Пока они шли к озеру, Генри держался в некотором отдалении от нее и даже не поддержал Рут, когда та снимала сандалии. Стиснув зубы, девушка пристально смотрела на прозрачную, гладкую как стекло воду. Не было ни ветерка, а значит, Рут не могла угрожать какая-нибудь нежданная волна.

Собравшись с духом, она сделала едва заметный шаг вперед.

— Расслабьтесь, — произнес стоявший рядом Генри.

— Легко сказать, — огрызнулась Рут.

Однако его спокойный голос придал ей силы.

Генри подошел к кромке воды и взял девушку за руку. Ощутив тепло и надежность его ладони, она почувствовала прилив уверенности… и сделала еще один шаг.

Но тут же липкий страх вновь охватил ее, к горлу подступила тошнота. В полной прострации, не смея шевельнуться, Рут уставилась на голубую поверхность озера.

— Вы мужественная женщина, Рут! — донеслись до ее слуха слова Генри.

Она вцепилась в него, но он осторожно высвободил свою руку.

— Вряд ли, — дрожащим голосом проговорила девушка, однако из воды не вышла.

— Вы знаете, что это так! — твердо возразил Генри.

Рут сделала глубокий вдох и выдох.

— Это дыхательное упражнение, — пояснила она иронично улыбнувшемуся Генри.

— И как, помогает?

Она неуверенно усмехнулась.

— Наверное, если я все еще не выскочила из воды сломя голову.

Эти слова будто прорвали некую плотину, сдерживавшую волны страха, — Рут повернулась и опрометью, спотыкаясь, бросилась вон из озера. Только почувствовав, как пятки безжалостно обжигает раскаленный песок, она остановилась и, тяжело дыша, бессмысленно уставилась на зеленые заросли.

— О Господи, какой же я эгоист! — подбегая к ней, хрипло пробормотал Генри. — Думал, в моем присутствии вам будет легче.

Одним движением подняв Рут на руки, он отнес ее в густую тень деревьев. Девушке вновь стало трудно дышать, но на этот раз совсем по другой причине.

Она покачнулась, когда он ставил ее на землю, но Генри мгновенно поддержал ее. Ухватившись за него, она сквозь тонкую ткань рубашки почувствовала, как заиграли мускулы на его руках.

Генри и Рут стояли вплотную друг к другу, и трудно было понять, чье это сердце колотится с такой силой. Панический страх, охвативший ее, почти прошел, и теперь она ощущала силу объятий Генри, мужской аромат его тела, плотное прикосновение стройных бедер, мускулистых ног, восставшей плоти. В ответ на столь сильное эротическое возбуждение тело Рут наполнилось нестерпимым жаром и, казалось, кричало на весь мир о своем желании.

— Все хорошо, — шептали его горячие губы, — все хорошо… — Они прикоснулись к ее лбу, двинулись ниже, задержались у висков.

Очевидно, Генри просто хотел ее успокоить, но вместо этого дыхание у девушки окончательно пресеклось от волнения, а сердце готово было вырваться из груди. Замерев, Рут ждала, что будет дальше, уже готовая сдаться на милость победителя.

И тут в ней заговорил старый как мир инстинкт самосохранения. Борясь с губительной слабостью, Рут попыталась хотя бы на сантиметр отстраниться от Генри. Он на секунду прижал ее еще сильнее, но потом опустил руки. Потупив взор, Рут шагнула на безопасное расстояние.

— Извините, — только и смогла пробормотать она.

— Это вы меня извините! — В его голосе слышались раскаяние и едва сдерживаемая досада на самого себя. — Мне не следовало уговаривать вас входить в воду.

Она прямо посмотрела в его горевшие неутоленной жаждой глаза и сказала:

— Вы тут ни причем. — Ее голос стал твердым. — Если мне не удастся преодолеть страх, я не смогу работать. На этот раз у меня, по крайней мере, не закружилась голова. А это еще один шаг вперед!

Рут, с одной стороны, радовало то, что из глаз Генри исчез дьявольский блеск, а с другой — настораживало появившееся в них ироничное выражение.

— Бесспорно, — подтвердил он и, взяв ее под руку, повел к дому.

На пороге гостиной его уже с нетерпением поджидал Питер.

— В чем дело? — резко спросил его Генри.

— Телефон, сэр.

— Я поговорю из кабинета.

— Хорошо, сэр.

Питер повернулся, чтобы уйти, но Генри, остановив его, добавил:

— Принеси, пожалуйста, что-нибудь выпить для мисс Фарли.

— Нет, спасибо, мне ничего не нужно, — поспешила отказаться Рут, слишком усталая и расстроенная, чтобы подбирать слова.

Генри бросил на нее внимательный взгляд, затем кивнул и удалился с Питером, который что-то тихо проговорил ему на ухо. Она заметила, как напрягся Генри.

Черт возьми, думала Рут, поудобнее усаживаясь в кресле, что же это творилось со мной, когда Генри держал меня в объятиях? Ничего подобного прежде она не испытывала.

Нет, любовью это не назовешь. Любовь приходит постепенно, с ростом взаимопонимания. Рут знала, что это такое, — вкусила ее плоды, познала горечь потери. То, что она испытывает сейчас, — только всепоглощающий, неутолимый сексуальный голод. Заниматься сексом свойственно человеку — так же, как дышать, пить или есть. И нечего усложнять! Рут даже зевнула — так все тривиально.

Итак, ей хочется заняться любовью с Генри Ормондом. Ничего удивительного — она желала этого с первого момента их встречи. Зачем же дело стало?

Элементарная ситуация, и решение должно быть под стать. Чего бояться? Правда, в ее отношениях с Генри еще очень много неясного и неизвестно, куда они могут завести. Да и свои чувства к нему Рут, положа руку на сердце, не рискнула бы назвать элементарными; ни к кому прежде она не испытывала столь страстного влечения.

Пять лет назад у нее был Роберт…

Рут прикрыла глаза: она до сих пор испытывала боль при вспоминании о пережитом горе. Рут с первого взгляда почувствовала симпатию к этому светловолосому, улыбчивому юноше. Привязанность быстро переросла в любовь. Но даже с Робертом она настолько владела собой, что до помолвки и речи не могло быть о близости. До помолвки, которая так и не состоялась, — Роберт трагически погиб…

Раньше Рут и представить не могла, что способна испытывать такой нестерпимый сексуальный голод. Стоило ей увидеть Генри и тело начинало просто звенеть от желания. Доводы разума, нормы морали — все это могло гореть синим пламенем, когда на нее внимательно смотрели пронзительные светло-голубые глаза. Да что она! Любой женщине было бы достаточно одного взгляда на него, чтобы без раздумий сказать: вот идеальный мужчина — прекрасный любовник и надежный муж, который принесет счастье и жене и детям.

Рут легонько тряхнула головой, чтобы освободиться от одолевавших ее мыслей, и взглянула на свои руки, лежавшие на подлокотниках кресла. Боже, до чего бледные! Эта водофобия доведет ее до полного психического истощения. А ей и без того так трудно навести порядок в своих мозгах!

Впрочем, одно она знает твердо: столь сильного и глубокого влечения не пробуждал в ней даже Роберт. Роберт… Он был милейшим человеком — шутник, умница, мастер на все руки. Когда он погиб, горе Рут было так велико, что, казалось, и она последует за ним. Но все обошлось. Правда, рана в душе долго не заживала, однако теперь Рут вспоминала о нем лишь с нежностью и печалью.

— Извините, мне пришлось надолго оставить вас одну, — раздался за ее спиной голос Генри.

Рут вздрогнула от неожиданности и, расправив плечи, поровнее уселась в кресле. Одного взгляда на мрачное, озабоченное лицо Генри было достаточно, чтобы понять — произошли какие-то малоприятные экстраординарные события.

Встревожено нахмурив брови, Рут поспешила заверить:

— Что вы, не стоит извиняться! Напротив, это я засиделась и отвлекаю вас от дел.

— Я жду еще одного звонка, — хмуро произнес он. — Разговор займет несколько минут. А у вас измученный вид. Мне следовало бы сразу предложить вам прилечь.

А где же Питер? — подумала Рут и посмотрела в сторону двери. Генри, очевидно, понял ее невысказанный вопрос и добавил:

— Питеру пришлось срочно уехать в Нью-Плимут, и…

— Ну что ж, — быстро прервала его Рут, — я посижу здесь и полюбуюсь замечательным видом на озеро.