Айрис Денбери
Сосновый замок
Глава 1
Рейчел Марри ни за что не смогла бы с уверенностью сказать, в какое именно мгновение приняла столь поразительное решение. Казалось бы, только что спокойно сидела за рабочим столом, заваленным набросками и фотографиями туфель, а в следующий миг уже бесповоротно настроилась в корне изменить свою жизнь.
Когда Рейчел впервые пришла на эту крупную обувную фирму, чтобы стать модельером, ей представлялось, что через год-другой она будет ездить по всему миру в поисках интересных решений, которые прославят и ее саму, и фирму. Но все вышло иначе. Здесь начали специализироваться на изготовлении широкой обуви для женщин, чьи ноги не «вписывались» в элегантные узкие туфельки.
— По-моему, это как раз на слоненка, — пробормотала себе под нос Рейчел, уныло глядя на образец, стоящий перед ней: по виду просто-таки детская пинетка на шнуровке. — Но почему желтого цвета? — жалобно вздохнула она. — Почему не выбрать серый или коричневый тон, чтобы не так бросалось в глаза?
У нее самой ступни были длинные и узкие, такие же изящные, как и все в Рейчел. Девушка была высокого роста и двигалась удивительно грациозно. Темные, чуть ли не иссиня-черные, длинные волосы свободно падали вниз, обрамляя бледное лицо, на котором выделялись неожиданно зеленые, а не серые глаза.
Рейчел подняла желтую туфлю и повертела в руке.
— Никаких перспектив, — подумала она и тут наконец поняла, что сегодня ее настроение вызвано не только рутинной работой, но и письмом. Письмо пришло утром от старшей сестры Селии.
Несколько лет назад Селия вышла замуж за красавца француза Пьера и теперь жила во Франции в провинции Овернь.
Рейчел перечитала несколько строчек письма. «Если ты еще не решила, где проводить отпуск, — писала Селия, — приезжай к нам. От Парижа добраться совсем не трудно, а мы будем тебе очень рады…» Там было еще кое-что: о местных новостях, об Анри, сынишке Селии, о других членах семьи — бабушке и сестре Пьера, — но Рейчел убрала письмо в сумочку.
Собственно, почему бы и нет? Почему бы в отпуск не съездить к Селии? А что потом?
К тому времени, когда Рейчел добралась домой в пригород, где жила с тетей и дядей, в голове у нее сложился некий смутный план.
— Сначала две-три недели я погощу у Селии, — объяснила она во время обеда, — а потом мне хочется немножко попутешествовать по Европе — побывать в разных странах и изучить обувной дизайн. Особенно в Италии.
Тетя Хелен не одобрила ее планы:
— Не понимаю тебя, Рейчел. Здесь у тебя прекрасная работа, которой ты обучалась. Только начала хорошо зарабатывать, и на тебе — решила терять время попусту!
— О, нет! — запротестовала Рейчел. — Я немножко побездельничаю только у Селии, а потом не стану терять ни минутки. Это будет мне хорошей школой. Надо же совершенствоваться, что невозможно, пока сидишь у чертежной доски, как прикованная.
— И как ты собираешься зарабатывать себе на жизнь, если уйдешь с работы? — задал вопрос дядя Дэвид.
— У меня есть сбережения, — ответила Рейчел. — Какое-то время на жизнь мне хватит. — Не удержавшись, она улыбнулась: — А если останусь без гроша, найду пристанище у Селии в ее великолепном Шато-де-Пэн — Сосновом замке. Уж какой-нибудь угол она мне выделит. Места там, судя по всему, хватает, так что я никому не помешаю.
Тетя Хелен собрала тарелки и отнесла на кухню.
— Похоже, моей родне всем, кроме меня, не сидится на месте. Вечно их тянет куда-то. Сначала твой брат Майкл эмигрировал в Новую Зеландию. Следом за ним Селии вздумалось выйти за своего француза и поселиться где-то в горах. Потом твои родители ни с того ни с сего решили все продать и присоединиться к Майклу.
— Теперь моя очередь, — тихо сказала Рейчел. — Хорошо это или плохо, но мы, видно, уродились с желанием узнать другую жизнь, и ничего тут не поделаешь.
Она говорила очень мягко. Два года назад ее родители покинули Англию, чтобы поселиться поближе к Майклу, который к тому времени женился, и тетя Хелен, сестра ее матери, с дядей Дэвидом заменили Рейчел родную семью, за что она была им благодарна. Но в двадцать один год девушка тоже жаждала увидеть нечто большее, чем забитые машинами улицы английского городка или обсаженное деревьями пригородное шоссе.
Спор, сопровождавшийся добродушным подшучиванием, еще долго продолжался и после обеда, но Рейчел уже приняла решение. С утра первым делом, пока не начала колебаться, она подала заявление об уходе и написала Селии, спрашивая, когда удобнее приехать.
Ответ пришел через три дня. «В любое время, как только соберешься», — к этому сводилось содержание письма наряду с подробным объяснением, как добираться. «Есть прямой рейс до Клермон-Феррана, или можно лететь до Парижа, а дальше доехать поездом. Дай мне знать, что ты выберешь».
Вскоре Рейчел распрощалась с руководством фирмы, подчеркнув, что собирается в Европу поднабраться идей в плане моделирования обуви и не исключено, что в будущем постарается заинтересовать их своими новыми разработками.
В аэропорту, где ее провожали тетя Хелен с дядей Дэвидом, Рейчел уже твердо знала, что едет не только отдохнуть. Она отправлялась в путь, который должен привести к блестящему будущему.
Самолет следовал прямым рейсом в Клермон-Ферран, центральный город Оверни. Устраиваясь поудобнее, Рейчел задалась вопросом, удастся ли ей снова встретиться с другом Пьера, Люсьеном, который был свидетелем на свадьбе у Селии. Это было пять лет назад. В то время любой молодой человек, который отнесся к ней с исключительной вежливостью и вниманием, столь лестными для шестнадцатилетней девчонки, мог легко произвести на нее сильное впечатление. С тех пор Рейчел встречалась со многими парнями, но Люсьена позабыть не могла: смуглого, с резкими чертами лица, напоминающими ястребиные, и с насмешливым прищуром глаз.
Когда в аэропорту после таможенного досмотра к Рейчел направился высокий мужчина, на мгновение ей показалось, будто это Люсьен, но она тут же поняла, что ошиблась.
— Мадемуазель Марри? — спросил молодой человек. — Я Валантен Бертелль, брат Пьера. Мне поручено встретить вас.
Смеющиеся глаза и широкая улыбка свидетельствовали о том, что поручение его нисколько не тяготило. Он подвел Рейчел к длинному белому автомобилю, загрузил чемоданы, и вскоре они уже ехали по шоссе, с одной стороны которого над долиной конусом поднимался величественный Пюи-де-Дом.
— Это бывший вулкан? — спросила Рейчел у своего спутника.
Он кивнул:
— Все наши горы — бывшие вулканы. У одних извержение шло из вершины, у других — сбоку, так что иногда встречаются горы, от которых осталась только половина.
Про себя Рейчел подумала, что пейзаж здесь красотой не отличается, но оставляет неизгладимое впечатление именно своей суровостью, особенно сейчас, когда в вечернем свете очертания видны резко и четко.
— Вам знакома эта часть Франции? — после короткого молчания спросил он.
— Нет. До сих пор я бывала только в Париже и Бретани, — ответила Рейчел.
— Овернь совершенно не похожа на другие провинции. У нее особый аромат и характер, понимаете?
— Наверно, вы правы, — согласилась она.
— Мы должны показать вам как можно больше, пока вы здесь, — пообещал спутник.
Он кинул на нее заинтересованный взгляд перед тем, как притормозить и выехать на широкую автостраду. Миль через десять он свернул на извилистую дорогу, поднимающуюся в горы. Через маленький городок с симпатичными домами, утопающими в зелени, все дальше и все выше машина бежала по дороге, которая вполне годилась для испытаний на прочность.
Зато вид здесь открывался такой, что дух захватывало. Пейзаж равнины внизу уже выглядел не таким суровым. Вокруг высились зеленые горы, между которыми проглядывали долины с озерами и стремительными горными речками. Дорога спиралью уходила вверх. Внезапно за поворотом возник длинный белый дом. Вокруг, точно стражи, стояли сосны.