Вежливые учтивые слова, за которыми её гибель. И прежде, чем она смогла придумать, как ему вежливо отказать, свое слово вставил её отец:

— В самом деле, почему бы тебе не развеяться?

— Но отец, вы же знаете, что я не умею танцевать…(так танцевать, мелькнула в голове чужая мысль).

Домино не смогла скрыть ужас во взгляде. Его выдала, лишь слабая тень улыбки, тронувшая его уста.

— Но милая, это будет вальс! — не понял намек Оллавиэль. — А вальс танцевать ты умеешь!

Ей нечего было сказать. Она смотрела ему в глаза как кролик удаву. Медленно, как во сне она стала подавать ему руку. Казалось, Домино обречена. Неужели спасения не будет?!

Из последних сил она остановила руку на полпути, и прошептала:

— Я не могу…

— Почему?! — удивился её отец.

Но ответить она не успела. Сильная мужская рука подхватила её холодную ладошку и веселый голос, который она узнает, даже во сне, пришел ей на помощь:

— Этот танец был обещан мне!

Домино не сдержалась! Она повернулась к обладателю голоса, к единственному, кого могла назвать ещё большей кобелиной, чем своего брата, и, наверное, единственному, кого могла назвать своим другом, и нежно улыбнулась счастливая, как никогда. Рядом с ним напряжение, которое она испытывала весь вечер, будто испарилось.

— Тацки! — её улыбка была широкая и настоящая, что не укрылось ни от чьих глаз.

— Ну, что, сиятельная леди, — поддразнил он её, вызывая ещё более широкую улыбку. — Готова подарить мне этот танец?!

И он увлек смеющуюся Домино в толпу танцующих. Которая, к слову сказать, моментально поредела возле них.

Кто мог не заметить неодобрительные взгляды её отца? Да только слепой!

Все дело в том, что тот, кого она так легко обозначила как Тацки, во всем мире был известен, как Тацкиниэль. И был, не много не мало, принцем Темно-эльфийской империи. Наследным принцем Темного Бора, если уж быть до конца точными.

А светлые эльфы, к которым теперь принадлежала Домино, эту империю ох, как не любили!

Конечно, столицу опальной империи было прислано приглашение. Но оно было прислано из вежливости. И посол сделал все возможное, что бы очень прозрачно намекнуть об этом батюшке Тацкиниэля. И строго говоря, его величество король Бартаниэль и под страхом войны не попёрся бы на этот бал. Но, каково же было его изумление, когда туда изъявил желание явиться его единственный сын, наследник престола. И не просто изъявил! А поставил родителей перед фактом в ультимативной форме!

Короче, просто махнул ручкой на прощанье перед порталом, и объявил:

— Ну, я пошел!

Так он оказался на балу. Но, до Домино добраться и предупредить об этом он все равно не мог, а этот упырюга весь вечер так и вился возле неё! Ох, зря он тогда не прибил его в баре. Тут, он заметил непонятные маневры этой пиявки-переростка и попытался двинуться ему наперерез, но какая-то озабоченная эльфийка потянула его танцевать. Как вскоре выяснилось из беседы, озабоченная это было слабо сказано! Да, она просто извращенка!

Пока он тихо пугался такой… м-м-м… экстравагантной и неординарной фантазии, едва не пропустил само главное — упырь приглашал Домино на танец!

Недолго думая, он швырнул свою больную партнершу непонятно откуда подвернувшемуся под руки принцу Бинкиниэлю, и, негде правды деть, красиво перехватил Домино у принца тьмы прямо из-под носа.

Домино слушая эту историю, не переставала хохотать на весь зал. Причем так искренне, что стоящие ближе всего к ней эльфы невольно расплылись в улыбке. Вообще, когда она смеялась, равнодушным не оставался никто!

Тацкиниэль всегда так на неё действовал. С того самого памятного дня их знакомства.

Это было больше двух лет назад, на карнавале. Он был в маске, она тоже. Он тайком пробрался на праздник светлых, она тайком выбралась на праздник из дворца. Короче, как им было не найти друг друга на таком-то мероприятии?!

Дело было так. Карнавал продолжался в течение двух недель. Первые четыре дня Тацкиниэль гулял вовсю! Причем со всеми! А потом, он понял, что, кажется, точно со всеми…

Штук шестнадцать "единственных возлюбленных" выловили его и прижали к стенке, призывая к справедливому ответу. И точно не миновать ему справедливого возмездия (если не эта озверевшая толпа, то точно их папаши, или братья, если не они, то точно их король, пардон Владыка, когда узнает, кто он, если не их король, так свой, который отец, прибьет за учиненный тут дебош), если бы возникшая из ниоткуда маленькая хрупкая фигурка, упершая руки в бока, и авторитетно заявившая:

— Дамы, отойдите от него немедленно, и лучше вам не трогать его руками!

"Дамы" от такого обращение на минуту, даже застыли.

— А ну, отойдите от него! — так же продолжила незнакомка. — Вы что, ничего не знаете?

На неё дружно уставились семнадцать взглядов.

— Что, правда, ничего не знаете? — её удивление было настолько искренним, что даже Тацкиниэль заинтересовался.

Незнакомка тяжело вздохнула, и, подойдя к стоящей ближе всего эльфийке, поманила её к себе пальчиком, приглашая нагнуться. Как не странно, эльфийка, видимо в состоянии аффекта от такой наглости со стороны человека, просьбу выполнила и склонилась, почти вдвое. Неожиданная гостья сказала ей шепотом несколько слов и вторая эльфийка, расслышавшая эти слова, взвизгнув, отскочила… от Тацкиниэля!

— А ты откуда знаешь? — в ужасе спросила она.

— Дык, — девчонка умело скопировала, интонации простолюдинов, но лишь скопировала, Тацкиниэлю это было видно, — у меня старший брат подмастерьем у лекаря работает. А это его постоянный клиент.

— Уж больно ты хорошо одета, как для сестры подмастерья аптекаря, — заподозрила неладное какая-то из эльфиек. Остальные нестройным хором её поддержали.

— Вы только никому не говорите, — заговорщицким тоном, проговорила маленькая лгунья, — но в эту аптеку часто наведывается другой знатный господин. Однажды, он отблагодарил меня, за то, что я была к нему добра, и подарил мне платье. Я теперь по праздникам одеваю его и говорю усем, шо я настоящая дама. Гы-гы!

Эльфийки поморщились от её слов её больше, чем от ложки с дегтем, наверное. Эльфийкам никогда не нравиться знать, где отдыхают благородные эльфы. А уж тем более с кем!

Темный эльф и не удивился, что благородных леди, как ветром сдуло!

Вскоре он обнаружил себя рыдающим от смеха на холодной мостовой, рядом с маленькой зеленоглазой человечкой, упорно именующей себя "эльфийской принцессой".

Но на этом сюрпризы не окончились! Для начала, она искренне удивилась, зачем ему маска. И, даже когда стянула её, все равно не смогла понять! Она просто не знала, кто он такой.

Походу, девчонка просто не знала принца темных эльфов в лицо! Ну, ладно, он не гордый, может и намекнуть:

— Тацкиниэль! — представился он и отвесил самый галантный из всех своих поклонов.

Девчонка поморщилась, будто десять лимонов разом.

Тацкиниэль приосанился — наконец-то она поняла, с кем имеет дело.

— Тац…Таци…кини… Тацки! — объявила она и просияла, глядя на его прокисшую физиономию.

Походу, так и не поняла, догадался Тацкиниэль. Ну, и ладно! Ему веселее будет. Хоть кто-то при его появлении не будет падать в обморок от восторга…

Веселее ему действительно стало. Определенно, его маленькой спутнице было интересно абсолютно все! Как оказалось, она тоже впервые на карнавале светлых.

— Как же так, эльфийская принцесса раньше не бывала на карнавале? — наверное, от такого сарказма, можно и сквозь землю провалиться.

— Маленькая ещё, — грустно вздохнула "принцесса", — папа не отпускает. И Бинки за каждым разом проверяет, что бы я из комнаты не выбралась…

— Бинки???? — темно-эльфийский принц даже не пытался скрыть своего изумления. — Светло-эльфийский принц Бинкиниэль???

В этот момент он, наконец, понял, что если это и не эльфийская принцесса, то кто-то очень приближенный к королевской семье.