских цыган под управлением Михайлова».

Цыган и шансонеток сменяет цирковое представление братьев Никитиных, заманивающих публику обещанием в первый раз вывести на свободу дрессированных «техасских быков» и показать борьбу «здешнего силача Ассана с атлетом г. Фосс, по-русски, на кушаках, по объявленному правилу».

В пику заезжим циркачам в саду «Аркадия», с пяти до семи часов вечера, устраиваются гулянья специально для детей, и при этом играет оркестр, а на открытой сцене — «представление акробатов и прочее, но без малейшего намека на какую-либо скабрезность», как извещают детей и родителей расклеенные в городе афиши.

Это жизнь яркая, балаганная, и подросток Кустодиев, хоть и далеко не всегда может позволить себе то или иное зрелище, жадно упивается ею.

Но вот и новое развлечение, совершенно необычное для Астрахани. В газете «Астраханский вестник» от 18 мая 1889 года можно было прочесть, что в субботу, 13 мая, на пароходе «Александр Невский» в город привезены картины «Товарищества передвижных художественных выставок». Через несколько дней в помещении Общественного собрания открылась XVII передвижная выставка картин. Ничего подобного Астрахань еще не видела.