В этот душный субботний полдень вращающаяся дверь отеля была открыта настежь, поэтому, как мрачно подумала Андреа, ей не угрожала опасность получить толчок от какого-нибудь зазевавшегося постояльца.

Тетя Кэтрин помогла ей устроиться, попутно рассказав о ее обязанностях в качестве горничной на четвертом этаже.

— На время тебе придется заняться рутинной работой. Рассказывать тебе о всех деталях сейчас нет смысла, — сказала ей тетя. — Ты разыщешь мисс Уиверн, сестру-хозяйку по этажу, которая введет тебя в курс дела. И еще одно: для тебя будет лучше, Андреа, если никто не будет знать о наших родственных отношениях. Дело не в том, что я возражаю, но ты здесь новенькая, и это осложнит твое положение.

Андреа посчитала, что это разумно. Она не хотела пользоваться никакими поблажками, поэтому не стоило объявлять, что она состоит в родственных отношениях с влиятельной персоной отеля.

— Ты будешь жить в одной комнате с французской девушкой, Югет Клубер. Она приехала в Англию, чтобы усовершенствоваться в английском, и, может быть, тебе удастся улучшить свой французский.

Андреа с облегчением услышала, что у нее, по крайней мере, будет полкомнаты. Она думала, что младший обслуживающий персонал спит в общей спальне.

Югет, темноволосая девушка с озорными карими глазами и соблазнительной фигуркой, которую она усиленно демонстрировала, возвратившись с дежурства, похоже, была не против подружиться с Андреа.

— Тебе приходилось работать в отеле? — спросила она.

— Нет. Но я умею застилать кровати и наводить порядок в ванных комнатах, — ответила Андреа.

Короткий смешок Югет поколебал уверенность Андреа.

— Тебе предстоит многому научиться. Гостиница — это тебе не дом. Но на четвертом этаже все это, наверное, не имеет такого значения. Я-то работаю на втором, и у меня два частных апартамента.

— А что это такое? — с недоумением спросила Андреа.

— Люкс, — последовал короткий ответ. — Самый лучший занимает мисс Дженсен. Это очень красивая девушка из Дании и очень богатая. — Югет пожала плечами. — Она, должно быть, супербогачка, если останавливается в таком номере. Там спальня с двумя кроватями, на которых голубые шелковые покрывала, а на полу ковер в тон к ним. Вся мебель из светлого дерева, цвета меда, с маленькими черными петлями и полосками, серебряными ручками. Ванная комната желтая, а еще там есть гостиная с креслами и столами, для приема гостей. — Югет драматическим жестом прижала руки к груди. — Но счет в нижнем этаже! Он все растет и растет! — Она помахала пальцами, как птица крыльями. — Проведи я там одну ночь и оплати сама такой счет — меня бы хватил удар!

Андреа звонко рассмеялась:

— А если бы его оплатил кто-то другой?

— Тогда совсем другое дело. Но даже в этом случае чьи-то деньги можно потратить гораздо лучше.

К тому времени, как Андреа убедилась в наличии истинно галльской практичности у своей новой подруги, Югет выключила свет и прыгнула в кровать, пружины которой жалобно заскрипели.

На следующее утро Андреа убедилась, что ей в самом деле придется еще многому научиться. Тихий стук в дверь поднял ее в шесть утра. Она поспешно натянула на себя светлую, розовато-лиловую униформу, повязала белый передник и поспешила в конец коридора на четвертом этаже, чтобы в половине седьмого предстать перед пытливым взором мисс Уиверн.

Мириам, старшая горничная, с которой Андреа предстояло постоянно работать в блоке С, повела ее в комнату сестры-хозяйки на их этаже, дала ей чашку обжигающе горячего чая и показала, как готовить утренний чай и подавать завтрак в номер.

— Ты делаешь mise-en-place, то есть готовишь все необходимое, — объяснила Мириам, девушка лет под тридцать, с жидкими, мышиного цвета волосами и светлыми глазами на бледном лице.

Андреа прочитала список, оставленный ночной дежурной, и помогла сервировать подносы в соответствии с установленным порядком, чтобы Мириам разнесла их по комнатам.

— Воскресенье — спокойный день, — сказала ей Мириам. — Так бывает всегда в городских гостиницах. Но нам предстоит сегодня заняться блоком Д, а также своим собственным, потому что у некоторых девушек выходной.

Между тем поступали требования принести чай, несколько постояльцев потребовали подать им завтрак в номер.

— Я покажу тебе, как их заказывать. У нескольких членов обслуживающего персонала спальни на нашем этаже, и к ним требуется особое отношение.

К тому времени, как Андреа освободилась от дел и направилась завтракать в комнату для женского персонала, она пала духом, испытывая сильную усталость. Некоторые девушки посмеивались над ней, но довольно дружелюбно.

— Хорошо еще, что ты приступила к работе в воскресенье, — сказала одна. — Подожди до утра вторника, когда гостиница заполнится бизнесменами, которые непрерывно звонят и орут, как сумасшедшие.

Мириам, при всей своей непривлекательной внешности, была настроена дружелюбно и выражала готовность помочь Андреа. Пока обе девушки стелили постели, чистили раковины и душевые кабины, пылесосили ковры и вытирали пыль с письменных столов, Мириам рассказала Андреа всю историю своей жизни, но Андреа слушала ее вполуха, стараясь запомнить заведенный порядок и планировку коридоров, шкафов для белья и лестниц.

К концу первой рабочей недели у нее сложилось довольно четкое представление о своих обязанностях и ответственности, хотя она не была уверена, что выполняла все удовлетворительно с точки зрения начальства, особенно мисс Уиверн, сестры-хозяйки по этажу.

Вскоре Андреа поняла, как нелегко одновременно держать на весу полный поднос и открывать дверь спальни. Как-то раз, когда она поставила поднос на пол, Мириам сделала ей замечание:

— Смотри, не попадись Уиверн, когда ставишь поднос на пол! Запомни, только пустой!

Андреа уже получила несколько критических замечаний от мисс Уиверн, но приняла их как должное. Ее слегка удивило, что за всю неделю она только один раз видела тетю Кэтрин, но она еще не понимала, что твердое руководство ее тети включало полное доверие к своим помощницам по этажу и минимальный надзор за ними.

Как новичку, Андреа дали два выходных в конце недели.

— Но на следующий раз, — сказала ей мисс Уиверн, — твой выходной будет только в понедельник через неделю, и запомни, что твои выходные не всегда будут совпадать с субботой и воскресеньем. У тебя три выходных на две недели, и расписание вывешивают в комнате для персонала, так что ты будешь знать обо всем заранее. Если захочешь прийти позднее половины двенадцатого, ты должна накануне попросить у меня ночной пропуск. Служебный вход закрывается, ты будешь возвращаться через парадные двери и показывать свой пропуск ночному портье.

В субботу днем Андреа выбралась походить по магазинам, пока были открыты большие универмаги. Она купила серую льняную блузку, цена на которую оказалась смехотворно низкой в связи с августовской распродажей, думая, что ее отцу не хотелось бы, если бы она в память о нем продолжала ходить в черном. Он слишком мало считался с условностями, чтобы потворствовать таким убеждениям. Кроме того, ей приходилось облачаться в черное каждый вечер, когда она была на службе.

На следующий день, в воскресенье, Андреа отправилась на утреннюю службу в церковь, колокольня которой была видна из окна верхнего этажа «Бельведера». Церковь находилась на грязной убогой площади в конце длинной улицы, на которой располагались конторы и склады. Георгианские подъезды и веерообразные окна, сохранившиеся на некоторых зданиях, напоминали о том, что когда-то здесь были частные жилища достойных граждан, теперь превращенные в конторы и складские помещения.

В полдень при закрытых магазинах и безмолвных деловых кварталах города Андреа сильнее почувствовала свое одиночество и отправилась на автобусе в один из парков, где толпы народа оживленно проводили свой досуг.

Она испытывала острое сожаление оттого, что ей пришлось отказаться от привычного образа жизни, где было дружеское общение, работа и знакомые люди, ради непривычного для нее ритма отеля, в дневное время такого шумного и суетливого, за которым следовали часы отдыха, приносившие ощущение того, что она похожа на рыбку, вытащенную из пруда. Но она сказала себе, что, в конце концов, у нее появятся знакомые и друзья среди тех, с кем она работает.