Что ж, ей снова придется играть роль скучающей бездельницы, которой совершенно все равно — смотреть в одну точку или шумно развлекаться.

Не спрашивать же, почему он всячески избегает ее! Тогда Эжен тут же поймет, что она буквально засыхает в его отсутствие. Что жаждет быть с ним двадцать четыре часа в сутки. Казалось, именно с такой целью он привез ее в этот уединенный замок. Беатрис ждала страстных объятий, поцелуев, волшебных ночей, переходящих в сказочные рассветы…

— После завтрака предлагаю съездить в Марсель, — неожиданно произнес Эжен, кладя вилку и нож на тарелку. — Похоже, ты ничего с собой не взяла, кроме джинсов и свитеров. — Он насмешливо взглянул на ее чуть покрасневшее и блестевшее от капелек пота лицо. — Лучшего не придумаешь для уикенда в Брайтоне, но для Лазурного берега немного жарковато. — Он допил кофе и решительно встал из-за стола. — Я куплю тебе какую-нибудь подходящую одежду.

Беатрис очень обрадовалась возможности провести с ним хотя бы несколько часов и не нашлась, что ответить.

Вдруг это начало?

При мысли о том, чем может закончиться поездка в Марсель, к щекам ее прилила кровь, сердце учащенно забилось. Понятно, вещи, которые она привезла с собой, ему не нравятся, не возбуждают его. Эжена всегда привлекала женственность, даже в одежде. Неужели у него на уме короткие платья с глубоким вырезом, полупрозрачное белье и высокие каблуки? Беатрис стало стыдно за свой непрезентабельный вид, и румянец на щеках загорелся ярче.

Наверное, поэтому она не удостоилась звания любовницы. Эжен Делакруа слишком хорош для простушки, которая толком-то и мужчину привлечь не умеет. Господи, но зачем тогда она вообще ему понадобилась?

Со смешанным чувством обиды и возмущения Беатрис подняла на него глаза. Она и так прекрасно знала, что не слишком привлекательна, к чему лишний раз напоминать? Упрек из уст бывшего возлюбленного причинил такую жестокую боль, что впору было расплакаться.

Эжен заметил, что при упоминании о магазинах золотистые глаза сразу заблестели, на щеках вспыхнул румянец. Эта жадность до нарядов и украшений покоробила его. Впервые за пять дней, проведенных в замке, на лице Беатрис отразились искренние эмоции. Стоило сказать про покупки, и она вся загорелась, словно рождественская елка. Но чего еще ждать от маленькой, продажной распутницы?

— Пойду выведу машину из гаража. Через десять минут спускайся к воротам.

Так, за отведенные десять минут надо успокоить сердцебиение и любым способом стереть со щек этот дурацкий красный цвет! Она не сомневалась, что по дороге в Марсель и в самом городе ей предстоит выдержать не одну атаку.

Он просто играет, забавляется. Тренируется в применении психологического давления. Наверное, это умение пригождается ему в работе с упрямыми клиентами, зло думала девушка, стаскивая через голову куртку. Она решила одеться во что-нибудь более подходящее, и выбор пал на единственную относительно прохладную вещь — темно-синюю хлопковую рубашку. Длинные рукава пришлось закатать, но в целом выглядела она в ней очень даже ничего.

По случаю поездки в город Беатрис даже слегка подкрасила глаза и губы. Эжену не должно быть стыдно за нее. Если сегодня он вознамерился провести время в компании своей жертвы, то ни в коем случае не должен пожалеть об этом решении. Он меняет тактику, значит, идет в наступление.

Что ж, я готова к атаке, подумала Беатрис и в последний раз прошлась расческой по волосам и сколола их на затылке. Поиграем вместе. Пока что ей неплохо удавалось холодное безразличие, но с каждым днем сохранять выдержку становилось все труднее. Эжен прекрасно знал, как вывести ее из себя и заставить открыть истинное лицо.

Во время поездки Беатрис в который уже раз убедилась, что при желании ее возлюбленный может быть просто неотразим. Он рассказывал о жизни в Штатах, вспоминал смешные случаи на работе. На одном из поворотов он остановил машину и пригласил девушку выйти.

— Отсюда открывается потрясающий вид на замок, — произнес Эжен, указывая рукой на вершину холма, где высилось старинное строение. — Никто из моих родных не любит это место. Считают его слишком удаленным от цивилизации. А мне нравится. Тем более что я вложил немало сил в его восстановление.

— И теперь с чувством заслуженной гордости можешь взирать на спасенный памятник архитектуры, — язвительно заметила Беатрис. — Флорентийская школа должна повесить твой портрет на доску почета.

Эжен рассмеялся и снова уселся за руль. Не отводя глаз, девушка следила за движениями сильных рук, за улыбкой, которая то и дело мелькала на его губах. Ветер трепал его светлые волосы, и ей казалось, что рядом сидит прежний Эжен, в которого она некогда влюбилась и не находила сил разлюбить. Она сглотнула и заставила себя смотреть в сторону. Кажется, кто-то позабыл, что является жертвой подлого шантажа!

Узкая дорога серпантином сбегала по холмам, но Эжен даже на поворотах не сбавлял скорости. Через открытый верх задувал ветер, и в машине было прохладно, несмотря на жаркое солнце.

— Испугалась? — спросил он, когда на очередном крутом вираже Беатрис случайно навалилась на него и вздрогнула. Серые глаза самодовольно блеснули — Эжен Делакруа любил производить впечатление.

Однако Беатрис не собиралась сдаваться так просто. Если дать слабину, он поймет это и воспользуется.

— Нисколько, — ответила она, храбро глядя ему в лицо. — Я же знаю, что ты отлично водишь, так чего же мне бояться? Просто прохладно, вот и все.

Он ухмыльнулся, давая понять, что не поверил ни единому ее слову. От приятного ветерка в лицо никто не станет дрожать, как в Антарктиде.

— Ну конечно, — пробормотал он. — Нежный тепличный цветочек замерзает под южным солнцем. Теперь понятно, почему ты набрала столько теплых вещей. Хочешь, возьми вон там мой свитер.

Несмотря на явно неприязненное отношение, Эжен все-таки заботился о своей спутнице. У Беатрис затеплилась надежда, что, может быть, где-то в глубине души он все еще питает к ней нежные чувства. Сама она прекрасно осознавала, что безнадежно влюблена в этого негодяя, но ненавидит, когда он обращается с ней, как с вещью.

Впереди показались пригороды Марселя, машин на дороге стало заметно больше.

— Да, что-то я не подумала о здешнем климате, когда собиралась, — сказала Беатрис, желая сделать шаг ему навстречу. — Сама виновата, могла бы и в энциклопедию заглянуть. — Она жалела, что бросала вещи в сумку не глядя из-за крайнего раздражения. — Я куплю себе что-нибудь сама. Спасибо, что подвез. Давай остановимся около какого-нибудь супермаркета.

Учитывая содержимое кошелька, она могла себе позволить не больше пары маечек, юбки и шорт. Выходить ей все равно некуда, так что главное, чтобы было удобно. Да и вообще, кто знает, сколько продлится заточение? Он может отправить ее домой хоть завтра.

— Не желаю ничего слушать, — покачал головой Эжен.

Он уверенно направлял машину в центр города, где располагались самые дорогие магазины с последними новинками «от кутюр». На светофоре загорелся красный свет, и им пришлось остановиться на перекрестке. Воспользовавшись остановкой, Эжен протянул руку и расстегнул заколку. Каштановые волосы рассыпались по плечам Беатрис.

— Не подумай, что я хвастаюсь, но мне вполне по карману одеть тебя по своему вкусу. Особенно если рядом с милой девочкой нет любящего папочки, который исполняет все ее прихоти.

— Не смей! — воскликнула Беатрис, отталкивая его руку. На щеках ее загорелся гневный румянец. Эжен спрятал заколку в карман, и девушка поняла, что отбирать ее бесполезно. Она все равно проиграет в силовой борьбе. Ей едва хватает мужества, чтобы выдерживать психологические атаки. — Если ты еще раз скажешь что-нибудь про «любящего папочку», я ударю тебя, — тихим, но очень злым голосом пообещала она, показывая ему кулак.

Сильные пальцы сжали ее запястье. При желании Эжен мог вывернуть ей руку одним движением.

— Ударь меня, и я дам сдачи, — предупредил он. Взгляд его не отрывался от ее прикушенных губ. Как же хотелось поцеловать строптивицу, чтобы она стала мягкой и покорной. — Но не бойся, бить тебя я не стану. Есть и другие более приятные способы утвердить власть над женщиной.