– Видишь, сколько крика и шума – и все изза тебя! – прошептала я ей.

Внезапно я почувствовала себя глупо: надо же, заговорила с губкой!

Но эта штука ничем не напоминала губку. Я с изумлением заметила, что она теплая. И влажная.

– Ты живая? – спросила я у сморщенного комочка.

Я сомкнула пальцы вокруг теплого шарика, и вдруг случилось невероятное: губка зашевелилась!

Точнее, запульсировала – медленно и осторожно. Словно пластмассовая модель сердца на уроке биологии.

Неужели я и вправду почувствовала, как бьется ее сердце?

Я с любопытством уставилась на странное существо. Провела кончиком пальцев по его морщинистой поверхности, раздвигая влажные пористые складки.

– Ой! – вдруг вскрикнула я и замерла: на меня уставилось два мокрых черных глаза! Меня передернуло.

Значит, ты вовсе не губка, поняла я. Ведь у губок не бывает глаз. Что же ты такое?

Мне не терпелось узнать, в чем дело. Но кого бы мне расспросить?

Только не маму: она же предупредила, что больше не желает слышать о губке.

– Папа! Папа! – закричала я, бросившись через гостиную в столовую. – Где ты?

В ответ послышалось чтото невнятное.

– Что? – Я прислушалась, быстро шагая по коридору. – А, вот ты где!

Папа стоял на стремянке в прихожей. В одной руке он держал молоток, а в другой – большую катушку черного электропровода. Изо рта у него торчали гвозди.

– Что ты сказал? – переспросила я. Папа выплюнул гвозди.

– Извини, – пробормотал он. – Здесь не включается свет. Похоже, пора менять проводку. – Он перевел взгляд на кучу инструментов, лежащих на полу. – Кэт, подай мне вон те кусачки. Если ничего не выйдет, придется вызывать электрика.

Папа умеет ухаживать за цветами и подстригать газоны, но электрик из него никудышный.

Както раз он взялся чинить вентилятор. В результате электричество отключилось во всех соседских домах.

– Возьми. – Я подала папе кусачки и протянула на ладони губку. – Посмотрика. – Я приподнялась на цыпочки, чтобы он мог лучше разглядел ее. – Я нашла это под раковиной. Она теплая, живая, и у нее есть глаза. Понятия не имею, что это такое.

Папа уставился на губку изпод козырька бейсболки.

– Дайка взглянуть… – попросил он.

Я подняла руку как можно выше – так он наверняка дотянется до губки. Папа слегка наклонился.

Я не заметила, как стремянка накренилась и начала падать.

Папино лицо вдруг перекосила гримаса, глаза широко раскрылись, с губ сорвался крик.

Падая, он схватился за люстру.

– Нееет!

Люстра обрушилась ему на голову. Папа свалился со стремянки и распластался на полу.

– Мама! Мама! – завизжала я. – Скорее сюда! Папа упал!

Мама, Дэниэл обступили папу. Его ресницы дрогнули, он заморгал.

– Что это было? – пробормотал он, потряс головой и попытался приподняться на локтях. – Кажется, со мной все в порядке, ребята, – с трудом выговорил он.

Но встать ему не удалось: он охнул и схватился за ногу.

– Похоже, я сломал лодыжку. – И он застонал от боли.

Мы с мамой помогли папе доковылять до дивана.

– Ух, как больно! – пожаловался он, слегка потирая лодыжку.

– Дэниэл, найди полотенце и лед, – распорядилась мама. – Кэт, принеси отцу воды. А теперь, дорогой, – продолжала она, вытирая папе лоб, – расскажи, что произошло.

Когда я вернулась в гостиную со стаканом ледяной воды, у мамы с папой на лицах было странное выражение – такого я еще никогда не видела.

– Кэт, зачем ты это сделала? – сердито спросила мама.

– С чего это тебе вздумалось толкать лестницу? – подхватил папа, потирая ногу.

Я растерялась.

– Я ее не толкала! Честное слово!

– Об этом мы поговорим потом, – строго заключила мама. – А пока надо позаботиться об отце.

Она приложила к папиной распухшей ноге лед, завернутый в полотенце.

Я почувствовала, что заливаюсь жарким румянцем. Как папа мог подумать, что я нарочно толкнула его?

Опустив глаза, я вдруг заметила, что попрежнему держу в руке губку.

Меня насторожила какаято странная и пугающая перемена.

Губка уже не пульсировала – она дрожала в моей ладони. Дрожала так сильно, что этого нельзя было не заметить.

Пожалуй даже, она вибрировала – как миксер на большой скорости. И чуть ли не мурлыкала от удовольствия.

Окончательно растерявшись, я села на пол.

Что же всетаки произошло? Я недоумевала. Папа решил, что это я толкнула его. И Дэниэлу так показалось.

Оба считают, что я нарочно причинила им боль. Но почему?

Туктук. Туктук. Губка довольно подрагивала на моей ладони.

Меня прошиб холодный пот. Стало жутко и захотелось поскорее избавиться от загадочной губки.

Я выбежала из дома и нашла около гаража большой металлический мусорный бак. Открыв бак, я бросила туда губку и плотно захлопнула крышку.

Когда я вернулась в дом, мама позвала меняв гостиную.

– Кажется, папа просто растянул ногу, – сообщила она. – А теперь расскажи, что случилось.

В четверг, сидя за письменным столом, я составляла список приглашенных на мой день рождения. До него оставалось всего два дня.

Отдать маме список я должна была сегодня же, чтобы к субботе она успела приготовить угощение.

Я слышала, как Дэниэл с Карло поднимаются по лестнице, переговариваясь и громко топая ногами.

– Смотри, с виду ее не отличишь от старой губки. Но она живая! – объяснял Дэниэл. – Ручаюсь, это какаято древняя тварь, вроде динозавра.

Я вскочила и выбежала из комнаты.

– Откуда она у тебя? – спросила я брата, указывая на губку. – Я же выбросила ее.

– А я нашел в мусорном баке, – ответил Дэниэл. – Зачем выбрасывать такую классную штуку? Верно, Карло?

Карло пожал плечами и встряхнул растрепанной черной шевелюрой.

– А помоему, это просто старая губка. Было бы изза чего поднимать шум!

– Как бы не так! – возразила я. – Это что угодно, но только не губка.

Я вытащила из нового шкафа увесистую книгу.

– Я прочла статью о губках в энциклопедии, – пояснила я. – Напрасно ты вытащил ее из бака, Дэниэл. Пусть бы там и оставалась.

– Ну и что пишут в энциклопедии? – заинтересовался Дэниэл, плюхаясь на мою кровать. Губку он держал в сложенных ковшиком ладонях.

– Там сказано, что у животных, принадлежащих к семейству губок, нет глаз, – сообщила я. – И что живут они только в воде, а оказавшись на суше, погибают через тридцать минут.

– Видишь, Карло? Никакая это не губка, – заявил Дэниэл. – У этого существа есть глаза, и она живет без воды с тех пор, как мы нашли ее.

– Я не вижу глаз. А ты уверен, что она живая? – с сомнением спросил Карло.

Дэниэл вскочил с кровати и протянул губку другу.

– Возьми ее, и ты все поймешь.

Карло опасливо подставил ладони. Его огромные карие глаза изумленно раскрылись.

– Она теплая! И… шевелится! Живая! – Он обернулся ко мне. – Но если это не губка, тогда что же?

– Пока не знаю, – призналась я.

– Может, какаянибудь супергубка, – предположил Дэниэл. – Которая может жить на суше.

– Или гибрид губки и другого животного, – добавил Карло, не сводя глаз со странного существа. – Можно, я ненадолго возьму ее домой? Хочу напугать Сэнди.

Сэнди – няня Карло.

– Я скоро принесу ее обратно, – пообещал Карло.

– Нет, – решительно заявила я. – Губка останется здесь, пока я не выясню, что это такое. Посадим ее в старую клетку для хомяков.

– Ну пожалуйста! – заныл Карло, поглаживая губку по морщинистой поверхности. – Видишь? Я ей понравился.

– Нет, – повторила я. – И не уговаривай.

– Ладно, – смирился Карло. – Кстати, а что она ест?

– Не знаю, – пожала я плечами. – Похоже, она прекрасно обходится без еды. Посади ее в клетку.

Карло открыл клетку и сунул в нее диковинную находку. Внезапно лицо его исказилось, рука дрогнула.