В большой группе трансперсональных переживаний, сознания, кажется, расширяется до такой степени, что выходит за границы эмпирического мира и пространственно-временного континуума, характерных для нашей повседневной жизни. Довольно частым примером является опыт встречи с духами умерших людей или с Высшими духовными существами. ЛСД субъекты также рассказывают о множестве видений архетипических форм, отдельных божеств и демонов, а также о сложных мифологических сценах. Интуитивное понимание вселенских символов или пробуждение энергии Кундалини и активация различных чакр являются дополнительными примерами этой категории. Крайним проявлением этого феномена является ситуация, когда индивидуальное сознание, кажется, начинает включать все сущее и приравнивается к Вселенскому Сознанию. Последней ступенью такого опыта является ощущение Супракосмической и Метакосмической Пустоты, мистического основополагающего вакуума и беспредметности, которые являются сознанием сами по себе и содержат все сущее в зачаточной форме.

Хотя мы обсудили трансперсональный опыт в контексте экстрафармакологических переменных, связанных с личностью субъекта, такой подход преподносит ряд трудностей. С одной стороны, в процессе глубокого самопознания и изучения субъектом собственного бессознательного трансперсональные явления кажутся родственными психодинамическим и перинатальным переживаниям. С другой стороны, с точки зрения существующих концептуальных моделей, их источник часто оказывается вне традиционных рамок личности – в предыстории, будущем, отдаленных местах или в других изменениях существования. Психодинамический уровень порождается индивидуальной историей и имеет чисто биографическое происхождение и природу. Перинатальные переживания, кажется, представляют собой границу между личным и трансперсональным, что отражается в их глубокой связи с биологическим рождением и смертью. Трансперсональные же области отражают связь между индивидом и космосом, опосредованную каналами, которые, как сейчас представляется, лежат вне области нашей компетенции. Все, что мы можем сказать, это что в какой-то момент процесса раскрытия перинатальной информации происходит квантовый скачок, при котором процесс глубокого изучения индивидуального бессознательного превращается в путешествие во Вселенную и встречу с тем, что лучше всего описать как суперсознание.

Глубинное знание трансперсональных областей абсолютно необходимо не только для понимания психоделического процесса, но в первую очередь для серьезного изучения таких явлений как шаманизм, религия, мистицизм, обряды перехода, мифология, парапсихология и шизофрения. Трансперсональные переживания, возникающие в ходе ЛСД сессий и некоторых немедикаментозных состояний, имеют тенденцию объединяться в тематические кластеры. Так, например, эмбриональный опыт обычно связан  с эволюционными (филогенетическими) воспоминаниями и образами умиротворенных или рассерженных архетипических божеств, в зависимости от природы внутриутробного существования. Однако их организация намного свободнее и не позволяет говорить о динамических управляющих системах, как в случае с психодинамическим и перинатальным материалом. В процессе трансперсонального раскрытия сами принципы, которые могли бы позволить организовать и классифицировать переживания, такие как концепции линейного времени, трехмерного пространства, материи, причины и, в конечном счете, самой формы, становятся все более спорными, расшатанными и неудовлетворительными.

Выходящий наружу трансперсональный опыт обычно влияет на восприятие человеком себя, других людей, присутствующих на сессии и физического окружения. Все эти элементы могут систематически трансформироваться в определенном направлении, так, чтобы удовлетворять содержанию всплывающего материала, будь то родовая или филогенетическая память, элементы расового и коллективного бессознательного, архетипические структуры или кармические паттерны. Мощные трансперсональные переживания, которые не завершаются в ходе сессии, такие как появление важного архетипа или вспоминание прошлой жизни, могут продолжать воздействовать на субъекта неопределенное время после того, как действие препарата заканчивается.

Многочисленные наблюдения, сделанные в ходе клинического исследования ЛСД, показывают, что личность терапевта,  второго терапевта, ситтера или любых других людей, присутствующих на сессии, является фактором первостепенной важности для содержания, течения и результата психоделической сессии. Возможно, единственным важным элементом, определяющим природу ЛСД опыта, является ощущение безопасности и доверия процессу. Это, безусловно, в огромной степени зависит от отношений между субъектом и сопровождающим. Для успешного течения и результата ЛСД сессии абсолютно необходимо, чтобы субъект ослабил свою обычную защиту и погрузился в психоделический процесс. Для этого обычно требуется возможность переложить заботу о практических вопросах на надежного ситтера.

Человек, принимающий психоделический препарат в одиночестве, не может полностью отказаться от контроля в критические моменты переживаний, потому что его или ее часть продолжает играть роль ориентированного на реальность судьи или сиделки. Однако полное погружение абсолютно необходимо для того, чтобы во всей полноте пережить смерть эго - ключевой момент ЛСД процесса. Кроме того, без человеческого участия, позволяющего полностью погрузиться в эмоциональный опыт, определенные важные межличностные проблемы, например, трудности с доверием, могут остаться неразрешенными. На ранних стадиях нашей терапевтической работы с ЛСД, когда роль ситтера понималась не совсем верно, я много раз наблюдал, как пациенты не могли преодолеть определенные тупики их ЛСД сессий, пока терапевт не давал им обещание оставаться с ними до конца переживания и никуда не выходить из комнаты.

Если психоделическая сессия проводится с терапевтическими целями, эмоциональная значимость терапевта для пациента имеет два основных компонента. Первый связан с реалиями  жизненной ситуации пациента на момент терапии и с тем фактом, что терапевт является человеком, который, как предполагается, сможет облегчить тяжелые эмоциональные симптомы и поможет в решении жизненных трудностей. Количество времени и сил, равно как и денег, потраченных на лечение, показывают, насколько пациент эмоционально заинтересован в процессе. Второй компонент терапевтических отношений связан с проблемой переноса. В ходе ЛСД терапии этот элемент обычно намного сильнее, чем при традиционной терапии, и часто для его разрешения требуется большое количество ЛСД сессий. Эта проблема возникает из-за того, что пациент, находящийся в долговременных психотерапевтических отношениях, на сессиях и вне их проектирует на терапевта различные сильные эмоциональные реакции, которые он испытывает или испытывал по отношению к важным фигурам из своего прошлого и настоящего, особенно к членам семьи. Хотя существуют техники, позволяющие минимизировать проблему переноса во время свободных интервалов между психоделическими сессиями, эта проблема все же остается очень серьезной во время действия препарата. Поведение терапевта нередко оказывает огромное влияние на содержание и течение сессии. В определенные периоды психоделического переживания, ЛСД субъекты  могут необычайно сильно реагировать на выходы терапевта из комнаты, на то, предоставляет ли он или она поддержку в форме физического контакта или нет, и на ее или его, казалось бы, незначительные жесты или комментарии. Иногда даже такие феномены, как цвет оптических иллюзий и интенсивность симптомов, например, тошноты и рвоты, удушья, мучительной боли и нарушений сердечного ритма, могут сильно меняться под влиянием поведения терапевта, его или ее вмешательства или интерпретаций.

Важность терапевта, как мощного детерминанта сессии, значительно увеличивается, если ЛСД назначается после долгого периода систематической интенсивной терапии, или если препарат принимается несколько раз в рамках психолитической серии. В этом случае, явление переноса нередко играет главную роль в определении содержания всей сессии.