На въезде в Крестцы Арт обнаружил автомобиль ГАИ и затормозил около него. Выйдя из машины, Арт подошел к лейтенанту ГАИ и, предъявив свои документы, попросил срочно вызвать скорую помощь для Владимира, сказав, что это раненый сотрудник КГБ из Москвы, и вызвать сюда представителей районного отдела КГБ. Также он рассказал про происшествие с их “Волгой” и просил принять меры для ее розыска. Пока лейтенант связывался по рации со своим начальством и докладывал о происшествии, Арт поинтересовался у сержанта, сидевшего на месте водителя, давно ли они стоят на этом месте. Тот ответил, что уже около двух часов.

— Много ли мимо вас проехало машин со стороны Новгорода, и была ли среди них черная “Волга? — спросил Арт.

— Машин проехало мало, в основном – грузовые. Черной “Волги” не было, — ответил тот.

— Пролетал ли в пределах вашей видимости вертолет в сторону Новгорода?

— Я не видел, — ответил сержант.

Буквально через пять минут прибыла скорая помощь, а вслед за ней автомобиль с капитаном КГБ. Володю перенесли в автомобиль скорой помощи, и она уехала в районную больницу. Арт, присев рядом с капитаном и предъявив свои документы, рассказал тому о происшествии. Попросил в первую очередь ориентировать соответствующие службы на поиск их “Волги”, поскольку в машине остался его "дипломат" с документами, сообщить о происшествии в Москву, и принять меры по задержанию их преследователей, которые или вышли или вот-вот должны выйти из леса, предупредив, что они вооружены и опасны.

Отдав необходимые распоряжения, капитан попросил Арта проследовать с ним до районного отдела КГБ, что тот и сделал, сев за руль своего автомобиля и направившись следом за автомобилем капитана.

Прибыв на место, подчиненные капитана вынесли из автомобиля Арта связанную женщину и отдали ее на попечение медработника, так как она оставалась без сознания.

Капитан составил подробный протокол, записав показания Арта, и предложил проводить того до местной гостиницы, где Арт мог отдохнуть до приезда сотрудников из Новгорода и Москвы, которые сообщили о скором прибытии.

Арт поселился в номере гостиницы и лег на кровать – сил не осталось – день был настолько насыщен событиями, что, попытавшись их привести в некоторую систему, он от этого отказался – сначала надо было отдохнуть.

Через пять часов состоялась беседа с сотрудниками КГБ, прибывшими из Москвы. Полковник Тореев, выслушав Арта и уточнив детали, сказал, что женщина, которую Арт связанной и в бессознательном состоянии доставил в райотдел, оказалась такой же потерпевшей, как и он.

Она ехала на собственных “Жигулях” из Новгорода в Валдай, когда в поселке Пролетарий ее остановил сотрудник ГАИ, представился старшим лейтенантом Орловым, поинтересовался, куда она едет, и попросил по пути подбросить трех сотрудников органов до Крестец, поскольку их автомобиль сломался, а по службе они должны быть до обеда в месте назначения. Около черной “Волги” стояли трое мужчин, похоже, выходцев с Кавказа, и смотрели на нее. Женщина запомнила, что номера у машины были московские и начинались с нуля. Она ответила, что согласна, только водитель она неопытный и поедет медленно. Тогда один из мужчин предложил сесть за руль и, высадив двух спутников в Крестцах, привезти ее в Валдай, куда ему надо добраться. На том и порешили. Мужчина сел на место водителя, она – рядом с ним, остальные двое мужчин – сзади.

Недалеко у Крестец она заметила на обочине дороги лежащего вниз лицом мужчину и сказала водителю, чтобы он остановился, может быть тому нужна помощь. Остановив машину недалеко от мужчины, водитель предложил ей подойти к нему и удостовериться, что тот жив. Она не стала спорить, кому идти, так как сама предложила остановиться, вышла из “Жигулей” и подошла к лежащему. Убедившись, что тот жив, она позвала кого-нибудь помочь ей перенести мужчину в машину. Машина подъехала ближе, и вышел водитель. Она обратила внимание, что он как-то странно перемещался к ней, на карачках, как будто чего-то опасался, но задумываться об этом было некогда. Они подняли мужчину и потащили за машину к задней левой двери. Неожиданно тот как-то вывернулся и сильно толкнул ее. Больше она ничего не помнит. Пришла в себя уже в райотделе, где ею занималась врач.

— Мы проверили показания этой женщины, — сказал полковник Тореев, — она говорит правду. Черную “Волгу” видели в Пролетарии, там же видели сотрудника ГАИ и трех мужчин, куда они потом делись вместе с “Волгой” – никто не знает.

— Значит, “Волгу” не нашли? — спросил Арт.

— Да, ее не нашли и никто не знает, куда она делась.

— А что с убитыми, которых я оставил на обочине? И с теми, что гнались за нами по лесу?

— На обочине остались следы от лежащих там трех тел и кровь на снегу, но самих тел прибывшие на место наши сотрудники не обнаружили. Также они заметили ваши следы, идущие из леса, и следы шедших за вами людей, но их также не нашли. Мы продолжим расследование этого преступления и при получении результатов, все вам расскажем. А сейчас вы с нашими сотрудниками на автомобиле поедете в Москву и дня два-три не будете один выходить из дома, пока мы не примем необходимые меры для вашей безопасности. Два наших сотрудника поживут с вами.

— Как самочувствие Владимира?

— С ним все будет хорошо, у него контузия от скользнувшей по черепу пули, он уже пришел в себя и даже кое-что сумел вспомнить и рассказать. Через месяц врачи обещают выпустить его из больницы.

Вечером Арт с двумя сотрудниками органов уже вошел в свою квартиру на Вернадского и, перекусив с дороги, лег спать.

4 января 1984 года Арт проснулся в своей постели в квартире на проспекте Вернадского в Москве. Вставать было лень. События вчерашнего дня прокручивались в его голове калейдоскопом ярких вспышек: отъезд из Ленинграда, авария, нападение, рейд по зимнему лесу, перестрелка у дороги, встреча с сотрудниками ГАИ и КГБ, поездка в Москву…

”А что же это на самом деле было? Кому я мог настолько наступить на мозоль, что принято решение меня мочить или похитить? Кто это может быть: дароносцы или васиды? ЦРУ или Ми-5? А может быть Моссад? Кто, в принципе, знает, что я обладаю знаниями о будущем и хочу его изменить? И кому от этого так поплохело? А может быть, это родное КГБ? Там много разных управлений – одно не знает, чем занимается соседнее, а эти два – что делает третье! Секретность! А может быть ГРУ?” — думал Арт.

“Вопросов много – ответов нет совсем. Ясно одно – охота за мной началась. Пока непонятно, кто охотник, но… Посмотрим, посмотрим!

Сейчас главное – принять меры и не попадаться так глупо, как это случилось намедни! Расслабился – вот и получил. Иметь при себе не только игломет, но и пусар, а может быть и огнестрельное оружие, стараться всегда сохранять в тайне маршрут перемещений, доверять только себе! Применять свои способности постоянно для собственной безопасности и защиты своей семьи, не допустить ее похищения и шантажа этим меня”, — неслись мысли в его голове.

“Если рассуждать логически, — подумал Арт, — то, по большому счету, я никому не нужен. С моей деинициацией моя жизнь на второй линии схлопнулась, произошла временная развилка, и я живу в новой для себя реальности – параллельной, вместе с тем миром, который остался вместе со мной, и я могу тут попробовать сделать так, "чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы" – изменить его в соответствии с моими представлениями “о прекрасном”! Хоть я ранее и осуждал попытки дать всем людям счастье, как его понимают “лучшие представители человечества” – но ничего не делать, зная все то, что случится с Россией – я не могу! Может быть, кому-то это не по нраву? Навязывать я никому ничего не собираюсь! Я должен выстроить события и их интерпретировать таким образом, чтобы от дальнейшего их развития в желаемом мне направлении люди просто не могли отказаться! Сами! Все другие варианты развития событий были бы заведомо хуже предлагаемого мною! И никаких гулагов, репрессий, принуждений. Кто не согласен – полная свобода выбора – например, отъезд за границу с компенсацией потерянного имущества, если, конечно, оно не наворовано. Или, если настолько человек консервативен, что не может принять настоящее развитие событий и не способен вступить со мной в борьбу, погибнуть, пойдя против мнения большинства, то он может покинуть этот мир с помощью, например, самоубийства! Чур, чур, меня!