Эндрю порылся в кисете и приступил к сложному ритуалу набивания трубки. Когда она наконец была зажжена, он откинулся на спинку стула.

— Согласен. Но нам придется подчиниться. Предубеждения Фэрфакса против женщин могут быть совершенно необоснованными, но он — руководитель экспедиции, и последнее слово во всех вопросах, связанных с набором персонала, остается за ним. Не подумай, что это коснулось только тебя. Он и жене профессора запретил ехать.

Вики вздрогнула:

— Но ведь профессор болен. Именно поэтому он хотел взять с собой жену. После сердечного приступа ему нужен уход. Фэрфакс не может не понимать этого, — на минуту Вики забыла о собственных огорчениях, так задело ее положение, в котором оказался старый коллега ее отца. — Фэрфакс не должен запрещать ей ехать. В конце концов, профессор был руководителем экспедиции, и он бы не покинул своего поста, если бы чувствовал себя в силах и дальше нести такую ответственность. А он передал ее этому Фэрфаксу, — Вики почти выплюнула ненавистное имя, — который отплатил ему за доверие такой… такой подлостью. Грубый, надменный самодур! У него просто нет сердца!

Доктор Харвинг благоразумно промолчал. Наконец, почти против воли она спросила:

— Какой он из себя?

Эндрю не нужно было объяснять, кого она имеет в виду.

— Ну, такой… высокий, крепкий. Смуглый, с суровым лицом, как у…

— Я имею в виду не внешность, — перебила она его голосом, не допускавшим мысли о том, что ее может интересовать эта сторона личности Фэрфакса. — Ты встречался с ним. Какое он произвел на тебя впечатление?

— Думаю, он не очень-то церемонится с плохими работниками, — ответил Эндрю. — Однако, я еще ни разу не участвовал в раскопках вместе с ним и поэтому знаю о нем немногим больше твоего. Я слышал, что впервые его имя стало известно и завоевало авторитет в связи с раскопками какого-то индийского кургана. Там был один весьма самолюбивый эксперт, и они с этим Фэрфаксом не выносили друг друга. Они не сходились по поводу метода ведения раскопок, и в конце концов затеяли ужасный скандал, о котором стало известно во всех археологических кругах, — Эндрю Харвинг задумался, предавшись воспоминаниям. — Когда прошло время, то оказалось, что Фэрфакс, разумеется, был прав.

— Еще бы, — лицо Вики приняло презрительное выражение. Она поднялась и начала составлять посуду на поднос. Вздох облегчения, вырвавшийся у отца, когда она выходила из комнаты, не принес успокоения ее оскорбленным чувствам. Не помогли и его шутливые замечания по поводу ее планов на будущую неделю. Она настаивала на том, чтобы пройти предохранительные прививки вместе с ним, как у них было условленно заранее.

— Надежда на чудо еще никому не приносила вреда.

— Оспой или столбняком можно заразиться и в Британии, — сказала она сухо.

— Где? В центре Суссекса, рядом с кузиной Сандрой?

Лицо Вики приняло решительное выражение:

— Я не поеду к кузине Сандре. Я сама решу, где мне провести эти три месяца, пока тебя не будет.

— Но почему же? — доктор Харвинг выглядел удивленным. — Мне казалось, ты с ней прекрасно ладишь, — вдруг он усмехнулся и ущипнул ее за подбородок. — А, я и забыл о том маленьком происшествии на раскопках в Хексгеме в прошлом году. Как звали того парня?

— Виктор Эллис, — пробурчала Вики. Она знала, что отец не хуже ее помнил это имя. Он был главным заводилой тех насмешек, которые Вики пришлось вытерпеть прошлым летом из-за ухаживаний Вика Эллиса. Лишь когда к ним приехала Сандра, чтобы побыть с ними немного, и захватила в плен его непостоянное сердце, Вики втихомолку вздохнула с облегчением. Она больше интересовалась своей работой.

Доктор Харвинг взглянул на часы и начал торопливо собираться. Уходя, он сказал:

— Я вернусь поздно. Что-нибудь хочешь передать профессору?

Она покачала головой:

— Просто передай ему от меня привет.

После того, как отец уехал, она сварила себе кофе и уютно устроилась в большом кресле. Она закурила сигарету и начала мрачно вспоминать кузину Сандру, голова которой была постоянно забита всякой чепухой наподобие нового лака для ногтей, последних моделей одежды или очередного молодого человека. Ее отец напрасно думает, что она способна убить целых три месяца в ее обществе!

О Викторе Эллисе она не вспоминала вообще. Сейчас все ее возмущение было сосредоточено на этом выскочке, который замаячил на горизонте и уже успел все расстроить. Правда ли, что он не только был первоклассным археологом и разбирался в проведении полевых работ, но также прекрасно знал местность, на которой они собирались проводить раскопки? Чтобы забрать инициативу из рук старого милого профессора Элвиса, которого все любили и у которого ее отец был заместителем, что означало брать на себя самую черную часть работы…

Пронзительно зазвонил телефон. Вики, закончив мысленно сочинять гимн ненависти в адрес этого неизвестного ей Фэрфакса, вышла в холл, чтобы снять трубку.

— Говорит Грант Фэрфакс. Доктор Харвинг может подойти к телефону?

Вики замерла, как громом пораженная. Затем, осознав, что человек на том конце провода нетерпеливо ждет ответа, она постаралась взять себя в руки. Холодным голосом она сказала:

— Доктора Харвинга сегодня вечером не будет дома.

— Где я могу найти его?

— Боюсь, я не смогу вам этого сказать, — это была истинная правда. Она забыла спросить у отца, где он собирался обедать этим вечером.

В трубке послышался какой-то звук, напоминавший сдавленное «черт!». Она спросила:

— Передать ему что-нибудь?

— Да, передайте, — четкий твердый голос выражал нетерпение. — Скажите доктору Харвингу, я только что узнал о том, что Джон Бакстер в больнице. Аппендицит. Его необходимо заменить. К сожалению, я вынужден уехать, а когда вернусь, времени на то, чтобы подыскать ему замену, уже не будет. Я бы хотел, чтобы доктор Харвинг взял это на себя, — Грант Фэрфакс сделал паузу и сказал голосом, который Вики показался зловещим. — Он знает мои требования. Вы все записали?

— Да, — Вики торопливо царапала карандашом по бумаге, придерживая блокнот на краю телефонного столика. — В какой больнице он лежит?

— В «Берли дженерал». Что-нибудь еще?

Она заколебалась.

— Когда и где можно будет с вами связаться?

— По адресу: Бернсайд, 41, начиная со вторника. Но вряд ли это будет необходимо, если только не произойдет что-то особенное.

Наступила пауза. Пока он ждал, Вики старалась подавить в себе возрастающее волнение. Может быть, прямо сейчас предложить ему свою кандидатуру? Вдруг он уступит и позволит ей войти в состав экспедиции, раз сложилась такая затруднительная ситуация? Она глубоко вздохнула, и тут холодный голос в трубке резко произнес:

— Не забудьте, что это очень важно. Осталось слишком мало времени. Сообщите обо всем доктору Харвингу, как только он вернется. Спасибо. Всего хорошего.

— Мистер Фэрфакс…

Поздно. В трубке раздался щелчок и наступила тишина. Она медленно положила трубку на место и вырвала из блокнота исписанную страницу.

Надо же было такому случиться именно сейчас! Заветная цель была в двух шагах, но она не смогла к ней приблизиться. Она вернулась к камину и положила листок на каминную полку.

Какую работу должен был выполнять Бакстер? Она перебрала в голове известные ей должности: топограф, рисовальщик, учетчик, лаборант, фотограф. Часть этих обязанностей обычно брали на себя руководители раскопок. Грант Фэрфакс, к примеру, вполне мог взять все фотографические работы на себя. Незадачливый Джон Бакстер был, скорее всего, младшим помощником, который должен выполнять какие-нибудь специальные мелкие работы и вообще заниматься всем подряд: от надписывания названий на бумажных пакетиках для находок до замены проколотых шин на колесах автомобилей.

Вики резко выпрямилась, в голове у нее начала вырисовываться невероятная идея. Ей часто доводилось выполнять небольшие, неброские, но важные задания. Отец никогда не давал ей поблажек и в случае необходимости мог устроить ей хорошую выволочку. Она привыкла работать на совесть.