— Давай скорей ложись.

Улыбаясь, Холли быстро подбежала к постели и забралась в нее.

— Мама разрешает мне спать с ней.

— Ты скучаешь по ней, да? — спросила Мередит, которая никогда не забывала, каково ей было после смерти матери и как ей все еще не хватало ее.

Снова кивнув, Холли подвинулась немного ближе.

— Папа сердится на нее, потому что она пишет книги. Она больше не хочет жить с нами.

Мередит были понятны причины развода Купера и Тины, но она не могла понять мать, оставившую своего ребенка.

Сердце говорило ей, что надо остаться, и она не могла не слушать своего сердца. Может быть, впервые в жизни. И риск не имел значения. Потому что она была нужна здесь Холли… и, может быть, Куперу…

Дождь все еще бил в окна, когда около часа ночи Купер поднялся на крыльцо дома. Он был доволен — дела с гарнитуром для столовой шли хорошо. Он остановился у комнаты Холли и увидел, что ее постель пуста. Им на секунду овладела паника. Но потом здравый смысл восторжествовал, и он направился к открытой двери в комнату Мередит.

Светлые волосы Мередит заливал свет. Рядом с Мередит лежала его дочь. На бедре у Мередит лежал открытый роман. Купер догадался, что они с Холли разговаривали и заснули. Холли испугалась грозы? В ту ночь, когда случилась авария, шел дождь, а на дорогах был лед…

Они разговаривали с Мередит о Цыганке? Или, может быть, о чем-то более важном — о мыслях или о страхах, которыми Холли не хотела делиться с ним. Может, действительно его желание защитить Холли мешает ей окрепнуть?

Бесшумно обойдя вокруг кровати, Купер запустил руку под плечи дочери. Он собирался поднять ее, но остановился, потому что Холли открыла глаза.

— Я отнесу тебя обратно в комнату, — прошептал Купер.

— Разве я не могу спать с Мередит?

Неожиданно на Купера глянули зеленые заспанные глаза Мередит.

Она привстала на локте:

— Я не возражаю.

Купер понял, что не сможет отказать Холли в этой просьбе. Она явно нуждалась в том, чтобы с ней рядом кто-то был.

— Хорошо.

Он выпрямился и поправил покрывало на Холли. При этом слишком близко увидел, как ночная рубашка соскользнула с плеча Мередит и приоткрыла кремовую кожу над грудью.

— Купер…

Услышав голос Мередит, Купер остановился в ожидании.

Ее взгляд с нежностью остановился на его дочери.

— Я хочу остаться в вашем доме.

Купер почувствовал облегчение.

— Поговорим об этом утром.

Отвернувшись, он пошел к двери. Вид Мередит в ночной рубашке ярко отпечатался в его сознании.

Когда на следующее утро Купер вошел на кухню, Мередит с Холли ели за столом кукурузные хлопья. Он направился к кофейнику, но его остановил звонок телефона. Сняв трубку и послушав несколько минут, Купер повернулся к дочери.

— Это мать Марши. Марша скучает по тебе и хочет знать, хотела бы ты поехать к ним поиграть и остаться на ланч.

— А можно?

Несколько секунд Купер молчал, потом кивнул. Холли вскочила со стула и обняла отца за талию:

— Спасибо, папа. Я пойду, соберусь.

Договорившись с матерью Марши, Купер повесил трубку и с чашкой кофе сел за стол.

Мередит помнила, как ночью Купер вошел в ее комнату и нагнулся к ней, когда разговаривал с Холли. Проснувшись, она мгновенно поняла, что час был поздний и что Купер был совсем близко. Рано утром она слышала, как он спустился вниз и пошел чистить лошадей.

— Холли напугала гроза, — объяснила Мередит.

— В ту ночь, когда произошла авария, было ветрено и шел дождь. — Его большая рука сжала чашку еще сильнее.

— Она говорила об этом до того, как заснула.

Некоторое время они напряженно молчали, потом Мередит сказала:

— Я бы хотела остаться, если вы не против, но у меня есть одно условие.

Купер поднял брови.

— Даже если вы не будете согласны со мной относительно того, что полезно для Холли, обещайте, что выслушаете меня, прежде чем сказать «нет».

— Я всегда думал, что условия ставит работодатель, — фыркнул Купер.

— Разве переговоры не входят в отношения работодателя и работника? — спросила Мередит, слегка улыбнувшись.

— Вам следовало стать юристом, а не учительницей.

— Это небольшая уступка, Купер. Конечно, если вы действительно хотите, чтобы я осталась здесь. Если вы не собираетесь нанять кого-нибудь другого.

Мередит затаила дыхание, ожидая ответа. Глаза у Купера сузились. Потом его плечи, казалось, расслабились.

— Вы нравитесь моей дочери. Я думаю, она уже чувствует привязанность к вам, иначе не пришла бы к вам ночью. В последнее время у нее было достаточно огорчений, и я не хочу добавлять к ним еще одно. Что касается вашего условия — я буду вас слушать. Но помните: во всем, что касается Холли, решающее слово будет за мной.

А как насчет всего, что касается нас двоих?

Мередит прогнала эту мысль, едва она возникла у нее в голове. Между ними не было ничего, кроме легкого соприкосновения губами, которое лишь с натяжкой можно было назвать поцелуем. Купер ясно дал понять, что ему нужно ее присутствие здесь только из-за дочери, а не из-за каких-то чувств, которые, может быть, ей просто почудились.

Мередит вежливо и по-деловому протянула руку:

— Я согласна.

Он почти сразу выпустил ее руку, но тепло его рукопожатия осталось.

— Вы сегодня едете в магазин? — спросила Мередит.

Купер покачал головой:

— Я стараюсь использовать субботы, чтобы проверять бухгалтерию.

— Мне нужно заехать в мясную лавку. Я могу отвезти Холли в дом ее подруги, если вы хотите поработать.

Купер глотнул кофе, потом поднял глаза на Мередит:

— Вы оказываете на меня давление или просто пытаетесь облегчить мне жизнь? — В его голосе чувствовалось сдержанное веселье.

— Возможно, понемногу делаю и то, и другое.

Купер встал и поставил чашку в раковину.

— Конечно, вы можете отвезти Холли к ее подруге, Мередит, но вам следует знать, что если вы будете пытаться оказывать на меня давление, я тоже, возможно, буду оказывать давление на вас.

Если эти слова и означали предупреждение, то Мередит не восприняла их таким образом. Она смотрела на них как на вызов, который она собиралась принять.

Оставив Холли в доме Марши, Мередит сделала на обратном пути остановку у мясной лавки. Она мысленно поблагодарила Бекку за совет завести дружбу с мясником. Дома она завернула в бумагу мясо, которое не собиралась использовать до следующей недели, и сунула его в морозилку. Мередит пронумеровала свертки так, чтобы их номера соответствовали номерам в ее записях, которые она сделала со слов мясника. Сунув записи в карман, она направилась к прачечной комнате за принадлежностями для уборки. Надо еще будет прибраться внизу и приготовить сандвичи для ланча.

Она протирала книжные полки у камина, когда услышала, как на улице хлопнула дверца машины. Подойдя к окну, Мередит увидела, что от дома быстро удаляется маленький автомобиль. Ее внимание привлекло что-то белое, лежащее под кипарисом в углу дорожки из гравия.

Оставив входную дверь открытой, она выбежала во двор. Под кипарисом она увидела белую хозяйственную сумку и ускорила шаг. Мередит залезла в нее и вытащила двух котят. Глаза у них были открыты, но им не могло быть больше нескольких недель. Мередит быстро вернулась на кухню, крепко держа их в руках.

Увидев ее, Купер замер на месте.

— Котята? Что вы собираетесь делать с ними?

— Найти для них коробку, согреть их, накормить. Мне нужен номер телефона ветеринара.

Купер подошел к Мередит.

— Мередит, они еще совсем маленькие и могут не выжить. Вы уверены в том, что хотите их оставить.

— Они выживут! — Мередит почувствовала, что к глазам подступили слезы.

Купер взял ее за плечи.

— Ну, ладно. Что вы, в самом деле?

Мередит знала, как драгоценна жизнь, и сейчас ей хотелось во что бы то ни стало защитить этих малышей. Но поймет ли ее Купер?