Стало быть, она должна быть благодарна отчиму за то, что он вообще дает им возможность иногда видаться, мрачно подумала Сара.

— Хочешь, встречу вас в аэропорту?

— Нет. Мы возьмем напрокат машину. Ты же знаешь, Чет не любит ни от кого зависеть. Если бы он мог сесть в кресло пилота, то с радостью сделал бы это.

В этом можно было не сомневаться. Чет вечно всем и всеми руководил. И женой своей вертел как хотел.

— Хочешь, забронирую для вас номер в мотеле?

— Он уже обо всем позаботился.

Ах, вот как? А если бы Сара была в следующие выходные занята? Если бы она уехала из города? Все очень просто: тогда они с матерью увиделись бы только в следующем году.

Мать заторопилась и понизила голос.

— Сара, мне так хочется увидеть Дэнни. Ты же знаешь, если бы я могла, то была бы с тобой, когда он родился.

— Но Чет всегда получает все, чего хочет.

Вот проклятье! Ей так и не удалось сдержаться…

Мать не стала спорить.

— Ты права. И ведь так было всегда.

Вот так номер! Сегодня мать впервые не стала выгораживать своего разлюбезного муженька. Сара невольно смягчилась.

— Можешь возиться с Дэнни сколько захочешь. Хоть все выходные напролет.

— Спасибо, родная моя. Ну мне надо бежать… Увидимся!

Сара положила трубку и задумалась. Каково будет Нату повстречаться с ее матерью и отчимом? Вытерпит ли он целый вечер в их обществе? Нынче же она его спросит. Для нее очень, очень важно, чтобы они встретились. Она пока сама не понимала почему…

Подойдя к плите, Сара сняла крышку с кастрюли. Аппетитно запахло тушеным мясом, Нат должен был прийти сегодня ужинать, и Сара надеялась, что он останется у нее на ночь. Ведь он вот уже целую неделю ночует у нее — и ей очень с ним хорошо. Но почему у нее так тревожно щемит сердце?..

Дэнни самозабвенно болтал ножками в воздухе, когда в кухню заглянул Нат. Сара как раз резала салат и не услышала, как он вошел. Он нежно обнял ее сзади за талию, носом сдвинул в сторону задорный хвостик и поцеловал в шею.

— Привет, красавица! Как прошел день?

Она повернулась к нему лицом.

— С чего начинать? Может, лучше с ночи?

Серые глаза Ната остались такими же серьезными.

— Дерзишь, малявка?

— Но ведь я нравлюсь тебе такой, правда?

Он шутливо поцеловал ее в кончик носа и склонился над Дэнни.

— Привет, приятель! Надеюсь, нынче ты не донимал маму капризами?

Сара поглядела Нату в затылок.

— У нас есть полчаса — потом этот человечек заявит, что проголодался. Мясо готово.

Нат избегал смотреть ей в глаза.

— Пойду сброшу брюки и надену шорты. Через минуту вернусь.

Когда он возвратился, сердце Сары запрыгало в груди — как же хорош он был в вылинявших джинсовых шортах и красной просторной майке!

— Что, кажется, я тебе нравлюсь? — поддразнил он ее.

Сара состроила гримасу.

— Просто пытаюсь представить себе, как будет выглядеть Дэнни в твоем возрасте…

— Наверняка отрастит длиннющие патлы, а в каждом ухе у него будет по три серьги!

— Прикуси язык!

— Ну хорошо, он будет заплетать их в косичку…

— Нат!

— Но ведь ты все равно будешь его любить, что бы он ни вытворял! — расхохотался Нат.

— Буду, — потупилась Сара.

Она разложила жаркое на две тарелки, в плетеной корзиночке уже лежали свежие булочки. Нат разлил по стаканам чай со льдом, потом достал чистые салфетки.

— Ммм, пахнет потрясающе! Знаешь, эдак я привыкну вот так приходить каждый вечер на готовенькое…

— Так любишь тушеное мясо? — пошутила она, доставая вилки.

— Нет, так люблю, когда ты сидишь напротив меня за столом, — тихо и проникновенно произнес он.

Стараясь оставаться невозмутимой, Сара спросила:

— Ну как прошла встреча?

Нат подождал, пока Сара усядется, потом сел сам.

— Голстайн предложил мне работенку.

Сара от удивления разинула рот.

— Что? И какую же?

Когда Нат все рассказал, Сара похолодела.

— И что ты ему ответил?

— А я пока ничего еще не отвечал. Он дал мне месяц на раздумья.

— Понимаю…

Повертев в руках вилку, Нат отложил ее.

— Если я соглашусь, то потеряю тебя, правда?

Сара не отвечала.

— Говори, ведь так?

Нельзя было до бесконечности сидеть уставившись в тарелку и делать вид, будто ничего не произошло.

— И часто ты будешь… ездить в командировки?

— Буду ездить, когда захочу, но, вероятно, несколько чаще, чем теперь.

— А как же твоя газета?

Она стиснула в руке стакан с чаем так, что он чуть было не треснул.

— Продавать ее ни к чему. Я вполне могу передать все дела Джерри. Впрочем, можно и продать…

— Тебе придется переехать в Балтимор?

— Но ты можешь поехать со мной…

Это серьезно? Сара понимала, что он еще не готов пойти до конца в их отношениях.

— Но ведь у тебя же тут дом…

— Ты не ответила мне, Сара!

Его голос зазвенел от напряжения.

Сара ковыряла вилкой картофелину. На кой она нужна ему в Балтиморе? Они же почти не будут видеться! Что останется им с Дэнни? Сидеть и ждать?

— Тебе решать!

Нат прерывисто вздохнул.

— Ты же мне не чужая. Я хочу знать, что ты думаешь, что чувствуешь.

А она чувствовала полнейшее бессилие и отчаяние. И не выдержала:

— Тебе отлично известно, что я чувствую! Ничего не переменилось. Но я не хочу связывать свою жизнь с перекати-полем! И потом, как же Дэнни? А ведь командировки вполне могут следовать одна за другой — и не видать мне тебя как своих ушей!

— Этого не будет…

— Стало быть, ты все уже решил?

— Я еще думаю. Такой потрясающий шанс судьба предоставляет раз в жизни…

А Сара всем сердцем желала, чтобы он послал этот шанс ко всем чертям.

— Значит, наша затхлая провинция тебе надоела? Сбывается мечта всей твоей жизни?

Нат отвернулся, обуреваемый противоречивыми чувствами. А Саре надоело делать вид, что она ест. Оттолкнув тарелку, она скрестила руки на груди. Пальцы Ната с хрустом сжались в кулак.

— Я не могу потерять тебя только из-за этой паршивой работы!

Сара испепеляла его пылающим взглядом. Господи, опять она вляпалась! Нат хочет услышать от нее, что она останется с ним, невзирая ни на что! Сердце подсказывало, что пора ставить ультиматум: или она или работа. Рассудок же уверял, что так она воздвигла бы между ними непреодолимую преграду. Боже милостивый, как поступить?..

Дэнни тем временем беспокойно завозился и закряхтел. Успокоив сына, Сара села на место.

— Я не желаю говорить об этом сегодня!

— Ты же никогда не увиливала от разговора! Ты хочешь предать нас обоих?

— А ты разве не хочешь? — возразила она. — Разве ты не предаешь и меня и Дэнни?

— Сара, милая, нельзя, чтобы моя карьера встала между нами…

— Поздно. Знаешь, мне нужно время.

Уголки губ Ната скорбно опустились.

— Ты хочешь подумать в одиночестве?

Собрав в кулак всю свою волю, все мужество, Сара посмотрела прямо ему в глаза.

— Да.

Нат поднялся. Через пару минут он вернулся уже в костюме.

— Я буду дома. Позвони, если решишь, что настало время поговорить. — В дверях он немного замешкался. — Но когда будешь думать, не забывай еще и чувствовать!

И он вышел. Как пусто сразу стало в доме, как холодно!..

Наутро, когда в дверь постучали, Сара открыла и остолбенела от удивления. На пороге стояла Эмбер в ярко-желтом шелковом платье. К ее плечу был кокетливо приколот цветок гардении. Рядом с нею мялся смущенный Леон. Его гладкие темно-русые волосы словно приклеились ко лбу, даже бородка как будто слиплась.

Все еще не в силах вымолвить ни слова, Сара жестом пригласила парочку войти.

— Куда это вы собрались? — наконец выговорила она.

— Спроси лучше, откуда мы идем! — с неожиданной гордостью произнес Леон, по-хозяйски обнимая Эмбер за талию.

— Ладно. Итак, где вы были?

Леон засиял, словно новый десятицентовик.