Поиск
Правда пробуждения
Я беден, беден! Горе мне!
Тебя ласкал я смело…
И ты была близка ко мне,
И нежно было тело…
Я сладко спал, но в этом сне
Вся правда потускнела!
Глаза открылись после сна
И снова стали зорки.
Пред ними мокрая стена
И нищета каморки,
И мерзки низкого окна
Обтрепанные шторки!
Я здесь горел! Я здесь любил!
За что же мука, Боже?
Я злую правду позабыл, —
И правда стала строже…
Я пробужденья не убил
На этом жестком ложе!
* * *
И снова голос нежный,
И снова тишина,
И гладь равнины снежной
За стеклами окна.
Часы стучат так мерно,
Так ровен плеск стихов.
И счастье снова верно,
И больше нет грехов.
Я бросил их: я дома, —
Не манит путь назад.
Здесь все душе знакомо…
Я нежно, грустно рад.
Мои неясны грезы,
Я только тихо нов…
Закат рассыпал розы
По савану снегов.
Ангелы
Близкие, нежные тени…
Знаю — вы дети зыбей…
Сонмище тихих видений…
Пойте же, пойте — скорей!
Пойте желанную песню.
Смерть и Рожденье — всегда.
Тише! Нежней! Бестелесней!
<Стужа?> Журчанье. Вода.
Песни прощаний, привета,
Ангелы светлых лучей!
Крыльями сердце согрето.
Пойте же, пойте — скорей!
Сближение
О, в душе у тебя есть безмерно-родное,
До боли знакомое мне.
Лишь на миг засветилось, и снова — иное,
Улетело, скользя, в тишине.
Лишь на миг, лишь на миг только правды хочу я!
Задержать переменность твою…
Словно что-то возможное чуя,
Я ловлю световую струю!
Здесь! И нет! Но я знаю, я знаю —
Сердце было мгновенно светло…
Я был близок к расцветшему Раю…
И мое! И твое! — И ушло!
Вновь
Я плачу вновь. Осенний вечер.
И, может быть, — Печаль близка.
На сердце снова белый саван
Надела бледная рука.
Как тяжело, как больно, горько!
Опять пойдут навстречу дни…
Опять душа в бездонном мраке
Завидит красные огни.
И будет долго, долго слышен
Во мгле последний — скорбный плач.
Я жду, я жду. Ко мне во мраке
Идет невидимый палач.
Отшельник
Горьки думы о земном,
О потерянном Великом.
Робко шепчут об ином
Три свечи пред тёмным ликом.
Смутно плачет о больном
Безотрадный вой метели.
Навсегда забыться сном
В тишине безмолвных келий.
За решётчатым окном
Занесённый снегом ельник.
О спасении земном
Помолюсь и я, отшельник.
С простора
Я не люблю вас, люди, люди,
Из серокаменных домов!
Вы не участвуете в чуде
Пророчества и вещих снов.
Но вы мне близки, люди, люди!
Немые облики теней!
Вам больно жить на жесткой груде,
На ребрах городских камней.
По ним влачась, о люди, люди!
Изранили вы ноги в кровь.
Как бледны лица, чахлы груди!
В вас узнаю себя я вновь.
Я вас покинул, люди, люди!
Но между вас идет мой след.
Я Чуду крикнул: буди! буди!
Но вы — мой пережитый бред.
Белые башни
Грустный вечер и светлое небо.
В кольце тумана блестящий шар.
Темные воды — двойное небо…
И был я молод — и стал я стар.
Темные ели, обрывный берег
Упали в воды и вглубь вошли.
Столб серебристый поплыл на берег,
На дальний берег чужой земли.
Сердцу хочется белых башен
На черном фоне ночных дерёв…
В выси воздушных, прозрачных башен
Я буду снова безмерно нов!
Светлые башни! Хочу вас видеть
В мерцанье призрачно-белых стен.
В небо ушедшие башни видеть,
Где сердцу — воля и сладкий плен!
Белые башни! Вы — знаю — близко,
Но мне незримы, и я — один…
…Губы припали так близко, близко,
К росистым травам сырых ложбин…
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: