— Жаль, что он не прихватил с собой Кубок, — сказал Эван, — нам не пришлось бы теперь снова возвращаться к ущелью.

— Даже если его там не будет, мы должны узнать, куда Эрик его спрятал, — сказал отец.

— Сомневаюсь, что он так просто нам все расскажет, — ответил я.

Последующие несколько часов мы провели в тщательном обыске каждого миллиметра ущелья. К сожалению, никаких следов Кубка обнаружено не было. Анна также не смогла нам помочь в этом вопросе, сказав, что ничего связанного с этой вещью, вообще не видела. Как мы и предполагали, выудить из Эрика добровольное признание нам тоже не удалось.

— Он, должно быть, связан заклинанием молчания, — сказал Фрэдэрик., - если даже мне не удалось узнать, куда он дел Кубок, — это заклинание, скорее всего, было наложено кем-то еще до того, как Эрик потерял свою силу.

— Нора, — сказали мы с Эваном в один голос.

— Вполне может быть, — ответил отец, — может попытаться еще раз с ним поговорить?

— Это вряд ли что-то даст, разве что…

— Что, Фрэдэрик?

— Если он действительно находиться под действием заклинания, он не сможет, конечно, дать нам точного ответа, но он может дать подсказки.

— Подсказки? — переспросил Эван.

— Да. Заклятие молчания никогда не может заставить человека просто молчать, он не имеет права давать точные ответы, но может давать подсказки. Это как ребус, который нужно разгадать.

Мы снова пошли в подземелье, чтобы встретиться с Эриком. Фрэдэрик оказался прав. При обдумывании ответа на наши вопросы, взгляд Эрика был туманным и задумчивым, словно он сам не понимал, почему не может рассказать то, о чем мы спрашиваем. Но потом он стал повторять раз за разом совершенно бессмысленные фразы:

— Там, где закат встречает рассвет,

Там, где ночь встречает день,

Там, где тьма поглощает свет,

Там, где солнце уходит в тень.

— Это может означать, что угодно, — сказал Эван, когда мы снова вернулись в кабинет отца.

— Это не что угодно, Эван. Это одно единственное место, где происходит все то, о чем сказал Эрик.

— Да, но то, о чем он говорил, происходит практически везде!

— День ото дня не легче, — сказал я. — Ладно, на сегодня уже, пожалуй, достаточно.

— Да, пойдем, освободим, наконец, мою комнату от женского захвата, — сказал Эван, вставая вместе со мной, — всем до завтра.

— Как думаешь, Эрик, еще даст нам какие-нибудь подсказки? — спросил я, идя по дороге к спальному корпусу.

— Думаю, да. По словам Фрэдэрика, если Эрик дал нам одну подсказку, последуют и другие.

— Может, стоит предупредить Хранителей, которые его охраняют, чтобы связалась с кем-нибудь из нас, если он снова заговорит?

— Я тоже об этом подумал. Может, зайдем сейчас и скажем, мало ли, среди ночи нашему дружку захочется поделиться новыми мыслями?

Мы спустились в подземелье. Эрик уже спал, но число Хранителей у его камеры меньше не стало. Все десять человек были на месте. Мы передали им свою просьбу и ушли.

Эйлин, Аманда и моя мама были явно на взводе, когда мы с Эваном вошли. Одного взгляда на их лица хватило, чтобы понять, что мы совершенно забыли им сообщить о своем возвращении, и они уже не первый час ждали от нас новостей.

— И где вас так долго черти носили? — первой набросилась на нас моя сестра.

— Аманда! Можно не выражаться? — попросила мама. — Действительно, Кристиан, вы давно вернулись?

— Совсем недавно, — ответил вместо меня Эван. Мы его нашли и привели в Дэвэр.

— Правда? Вам удалось его отыскать? — спросила Эйлин.

— Да, пойдем, я тебе все расскажу по дороге, — сказал я.

— А Патрик уже тоже у себя? — спросила мама.

— Он был еще в кабинете, когда мы уходили, так что я не знаю.

— Пойду его поищу, — сказала она. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Амелия, — ответила Эйлин.

— Аманда, не хочешь составить мне компанию за коктейлем? — спросил Эван.

— Конечно. Все равно других планов на остаток вечера у меня не придвидится.

— Ох, когда это я успел настолько утратить свое очарование? Девушки соглашаются остаться со мной только от безысходности! — возмутился Эван.

— Извини, ничего подобного я и не собиралась говорить, — ответила Аманда, слегка покраснев.

— Ничего. Переживу как-нибудь. Держи, — сказал Эван, протягивай ей бокал.

Мы с Эйлин оставили их наслаждаться выпивкой и компанией друг друга.

— Так вам удалось что-нибудь узнать о Кубке? — спросила она, как только мы вышли в коридор.

— Пока нет. Но Эрик пытается вывести нас на правильный путь.

Мы еще немного поговорили, пока не дошли до её комнаты.

— Может, зайдешь?

— Боюсь, если я зайду, Аманде снова придется меня выгонять среди ночи, — ответил я.

— С каких это пор, тебя останавливает сестра? — спросила Эйлин, открывая дверь.

Я остался стоять на пороге.

— Дело не в ней…

— Тогда в чем?

Эйлин снова подошла ко мне. Несмотря на все переживания и часы ожидания, она выглядела прекрасно. Мне нравилось в ней все, и так хотелось прикоснуться к этой красоте. Я вспомнил вечер, проведенный в беседке у Большого зала, и мне стало не по себе.

— Не могу находиться так близко и не прикасаться к тебе, — ответил я.

Вместо того, чтобы что-то сказать, она просто привстала и поцеловала меня в губы. Других слов мне и не надо было. Я обнял её в ответ и прижал как можно ближе к себе, пытаясь при этом закрыть входную дверь. Мы оба не заметили, как оказались на её кровати, в объятиях друг друга. Эти редкие мгновения близости вызывали водопады эмоций у нас обоих. Я чувствовал её, она чувствовала меня. Возможно поэтому, наши ощущения казались еще сильнее, наши объятия еще крепче, а наши поцелуи еще жарче.

— Ты издеваешься надо мной, — сказал я, пытаясь глотнуть немного воздуха.

— Нет, — ответила она, улыбаясь. — Мне просто нравиться чувствовать, как наша связь проявляется в такие моменты.

Я прекрасно знал, о чем она говорит. Каждый раз, прикасаясь друг к другу, мы чувствовали легкое покалывание на своих плечах и видели нежный свет отражения наших чувств от линии узоров на спине. Это было настоящим волшебством, которое мы оба были не в силах контролировать, которому мы оба были не в силах противостоять. Я знал, что уже никогда не смогу полюбить никого сильнее, чем ту, что сейчас была рядом со мной. В такие минуты, мне казалось, что вокруг не существует ничего, только я и она в целом мире. Поэтому, расставаясь каждый раз, даже на несколько часов, я не мог не думать о ней, не мог не скучать по ней, не ждать новой встречи. Казалось, время проходит бесцельно, когда её нет рядом.

— Останься со мной, — тихо попросила она. — Обещаю, что больше не буду над тобой издеваться.

Она улыбнулась, глядя мне в глаза.

— Просто мне так хорошо засыпать рядом с тобой.

Я ничего не ответил, прикоснулся губами к её волосам, и обнял покрепче. Спустя всего несколько минут, я услышал её ровное дыхание и понял, что она спит. Ни она, ни я не подумали о том, что легли прямо в одежде, но и будить её мне не хотелось. Ей и так редко удавалось хорошо поспать. Я закрыл глаза, и, расслабившись в волнах её тепла и близости, тоже уснул.

Казалось, прошло всего несколько минут, а не часов, когда я услышал голос Аманды.

— Кристиан, ты бессовестное существо! Скоро ты поселишься в нашей комнате, и мне придется отсюда съехать! — возмущалась она, стоя рядом с кроватью Эйлин. Самой же Эйлин, к моему удивлению, рядом не оказалось.

— Отличная идея, сестренка, — сказал я, переворачиваясь на другой бок.

— Эй! У него еще хватает наглости отворачиваться! Кристиан, я к тебе обращаюсь!

На сей раз её слова, сопровождались почти невесомыми ударами по моей спине.

— Оставь его, — смеясь, сказала Эйлин, выходя из ванной. Я снова повернулся лицом в Аманде. — Это я попросила его остаться, не злись.