— Почему он дал ваш телефон?

— Во-первых, я — программист. Это я научил его заносить информацию, ставить защиту и еще много чего.

Во-вторых, мы — друзья с детства...

— Что мне делать? Из-за этой флешки у меня могут быть большие проблемы. Меня уже ищут. Вам знакомо это лицо? — спросила Яна, доставая фотографию Игоря.

— Нет, в первый раз вижу. Неприятный тип. Это он?

Такой убьет — и глазом не моргнет, — ответил он.

— Да, сейчас я вижу. Я наделала столько ошибок. Если бы я не взяла флешку, то не ввязалась бы в эту историю...

— Не знаю. Вы ввязались во все это не тогда, когда взяли флэшку, а когда согласились поехать. Неизвестно еще, кто замешан в этом деле. Судя по всему, за этим стоят серьезные люди.

— Может быть, обратиться в милицию?

— Об этом можно забыть. Вас даже слушать не станут. Что вы им расскажете? Про смерть Николая?

На это есть судебно-медицинское постановление: смерть от несчастного случая. А все остальное —только ваши догадки. Фактов у вас нет, а без них в милиции и разговаривать не станут. Зачем им нужно еще одним «висяком» обзаводиться? Их знаете у них сколько?

— После всего случившегося со мной, могу себе представить. Я раньше думала, что убить человека намного сложнее. Мне так страшно! Остается только ждать, когда меня отправят вслед за Николаем.

— На милиции свет клином не сошелся. Нужно найти тех, кто заинтересован в этой информации.

— Вы думаете, есть такие?

— Их больше, чем вы думаете. Тут замешаны большие деньги. А где большие деньги, там люди не останавливаются ни перед чем. Вы боитесь?

— Уже почти нет. Наверное, когда долго испытываешь страх, в конце концов привыкаешь к нему. Что мне делать?

— Оставайтесь у меня. Домой вам в любом случае нельзя. Конечно, они могут выйти на меня, но на это потребуется время. У меня, правда, одна тахта, но вы не волнуйтесь. Я могу поспать и на полу, мне не привыкать. А вот с едой совсем плохо. Вы голодны? Какой я идиот, если спрашиваю. Я сейчас сбегаю в ближайший супермаркет и куплю что-нибудь из продуктов.

— Это было бы совсем неплохо. И раз я должна прожить здесь какое-то время, я бы хотела прибраться. Вы не обидитесь, если я это сделаю?

— Мне так неудобно, — засмущался Борис. — Когда я работаю, я весь в работе и не вижу вокруг ничего. Как выглядит моя квартира — мне наплевать. Но сейчас, когда вы сидите здесь, это такой контраст. Сразу видно, какая у меня захламленная квартира.

— Найдутся в этом доме ведро, пылесос, швабра?

— Извиняюсь, таких излишеств мы не держим. Как-то без надобности, — пошутил он.

— Заметно.

— Ну я пошел. Может быть, у вас есть какие-то пожелания?

Яне покоя не давал запах жареной картошки. Ей казалось, что если она сейчас поест ее, то все в ее жизни наладится.

— Да, у меня есть. Сейчас составлю список покупок.

Пока Борис ходил, она быстро упаковала весь мусор в полиэтеленовые мешки. Протерла пыль, подмела, открыла окна. Не успела она закончить, как он вернулся, нагруженный покупками.

Зайдя в свою квартиру, он не узнал ее.

— Вот это скорость! Такой порядок только женщины навести могут. Я думал, мою берлогу уже ничего не спасет, — ходил он и разглядывал все округлившимися глазами. Журналы и диски аккуратно лежали на полке, вся одежда была убрана в шкаф, на кухне посуда и стол были вымыты.

Он купил все, что было заказано, и пару бутылок красного вина. Яна быстро почистила картошку, приготовила ужин и накрыла на стол. Борис открыл бутылку вина, разлил по стаканам и сказал:

— За удачное сотрудничество! — и, пригубив вина, так накинулся на еду, как будто не ел неделю.

— Сижу и думаю: как получилось, что такая восхитительная девушка попала в эту жестокую мясорубку? —спросил Борис.

— Я тоже удивлялась поначалу, а сейчас ничего...привыкла...

— Я до сих пор ни разу не задумывался о женитьбе. Но сейчас, сидя в чистой квартире и поглощая великолепный ужин рядом с очаровательной девушкой, думаю, что женитьба — это не самое плохое в жизни. Может быть, я скоро изменю свои взгляды...

— Я чувствую, мы скоро договоримся до того, что вы мне сделаете предложение, — в тон ему пошутила Яна.

— Сейчас закончим вторую бутылку и буду сватов засылать. Уж больно вы вкусно готовите!

И они весело засмеялись.

— А сейчас спать! Я пока загляну в флешку. Думаю, благодаря ей мы найдем выход из этой ситуации. Безвыходных ситуаций не бывает! Если Николай передал флэшку, значит он видел в этом смысл, или тогда зачем все это?

Яна почувствовала поддержку, и, по мере того как вино теплой волной согревало ее, в ней затеплилась надежда. Она улеглась на тахту. Борис укрыл ее пледом, а сам уселся за компьютер. Через минуту на экране появились таблицы, и он забыл о ней. Яна повернулась к стене и задремала.

Когда Яна проснулась среди ночи, Борис еще сидел, сосредоточенно уставившись в компьютер. Она чувствовала себя на удивление хорошо и в первый раз за последнюю неделю спала без кошмаров.

— Ну, что новенького? — спросила она, потянувшись.

— Как спалось?

— Хорошо.

— Иди сюда, смотри!

Яна подошла и села рядом. На экране монитора выстроились колонки цифр, перемежаемые английскими словами.

— Это шифры, номера счетов, пакеты акций, пароли и суммы вкладов, размещенных в ряде банков. Его личных и компании, которыми он имеет право распоряжаться. Имена заменены кодовыми словами, так что для человека неосведомленного это выглядит полной ерундой. Я тут многого не понимаю. Мне нужно еще немного времени, чтобы во всем этом разобраться. Но могу сказать: намутили они... Вот смотри — бухгалтерия транспарантная, то есть прозрачная, доступная для всех: аудита, налоговой, акционеров... А тут другая бухгалтерия, — сказал он открывая новый файл. — Это — «черная» бухгалтерия, то есть нелегальная, вызывающая повышенный интерес у налоговой.

— Я с трудом это понимаю, в бухгалтерии я не сильна.

— Да и я тоже. Это не моя сфера. Если проще — велся двойной учет всех поступлений наличных, создавались подставные фирмы, через которые отмывались деньги. Офшоров-то столько, во всех концах света! И счет в Панамском банке у Николая не единственный. Я думаю, налоговики многое бы дали за эту флешку.

— Даже не верится! Лиза говорила, что они, конечно, не бедствовали, но и ничего особенного себе позволить не могли. Николай рассказал ей о панамских деньгах только за пару дней до поездки. А сколько там денег, не успел рассказать.

— Нелегальные доходы лучше не афишировать. Он правильно делал, что скрывал.

— Получается, он — член мафии. Я совсем по-другому представляла себе тех, кто работает на мафию.

— В этом виноват кинематограф. Там все просто. Злодей всегда выглядит как злодей: жестокий, циничный...  Но в жизни не все так примитивно. Ты же не смогла определить, что Игорь — это киллер. У него на лбу это не написано.

— Когда Игорь уговаривал меня поехать с ним, он был очень... милый. Но уже потом, на Карибах, сильно изменился...

— На Карибах он снял маску, потому что уже получил то, что хотел, — сказал Борис, закурив. — Николай, я думаю, и не заметил, как втянулся во все это. Началось с небольших подтасовок, дальше — больше, и пошло-поехало... Наверное, трудно устоять, когда вокруг тебя большие деньги крутятся. Не знаю, не пробовал. Он был хорошим другом, очень порядочным, честным. Сейчас таких людей все меньше и меньше. Но и он не смог устоять.

— Вы давно его знаете?

— Мы с ним росли вместе. Ну все, залезай обратно в постель. Я сейчас тоже лягу. Завтра много дел...

Утром Яна проснулась рано. Приняла душ и стала готовить завтрак. Домашняя работа ее успокаивала, вносила элемент стабильности во весь этот хаос. За этим занятием и застал ее Борис. Она стояла у плиты вся розовая и свежая.

— Ну так нельзя! С самого утра столько вкусного! Мне уже и не хочется чтобы все кончилось, ведь потом я буду тебе не нужен...