— А никогда не стоит заранее опасаться переходить мост, — откликнулась она, надеясь, что тот не заметит скрытый подтекст, понятный англичанину. [7]

— Но какой тогда прок в мостах, если ими не пользоваться, чтобы оказаться на другом берегу? — вопросом на вопрос ответил он.

— Это зависит от того, хочешь ты переходить на другую сторону или нет, — не сдавалась Рейчел.

— Другой берег всегда желаннее, — начал было Люсьен, но Валантен нетерпеливо перебил:

— Вместо того чтобы стоять и спорить, лучше сесть на пароходик и отлично разглядеть оба берега.

Франсин и тут проявила свое умение развести всех в разные стороны.

— Тебе обязательно нужно отдохнуть, — обратилась она к Селии, словно ее и впрямь заботило самочувствие невестки. — Мы с тобой посидим здесь, пока остальные будут выбиваться из сил. — Чуть помолчав, она добавила: — Может быть, и Люсьен составит нам компанию?..

Но Селия, возможно чувствуя, что сестра не одобрит ее уступчивости, заартачилась:

— Нет, я не согласна. Если кто-нибудь отправится кататься по реке, я тоже поеду. На палубе я отдохну нисколько не хуже, чем здесь.

Рейчел отвернулась, пряча улыбку. Не исключено, что Франсин специально хитрила, чтобы оставить Люсьена при себе.

Пароходик скользил под бесчисленными мостами, и Рейчел согласилась с Валантеном: это был прекрасный способ первого знакомства с городом. Он с удовольствием указывал ей достопримечательности Лиона: громадную базилику, возведенную на высоком холме, и покатые склоны квартала Круа-Русс, где сосредоточилось большинство шелкопрядильных фабрик.

В нескольких местах на берегу они заметили людные ярмарки.

— Вот так-то, Селия! — торжествовал Валантен. — Я же говорил, что завтра здесь выступают баски, и был прав! Посмотри на афиши. Теперь всегда мне будешь верить?

— Что ж, даже самые отъявленные сочинители иногда говорят правду, — рассмеялась в ответ та.

— А ярмарки здесь все время или в честь каких-нибудь особых дней?

— В Лионе каждый день особый, Рейчел, — отозвалась Изанна. Сегодня она была необычайно молчалива. — Если нам удастся сбежать от Люсьена, можно сходить к гадалке. Как тебе мое предложение?

— Давай, это будет здорово, — согласилась Рейчел. — Стоит даже зайти к двум и сравнить, что напророчила каждая.

— Нет, нет! — воскликнула Изанна. — Так не долго несчастье накликать. Между гаданьями должно обязательно пройти какое-то время, тогда может произойти что-то новенькое, способное изменить твою судьбу.

Теперь примолкла Рейчел, обдумывая смысл сказанного Изанной. Под словами «что-то новенькое» она, несомненно, подразумевала какое-то необычайно радостное событие.

Впрочем, размышлять было некогда. Валантен настойчиво тянул их на берег осмотреть прекрасные здания на площади Пляс-де-Терро, которую заполонили голуби, отчего та напоминала площадь Святого Марка в Венеции.

— Самое лучшее — это фонтан, — проговорила Рейчел, любуясь пенистым кипением воды среди каменных скульптур.

— По-моему, он заслуживает более романтической оценки, — укорил Валантен.

— Мы с Рейчел ехали сюда за шелком, — напомнила деверю Селия. — Это ты превратил нашу поездку в туристскую.

— Ну, шелком можно заняться и в другой раз, — беззаботно отмахнулся он. — Прямо перед вами — прекрасный Лион и все его сокровища.

День прошел замечательно, но больше всего Рейчел запомнился вечер. Сразу после ужина в гостинице Валантен предложил пройтись по старым улочкам. Вместе с ними отправились Люсьен и Изанна. То ли случайно, то ли нарочно, но Изанна и Валантен потерялись за каким-то углом, Рейчел же осталась наедине с Люсьеном.

На старинном мосту Ла-Гийотьер они остановились полюбоваться на зарево заката, полыхающее огнем в окнах домов на холме.

— Пожалуй, в этом зрелище и заключена поэзия этого города, — негромко проговорил Люсьен.

— А я думала, вы считаете Лион и его пригороды соперником вашей родной Оверни, — рискнула заметить Рейчел.

— Конечно. Но достойного соперника всегда следует уважать. Неужели в вас настолько развито самомнение, что вы в состоянии хвалить только себя?

— Не думаю. Обычно я умею ценить достоинства врагов.

Облокотившись на парапет, он скептически улыбнулся:

— Вы меня удивляете. Неужели у вас есть враги?

— Ну, не то чтобы враги. Скажем, люди, которые по отношению ко мне в некоей оппозиции.

Люсьен вел ее по старинным улочкам, богато декорированным зданиями в готическом стиле, заводил во внутренние дворики. В одном из них они увидели изящную винтовую лестницу, спиралью поднимающуюся высоко вверх.

— Будь сейчас день, я мог бы показать вам traboules — темные проходы, соединяющие одну улицу с другой.

— Значит, подземка для пешеходов появилась здесь задолго до того, как ее придумали у нас, — весело заключила она.

Люсьен кивнул:

— Не хотелось бы в таком мрачном месте неожиданно столкнуться с врагом. Никому не советую!

— Оказывается, вы хорошо знаете Лион.

— Я провел здесь немало времени, да и вообще люблю бродить здесь.

К тому времени, когда Люсьен и Рейчел вернулись в гостиницу, было уже поздно и сумерки давно сменились ночной темнотой.

Селия ушла спать, зато Франсин дожидалась их в полной боевой готовности.

— Валантен с Изанной очень переживали из-за вашего исчезновения, — заговорила она резким тоном. — Они боялись, что вы заблудились.

Люсьен поглядел на Франсин сверху вниз:

— Полагаю, я знаю Лион нисколько не хуже Валантена.

— Мы побывали в удивительных уголках старого города, — поспешно заговорила Рейчел, пытаясь как-то разрядить обстановку.

— Люсьен бывает прекрасным гидом, если в настроении, — отрывисто бросила Франсин. — Но вряд ли стоило поощрять его стремление бродить где попало.

Красивое лицо Франсин выражало легкий вежливый упрек, но за словами скрывался убийственный подтекст. Когда она ушла, пожелав им спокойной ночи, было совершенно ясно: Франсин убеждена, что Рейчел намеренно спровоцировала Люсьена отделаться от спутников.

На следующее утро Франсин не пошла с сестрами по магазинам, зато к ним присоединилась Изанна. Рейчел немало удивилась этому, ведь девушка могла отправиться куда угодно, причем выбрать в провожатые хоть Валантена, хоть Люсьена.

— Обожаю ощущать шелк на коже, — призналась та. — Даже когда я ничего не покупаю, все равно люблю перебирать шелковые ткани.

— Я тебя понимаю, — согласилась с ней Рейчел.

Первым делом они посетили выставочный зал на первом этаже огромного магазина. Парча, бархат, шелка висели великолепными гирляндами, но не затмевая друг друга, а оттеняя или незаметно переходя от одной ткани к другой.

Рейчел буквально ошеломило разнообразие выбора, изумительные цвета, узоры и ни с чем не сравнимое ощущение, возникающее при прикосновении к материи ладонями.

— От этого зеленого цвета глаза у тебя стали как изумруды, — комментировала Изанна, когда продавщица, помогавшая Рейчел, накидывала ей на плечи то один, то другой отрез шелка. — О, а сколько разных оттенков желтого, оранжевого, коричневого! Они тоже тебе идут.

Селия выбрала для себя парчу насыщенного темно-синего цвета, выгодно оттеняющего ее светлые волосы и голубые глаза, после чего сказала:

— Изанна, послушай меня: сделай себе подарок, возьми отрез на платье. Если, конечно, в последний раз ты не накупила себе в Париже нарядов сверх всякой меры.

— Ну, от лишнего платья я никогда не отказывалась, сколько бы их в шкафу ни висело, — отозвалась Изанна, вертя в руках шелк восхитительной цикламеново-серо-белой расцветки.

Сделав покупки, Селия и обе девушки прошли в небольшой специальный салон, где можно было изучить рисунки подходящих моделей платьев.

— Не так уж трудно выбрать ткань и подобрать соответствующий фасон, — заметила Рейчел. — Но у кого хватит смелости разрезать этот драгоценный материал?

— Мы вызовем портниху прямо в замок, — ответила Селия. — Но сначала мне хочется получить представление, как платье будет выглядеть в готовом виде.