— Мистер Парселл, — начала она, запнувшись. — Ник. — Она судорожно вздохнула, выдернула руки из его ладоней и сложила их на коленях. — Десять лет назад я совершила страшную ошибку и сожалею об этом. — Волнение в его глазах ошеломило ее. Она быстро отвела взгляд. — Я никогда не думала, что это как-то тебя коснется.

Он сузил глаза.

— Другими словами, ты не собиралась сообщить мне о моем собственном сыне.

Покачав головой, она потерла в затруднении переносицу. Все оказалось так сложно.

— Бобби не…

Она уставилась на конверт, который Ник бросил перед ней. На нем хорошо знакомыми ей каракулями было написано его имя. Она пораженно замерла, глядя на конверт, как на бомбу с заведенным часовым механизмом.

— Что это?

— Прочти.

Она не хотела читать, не хотела знать, что заключено в этом ящике Пандоры, инстинктивно чувствуя, что это знание перевернет всю ее жизнь и жизнь ее сына. Но было слишком поздно — Ник

Парселл был тут, и их жизнь безвозвратно изменилась. Чессе оставалось только одно — постараться смягчить удар. Возможно, содержимое конверта поможет ей справиться с будущей бедой.

Дрожа, она извлекла сложенный листок бумаги. По краю листка шли круглые разорванные дырочки, как будто он был вырван из тетрадки на спиральной пружинке, в такой же Бобби делал домашние задания. Она аккуратно развернула письмо и стала читать:

«Дорогой папа!

Привет. Меня зовут Бобби. Я твой сын. Я не знаю, почему ты никогда не приезжаешь ко мне. Я думаю, это потому, что ты не знаешь, где мы живем.

Я пишу тебе потому, что в следующем месяце в школе устраивают пикник на День отца. Было бы здорово, если бы ты приехал. Если ты не хочешь приехать, то ничего страшного. Я просто не хочу больше брать чужих отцов взаймы, так что просто останусь дома и буду смотреть телевизор. У нас клевый телик. Мама купила его в прошлом году. Он не слишком большой, но мне он очень нравится.

Я постоянно думаю о тебе. На кого ты похож? Ты высокий? Нравится ли тебе играть в футбол? Мама обещала мне, что расскажет о тебе, когда я вырасту. Я уже большой. Жаль, что она не рассказывает о тебе, но она от этого становится грустной.

Надеюсь, что ты сможешь приехать на пикник. Я люблю тебя.

Твой сын, Бобби Марголис».

Адрес их дома и телефон были тщательно выписаны внизу страницы.

Чесса почувствовала, как на глаза навернулись слезы.

— Откуда это у тебя?

— Мне доставили это с посыльным из адвокатской фирмы в Сан-Франциско вместе с копией свидетельства о рождении Бобби.

— Сан-Франциско? Не понимаю.

— Я тоже. — Ник откинулся на стуле, задумчиво рассматривая женщину. — Я позвонил туда и поговорил с адвокатом Бобби.

— У него нет своего адвоката.

— О, как раз есть. Некто Клементина Алистер Сент-Ив. Она уверяет, что Бобби передал ведение всех своих дел ей. Не беспокойся, — добавил он быстро, видя, как Чесса открыла рот от изумления, — я все проверил. Мисс Сент-Ив весьма законопослушный, высокоуважаемый поверенный по семейным делам, с отличной репутацией.

Чесса резко встала.

— Это безумие. Бобби только девять лет. Ему не нужен поверенный, у него нет никаких «дел», чтобы вести их, и он никогда не бывал в Сан-Фран… — Внезапно она вспомнила о недавней поездке. — Мой Бог! Поездка с классом в музей!

— Видимо, так. — Аккуратно спрятав письмо в карман.

Ник рассказал со слов Клементины Сент-Ив, как Бобби ускользнул от экскурсии, взял такси до ее офиса и нанял ее отыскать человека, чье имя значилось в свидетельстве.

Каждое слово болью отзывалось в душе Чессы. Все эти годы она гнала от себя тяжелые воспоминания, надеясь, что ей никогда не придется столкнуться с последствиями обмана, который ее заставили совершить. Она думала, что ее сын счастлив и ему достаточно того мирка, который она создала ему.

Она ошибалась. Боль и одиночество, ощущавшиеся в письме, ясно говорили об этом. Но как она могла рассказать сыну о том, что отца, которого он разыскивал и о котором мечтал всю свою жизнь, даже не существовало на свете? Слезы подступили к ее глазам и переполнили их, покатившись по щекам.

— Пожалуйста, Чесса, не плачь. Все в порядке. — Ник перегнулся через стол и нежно приподнял ей подбородок, коснувшись его так бережно, что у Чессы защемило сердце. — Тебе не придется больше быть одной. Теперь я здесь, и я могу помочь.

Она захлебнулась силой, таившейся в этих словах. В его глазах было что-то ошеломившее ее, какое-то выражение вины и понимания настолько глубокого, какого она никогда в жизни не видела. Эти глаза ласкали и нежно окутывали ее покровом защиты, говоря, что все будет хорошо. Конечно, это самообман, такого не могло быть, но сейчас Чессе хотелось верить в счастливое будущее.

Радостный крик прорвался в ее сознание:

— Папа! — По полу гостиной простучали несколько пар детских ног. Бобби влетел в кухню, сопровождаемый приятелями. — Пап, Дэнни хочет посмотреть твой пистолет!

— Пистолет? — резко вскинулась Чесса. — Какой пистолет?

Ник тоже был ошарашен.

— У меня нет пистолета.

Смутившись, Бобби старался не смотреть на ехидную ухмылку Дэнни.

— Но я думал, что частные сыщики всегда носят пистолет.

— Я не частный сыщик, сынок. — Улыбаясь, Ник выпрямился на стуле и положил руку сыну на плечо. — У меня собственный охранный бизнес. Мы устанавливаем охранные системы, поставляем к ним оборудование, вот так.

— О! — Явно разочарованный, ребенок сумел выдавить: — Это, наверное, круто. — Он снова просиял. — Тебе нравится играть в футбол? Хочешь, пойдем посмотрим мой велик? Тут недалеко есть хороший парк. Пойдем туда? А у Дэнни есть классная собака. Она умеет подавать лапу и кувыркаться. Мы можем с ней поиграть, если хочешь. — Бобби тянул Ника за руку, почти стаскивая со стула. — Ты пойдешь посмотреть мою комнату? У меня есть почти все модели лучших машин, и самолетов тоже! А ты любишь «Звездные войны»? У меня есть настоящий меч рыцаря Джедая!

Прежде чем Ник успел ответить, его окружила толпа гомонящих детей и уволокла с собой. Через секунду хлопнула входная дверь, и в доме снова воцарилась тишина. Чесса осталась одна, наедине со своими страхами, воспоминаниями и терзающей душу виной.

— Я помню о завтрашней утренней презентации и буду там. — Продолжая говорить по мобильному телефону, Ник обошел вокруг дивана в маленькой гостиной Чессы, листая свободной рукой свой деловой календарь. — Перенеси в моем расписании все встречи в ближайшие десять недель, назначенные после двух по вторникам и четвергам, на утро или на другие дни.

— Невозможно! — Голос Роджера Барлоу, всегда тонкий и напряженный, поднялся до визга. Он был вторым в команде, и ему не нравилась руководящая позиция Ника. — У нас договоренность с Центром национальных технологий на этот четверг Мы же обсуждаем исследование рыночных возможностей этой корпорации и ее дочерних компаний и нашу новую стратегию! Этот контракт стоит около полумиллиона! Мы не можем перенести встречу!

Барлоу был отличным парнем, но с несколько книжным умом. Он обеспечивал устойчивость компании, противопоставляя свою осторожность и дотошность раскованному стилю действий Ника. Его постоянное нытье раздражало, но Ник научился уважать деловую хватку Роджа.

— Если нельзя перенести, то проводи ее сам.

— Я?! — Голос несчастного партнера взлетел на невиданную высоту. — Я не отличу транзистор от микрочипа. Я только финансовый директор, а не гений кибернетики. Без тебя ничего не выйдет.

Это было правдой. Ник всегда увлекался электроникой и в колледже изучал охранные системы, созданные лучшими конструкторами. Теперь он разрабатывал собственные системы и основал преуспевающую компанию.

— Хорошо. Тогда отмени ее.

— Отменить?! Ты свихнулся? Что может быть более важным, чем контракт на полмиллиона баксов?

— Футбол.

Голос в трубке поперхнулся, но Ник не обратил на это внимания, прислушиваясь к происходящему на лестнице. Чесса терпеливо объясняла Бобби, что пора идти на вечерние занятия, иначе он опоздает. Расстроенный мальчик умолял не отправлять его в школу, ведь не каждый день ребенок обретает отца. Грудь Ника сдавило. Ему внезапно надоело бормотание Роджера о совещаниях и деньгах, как будто в мире не было ничего важнее этого. Возможно, неделю назад Ник и согласился бы с ним, но теперь он думал по-другому.