Наконец они подошли к «Радости», и Мануэлла выбрала из связки один ключ и вставила его в замок. Но ключ был явно не тот, тогда она стала пробовать другие, все по очереди, наконец нашла подходящий. Внутри было темно — стоял затхлый, кисловатый запах.

Следующая вилла, «Бирюза», тоже стояла с закрытыми ставнями, но, когда они подошли к третьей, «Хрустальной», входная дверь оказалась открытой.

— А здесь кто-нибудь живет? — спросила Каран у старухи. — Я так поняла, что сейчас сдается только одна вилла.

— Нет, никого здесь нет, — заявила Мануэлла. — Единственный ключ только у вас.

Она взяла Каран за руку, словно желая увести ее, но в этот момент послышался женский голос, напевающий какую-то песню, и трое маленьких ребятишек гурьбой выбежали из дома. При виде Каран они сразу же застыли и с опаской стали рассматривать незнакомку. Потом подбежали к Мануэлле, схватили ее за юбку и за руки.

— Пойду посмотрю, кто там живет, — сказала Каран решительно.

Она быстро прошла через жилую комнату и вошла в кухню. Там молодая женщина стирала в раковине белье.

— Что здесь происходит? — спросила Каран. — Кто вы такая и почему здесь живете?

Из судорожных всхлипываний молодой женщины и визгливых выкриков Мануэллы Каран постепенно узнала всю историю. Это была Габриэлла, старшая дочь Мануэллы, которую с мужем и пятью детьми выставили из коттеджа, где они прожили много лет, за неуплату.

— Вот Габриэлла и привезла детей сюда, — объясняла Мануэлла. — Только на пару недель, пока ее муж не найдет для них другое жилье.

— Но так делать нельзя, — заявила Каран. — Эти виллы — частное владение, и здесь нельзя жить просто так.

— А почему нельзя? — спросила старуха. — Они же зимой пустуют. Летом сюда приезжают богатые люди. Разве можно отказать детям в крыше над головой?

Габриэлла твердила, что она поддерживает чистоту и порядок на вилле, она не нанесла никакого урона.

Каран согласилась помочь чем сможет, но семья Габриэллы должна срочно найти себе какое-нибудь другое жилье.

Какой сюрприз ожидает ее на следующей вилле? — спрашивала себя Каран. Но на «Изумрудной» жильцов не оказалось, за исключением больших пауков. Мануэлла отказалась проводить Каран к последней вилле — «Сапфиру».

— Там что, еще какая-нибудь семья живет? — поинтересовалась Каран, которую даже немного насмешил упрямый отказ пожилой сеньоры.

— Нет, нет, сеньорита, но там живет человек. Он не любит посетителей. Он не дал мне ключа.

Каран улыбнулась:

— Я уже встречалась с сеньором Элдриджем. Да, на сегодня давайте оставим его в покое. — Она забрала у Мануэллы все ключи. — Мануэлла, мне потребуется кое-какая помощь. Сегодня необходимо убраться на вилле «Радость». Ты попросишь свою дочь помочь мне?

— Только не эту. Придет моя младшая дочь, Бенита, — пообещала Мануэлла.

Прежде чем Каран успела выяснить еще что-либо, Мануэлла поспешно устремилась прочь по тропинке к себе домой. Каран тяжело вздохнула.

«Все виллы надо заново покрасить, а кое-где подновить, — говорила Каран владелица. — Причем успеть до конца января. Как раз в это время туристические агентства начинают присылать своих экспертов, и в этом году я потеряла много хороших заказов из-за того, что мои виллы не соответствуют требованиям их клиентов».

Сметы для косметического ремонта уже составлены, так что Каран остается только организовать работы и проследить за их выполнением.

Девушка задумчиво брела к собственному дому со странным названием «Радость». Сами виллы будут выглядеть неплохо, если их подновить и перекрасить, сад тоже потребует расчистки и ухода, но как ей выставить Габриэллу с семьей?

Неужели дона Рамиро и сеньору Молину так удивило упоминание о виллах только из-за того, что вся эта собственность была в столь плохом состоянии? Или у них была на то другая причина?

Каран занесла свои чемоданы в дом, но прежде, чем разбирать их, ей пришлось отпереть ставни и открыть окна, чтобы впустить внутрь свежий воздух и свет. Она немедля обошла все комнаты. Если все здесь прибрать, то вполне можно будет жить, подумала она. Стены были белые и вполне чистые, но в углах висела паутина. На полу, покрытом темно-оливковой и белой мраморной плиткой, лежал слой пыли, кое-где виднелись пятна налипшей грязи — их не составит труда отскоблить. Из мебели почти ничего не было, только стол из черного дерева да четыре стула с мягкими сиденьями. Громадный комод занимал одну стену. Заглянув внутрь, Каран нашла там богатую коллекцию пустых винных бутылок.

В спальне она с ужасом обнаружила, что покрывало на кровати было наброшено прямо на матрас, подушки, чистое постельное белье отсутствовали. Может быть, белье лежит в каком-нибудь шкафу, но поиски ни к чему не привели. Тут она вспомнила и о другой кровати, которая значилась в приблизительном списке всей мебели, данном миссис Парментер, и которую на своей вилле Каран не увидела.

Кухня была маленькая, но вполне достаточная для отдыхающих здесь летом туристов, потому что вилла предназначалась только для двоих. Некоторые виллы были значительно больше, и в них могли разместиться до шести человек.

К полудню она уже отчистила комод и платяной шкаф, развесила и разложила свою одежду и пожитки, но девушка, которая должна была прийти помочь ей с уборкой, так и не появилась.

Каран прошла к вилле, которую занимала Габриэлла, и спросила, когда ей ждать Бениту.

— Мать сказала вам, что Бенита придет сюда? — удивилась Габриэлла. — Но она работает в городе.

— Почему Мануэлла тогда пообещала прислать ее?

Габриэлла пожала плечами:

— Наверное, она придет вечером, после закрытия магазина.

Все равно к пяти часам вечера уже стемнеет, а Каран еще даже не посмотрела, есть ли в доме освещение.

— И все же мне надо как следует убраться в комнатах, причем сегодня же, — твердо сказала Каран.

В темных глазах Габриэллы появилось беспокойство. Потом она повернулась к своему сыну и велела ему передать Мануэлле, чтобы Бенита поспешила к Каран, как только придет обедать.

— Я тоже буду, — пообещала Габриэлла. — И еще, сеньорита, у вас нет горячей воды.

— Да? Тогда скажите мне, как мне организовать горячую воду, как мне готовить и все прочее. Кстати, там нет постельного белья.

Габриэлла сказала, что все запасное белье хранится на вилле «Изумрудной», самой большой из всех, где шкафы намного вместительнее.

— А что случилось со второй кроватью из моей спальни? — строго спросила Каран.

Габриэлла опустила голову и промолчала.

— Габриэлла, в чем дело? Я должна знать. — Но Каран и так уже догадывалась, где эта кровать.

— Мы… мы ее взяли на время, — призналась Габриэлла после долгой паузы. — У нас дети, понимаете. А здесь кроватей на всех не хватило.

— Поговорим об этом позже, — сказала Каран, предчувствуя, сколько еще мебели и какой они «взяли на время» с других вилл. — А тем временем, пожалуйста, пришлите ко мне на виллу вашу сестру, и как можно скорее.

Возвращаясь через сад, Каран заметила, что расположение вилл было хорошо продумано и очень удобно. Хотя все они были связаны одной дорожкой, которая шла параллельно линии моря, к каждому дому вел свой путь, и каждый располагался изолированно от остальных в саду. Вокруг росли магнолии, олеандры, лимонные и апельсиновые деревья, они плотной завесой защищали виллы от посторонних глаз.

За центральной дорожкой лежала полоса грубой каменистой земли, которая спускалась к золотистому песчаному пляжу и плескающемуся аквамариновому морю. Слева виднелся небольшой полуостров, и Каран вскарабкалась на высокую гряду, чтобы рассмотреть, что на другой стороне. В том месте не было пляжей, лишь волны лизали крутые подножия скал.

С правой стороны ее взору предстала почти вся Альбароса, с площадью, белыми домиками в мавританском стиле, ярусами, прикрепившимися к горам. После того как более-менее приведет в порядок свою виллу, она при первой же возможности постарается исследовать этот необычный городок.