Не забыл уралец навестить Лея, которому рассказал о шамане-невидимке. Чудин отнёсся к этому равнодушно, мол, умение отводить глаза известно с давних пор. Пообещал научить старшину при случае, хотя в лесах это умение не так полезно, животных не обманешь, они видят и чувствуют человека. Он же посоветовал приручить ирбиса и чаще брать его с собой, особенно в места, где живут шаманы. Иначе Белов рискует получить стрелу в глаз или нож в спину.

- А как мне научиться видеть таких шаманов? - поинтересовался озадаченный неприятными перспективами уралец, - неужели невозможно?

- Можешь и научиться сам, - задумался чудин, - чаще бери барса с собой и смотри за его реакцией, на людей, отводящих глаза, он будет реагировать иначе, агрессивней. Ты навести своего Снежка зимой, возможно, он согласится к тебе перебраться, самец молодой, в лесу зимой ему одиноко. А весной я приеду, пообщаюсь с твоими голубями, чтобы гнёзда вили активней, идея с почтовыми голубями мне понравилась.

Глава четвёртая.

После принятия решения о подготовке к скорому нападению казар или булгар работа в оружейном производстве закипела. Старейшина вдвое увеличил число женщин, занятых изготовлением патронов и снарядов. Снаряды все делали с картечью, на всякий случай полсотни штук подготовили со свинцовыми ядрами, пробные стрельбы которыми впечатлили абсолютно всех, даже невозмутимого Кудима. Удачно пущенное свинцовое ядро пролетело двести метров и снесло сосну в обхват толщиной, после таких результатов каждый пушечный расчёт получал десяток снарядов с ядрами. До ледостава успели вывезти во все четыре прикамских города и Выселки по две пушки с расчётами и пятью дружинниками для охраны. Это ослабило основной гарнизон Бражинска, но ненадолго, два десятка парней, набранные в Баймаке и Иргизе год назад, были неплохо подготовлены. Из них и дружинников Ждан срабатывал полусотню тяжёлой кавалерии, ежедневно гоняя ребят и коней до полудня.

Ждан приучал всадников не только к групповому копейному удару, индивидуальному бою саблями. Ребята учились фехтовать на коне, но подполковник рекомендовал не увлекаться личными поединками.

- Мы будем сражаться с врагом, превосходящим нас по численности, в пять или десять раз, - не уставал повторять Белов, - пока вы красиво фехтуете с одним, трое сзади и сбоку срубят вашу голову. Ваша задача наносить не больше двух ударов, если первый удар отражён, бейте по коню, пожалеете чужого коня, погубите себя и своих друзей. Но самая главная ваша задача - не доводить до сабельного сражения. Вы должны расстрелять противника издалека, а тех, кто доберётся до вас, опрокинуть слаженным ударом копий, желательно без потерь. Те из вас, под кем погибнет конь, пойдут сзади, и будут добивать врагов из ружей и саблями.

Для полного комплекта тяжёлой конницы подготовили щиты, а на последние тренировки стали примерять сшитые попоны для коней. На замёрзшей реке, куда перенесли тренировки в конце ноября, подкованные кони двигались уже гораздо уверенней. Лошади тоже привыкали к подковам и вели себя иначе, уверенней и надёжней набирали скорость, не боясь поскользнуться. Единственным, что огорчало Белова, когда он наблюдал уральскую тяжёлую концу, была сама конница. Уральские кони, низкорослые и довольно слабые, явно были прямыми потомками диких тарпанов, практически без участия селекции. Высотой напоминали сыщику крепких пони, едва доставая ему до подмышки, а в полном бронировании они не выдерживали и пары километров быстрой рыси. На тренировках с полной выкладкой, два коня пали после пяти километров быстрой рыси. Поэтому тяжёлая уральская конница, по мнению подполковника, была жалкой пародией на настоящих рыцарей. Стало понятным, что без активной селекции или приобретения крупных коней, о тяжёлой коннице речи быть не может.

Третьяк с помощниками к концу ноября изготовил необходимое количество пушек, новые пушкари занялись пристрелкой, тренировками по быстрой перевозке на санях и развёртыванию орудий для стрельбы. Белов, считавший семьдесят лошадей избыточным количеством для Бражинска, удивился, их едва хватало для дружины и пушкарей. Даже для организации быстрой связи с пограничными городами пришлось задействовать чужих лошадей. Впрочем, старейшины городов понимали опасность, особенно пострадавшие баймакцы, и не особо возмущались. Хуже будет, если нападение задержится до следующего года, тогда горожане точно уберут коней в домашние стойла.

Хотя, по здравому размышлению, захватить прикамские городки, вооружённые двумя пушками с полусотней снарядов, да пятью стрелками с сотней патронов на каждого, довольно обременительно. С первых холодов горожане обливали весь частокол и вал вокруг городков водой, создавая неприступную ледяную крепость. В конце ноября Ждан проехал по всем городам, лично убедился, к частоколу не подойти даже на пять метров, а вырубать ступеньки в полуметровом льду надо не меньше трёх дней, это без учёта ружейной стрельбы. За проведённые в этом мире годы, Белов успел убедиться, что сказки историков о полчищах войск, уничтожавших друг друга до последнего воина, как минимум, преувеличены. Самое большое войско в этих краях не достигало и сотни человек, да и те после нескольких раненых и убитых быстро прекращали сражение, предпочитая плен гибели. По Правде смертной казни не было, а рабство или клеймение людей не практиковали. Пленники в здешних лесах имели высокие шансы сбежать или выкупиться, да и с пленными обращали, как правило, как с членами семьи. Это нехороший Белов держал пленных отдельно, хоть и кормил лучше обычных селян. Тут у него совесть была чиста, в Правде ничего не сказано о содержании пленных, а будь воля сыщика, всех врагов он бы пускал под лёд, в другой раз не пойдут на уральцев. Он был человеколюбив, но не до крайности.

К середине декабря напряжение достигло предела, дружинники были готовы сами ринуться на территорию Булгарии, пройти до столицы и взять её штурмом, что самое интересное, никто не сомневался в успехе. С учётом опыта прошлой зимы горожане вряд бы стали возмущаться, больших усилий стоило старейшине отговорить Ждана и Сысоя от таких планов, уральцы не представляли монолитного общества, распыляться на захват других городов было опасно. Уговорил командиров сыщик очень просто, спросил, сколько человек они планируют оставить в каждом из захваченных городов. Посчитав минимальный гарнизон в десять дружинников, он убедил парней, что после четырёх или пяти городов Бражинск останется беззащитным. Чего стоят такие завоевания, если сердце уральцев, столица, останется без защиты? Даже набор новых войск из занятых городов не принесёт пользы, их некому будет обучать, после захвата трёх-четырёх городов придётся возвращаться и заново тренировать новых парней, на это уйдёт не меньше года, не слишком ли просто? Кто даст ещё год уральцам, когда за этот год было уже два нападения и вот-вот будет третье?

- Нет и ещё раз нет, - заявил Белов своим нетерпеливым ученикам, - чтобы получить мирный год мы должны разгромить как можно большее войско, да не просто отбиться, а захватить всех, кого не сможем уничтожить, в плен. Для этого и нужны ваши всадники, как только будет закончено сражение, три десятка дружинников должны скинуть попоны, взять пару заводных лошадей и продолжить преследование отступивших врагов. Те будут на некованых конях и без сменных лошадей, поэтому вероятность догнать их на пути в сорок с лишним километров довольно велика. Если не догоните, потребуйте выдачи у городских старейшин, за вами сразу поедет обоз с тремя пушками.

- В любом случае, будем гнать нападающих, пока не пленим всех, - поддержал Ждан, - а укрывшие их города захватим!

- Договорились, - согласились уральцы.

Ожидание длилось недолго, через три дня из Россоха сообщили по рации о появлении под Баймаком большого войска. В Россох прискакал посыльный, сообщивший об огромном войске, подступившем к Баймаку. Дружинники на нервах добрались до Россоха к вечеру, принялись расспрашивать гонца, уже отоспавшегося.