— Мы пойдем на компромисс, — сказал самый высокий из них. — Вы встретитесь только с пятью женщинами-вампирами, кроме Виктории, каждая будет выбрана членом совета. Вы встретитесь с каждой девушкой в определенном месте и в определенное время, и в день коронации назовете кандидатку, которая станет вашей королевой.

Эм, что теперь? Он подозревал, что встреча приравнивается к свиданию, а на свидания ходить он не хотел. Причем с пятью из них.

— Он согласен на ваш компромисс, — сообщила Виктория без намека на эмоции.

Эйден открыл рот, чтобы возразить ей, но мужчины уже удалились, хлопая друг друга по спине от хорошо проделанной работы.

— Эйден, — произнесла она.

Его сузившиеся глаза посмотрели на нее.

— Мне плевать на то, что ты им сказала. Я не собираюсь ходить на свидания с кем-то еще. — Она была единственной, кого он хотел. Единственной, о ком мечтал, кого жаждал…

Выражение ее лица было отрешенным как тогда, когда она приехала на ранчо. Только на этот раз он сомневался, что она «преувеличивала», чтобы быть больше похожей на человека. Это была не та тема, над которой можно посмеяться.

— Они правы. — Она отпустила его руку, обрывая контакт. — Если ты откажешься от свиданий, семьи будут жаловаться, а жалобы приведут к волнениям. Волнения к опасности, а ты видел их уже достаточно.

Она снова пыталась защитить его? Или ей было, в самом деле, все равно, что он встретится с другими девушками? Он-то стер бы в порошок любого парня, который только посмотрел бы на нее. А потом плюнул еще сверху и спустил бы в унитаз.

— Я предпочел бы опасность, — произнес он сквозь сжатые зубы.

— Ну, а я нет. — Выражение ее лица осталось неумолимым, а тон — безжизненным.

— Все равно. — Она мысленно отстранилась от него, понял он. В одно мгновение она обнадежила его, а в следующее, видимо, покончила с ним, и ему это не нравилось. Для его пользы или нет.

— Это нужно сделать, Эйден.

— Нет. Я…

— Чудесно. Милые бранятся. Давайте вместо этого пообщаемся с людьми, — сказал Райли, подталкивая его, — ссориться будете позже.

Эйден и Виктория мгновение сверлили друг друга взглядом. Потом она натянуто кивнула, и он последовал ее примеру. Но, как ни крути, это был не конец. Он не ходил на свидания с другими вампирами. И она собиралась принести ему свои извинения за то, что вела себя, будто ей все равно. За исключением тех случаев, когда она вела себя иначе. Возможно, вампиры не видели ничего плохого в том, чтобы ходить на свидания больше, чем с одной особой.

Что он об этом знал?

Она поцеловала его, будучи обрученной с Дмитрием, в конце концов. Но она ненавидела Дмитрия и не хотела иметь с ним ничего общего. И все же, в этом случае, она могла бы сейчас встречаться с кем-то еще. И если так, то он не знал, что сделает. Кроме как вышибет из себя дух.

— Поговорим об этом позже, — сказал он тихо, но яростно, после чего отвернулся от нее.

Она еще раз натянуто кивнула.

Они, молча, слились с толпой. Множество рук задевало его. Кто-то протянул ему кубок, и он схватил его прежде, чем тот упал и разбился. Не забывай, что там внутри, и не выпей случайно.

— Я чую… фею? — зарычал кто-то внезапно.

Он замер, Виктория и Райли пододвинулись к нему ближе, прикрывая его.

Ноздри начали раздуваться. Многие вампиры съежились. В очередной раз в комнате повисла тишина, и все глаза уставились на него. Только на этот раз они были наполнены ужасом и ненавистью.

Великолепно. Должно быть, одеколон выветрился.

Вампиры обступили его, беря его и друзей в плотное кольцо. Райли принял стойку, готовясь к атаке. Викторией, наконец, овладела эмоция — страх. Пока охрана из оборотней не пробилась сквозь толпу и не встала в круг к Райли, лицом к вампирам, рыча на них, чтобы те не приближались.

Непоколебимая, безоговорочная поддержка. Для меня. Как странно.

Один темноволосый вампир, примерно возраста Эйдена, наконец, вышел вперед. Он проигнорировал волков, его холодный взгляд остановился на Эйдене.

— Ты уже предатель, хорошо проводящий время с нашим врагом?

Эйден рассмеялся. Он просто не смог удержаться. Если бесконечные попытки избежать смерти, можно было бы классифицировать как хорошее времяпрепровождение, тогда да, он развлекался.

— Ты смеешь смеяться? — выпалил мальчишка.

— Ты смеешь задавать вопросы своему повелителю? — отрезал Райли.

Парень расправил плечи и задрал подбородок. Хоть он и говорил с Райли, его взгляд не сходил с Эйдена.

— Я скажу, о чем думает большинство из нас. Он слишком слаб, чтобы возглавлять нас. Любой в этой комнате может превратить его в раба в считанные минуты.

Наконец-то, угрозы, которых он ждал.

— Любой в этой комнате может попытаться. — Бравада и глупость, но он имел в виду именно то, о чем говорил. Несомненно, он проиграет, но будет сражаться до последнего. Он всегда шел этим путем.

— Наши враги решат, что мы так же слабы, как и ты, и нападут, — продолжил его обвинитель. — Тебе не следовало занимать это место.

Занимать? Ха! Его впихнули в это положение, он все еще не хотел быть королем, но сейчас было не время пытаться найти кого-то другого. Они решили, что он сделал это, потому что «слаб».

— Мне говорили, феи защищают людей. Возможно, те самые феи захотят объединиться с вами теперь, когда вас возглавляет один из этих слабых людей, которых они так любят.

Не то чтобы он собирался возглавить этих вампиров, напомнил он себе в очередной раз. Боже, он только закапывался все глубже, чтобы уйти с достоинством.

Его оппонент все продолжал упорствовать.

— А гоблины? Ты знаешь, как быть с ними?

— Да. Так же, как при Владе. Будем посылать волков в лес сражаться с ними ночью.

— Как же ты пошлешь волков сражаться с ними, если сам никогда не сразил ни одного? В этом есть привкус трусости.

— Может, я и не бился с гоблином, но я боролся с вампиром. Мне нужно напоминать, что из этого вышло?

Пронесся ропот. Круг сжимался. С обнаженных зубов волков капала слюна.

Наконец, парень коротко кивнул и возвратился в толпу. Разговоры снова возобновились, круг расступился.

«Кризис предотвращен», подумал Эйден, но все же облегчение не пришло. Как долго продлится это негласное перемирие?

На этот раз Райли не заехал за Мэри Энн, чтобы подбросить ее в школу.

Неужели он уже слышал о прошлой ночи? Был ли он зол на нее?

Или он пострадал в вампирском особняке?

Живот скрутило…

К тому моменту, когда Мэри Энн поняла, что он не придет, Пенни уже ушла. У нее было два выбора: прогуляться в одиночестве и пропустить большую часть первого урока или разрешить папе отвезти ее и обойтись справкой о регистрации опоздания. В любом случае моральная пытка была обещана.

Она вечно была ранней пташкой. Если девушка не приходила на десять минут раньше, она считала себя опоздавшей. Но пытаться говорить с папой… уф. Он спросит, как дела с Райли, и Мэри Энн не сможет ничего с собой поделать. Она не ответит. Не сейчас. Тогда он почувствует себя обязанным упомянуть о сексе, презервативах и инфекциях, передаваемых половым путем. Она сгорит и покроется пеплом от стыда, так что, конечно, опоздает навечно, раз уж будет мертва.

В итоге она решила прогуляться. Папа не пытался ее остановить, но всучил ей яблоко, когда она вылетела за дверь. Она все еще не была голодна, поэтому выбросила ярко-красный фрукт, как только вышла из квартала. Бродячая собака оценит его по достоинству и ее не стошнит от одной только мысли о том, чтобы надкусить его.

Если у девушки не появится аппетит, ей придется кому-то рассказать об этом.

Вздохнув, она ускорила темп. Она придерживалась главных дорог, которые сэкономят ей, как минимум, минут десять. С тех пор, как Райли ворвался в ее жизнь, она перестала ходить этим путем.

Где ты, Райли? С тобой все в порядке? Как Эйден справился со знакомством? Кто-то напал на него? Мэри Энн было невыносимо, что она осталась за бортом.