Я расчистила место на маленьком столике и поставила поднос. Положила сахар в чашку. Потом пододвинула стул, усадила старуху, положив развернутую салфетку ей на колени. Может быть, эта моя забота тронула ее, и она громко воскликнула:

— До этого момента я ни разу не наслаждалась пищей, с тех пор как они приехали сюда!

— Мадемуазель Софи, они же не хотят доставить вам неприятности. И они зависят от вас. Вот и Эган отвез вас к доктору…

— Я знаю, они хотят избавиться от меня. Самое верное — это смерть. Я слаба, но все вижу и слух у меня острый.

— А почему они хотят избавиться от вас, мадемуазель Софи?

Она ела жадно, так как долго голодала, и остро взглянула на меня:

— Будто вы сами не знаете?

— Нет, не знаю.

Она вытерла рот и даже хихикнула от удовольствия:

— Да нет же, вы знаете. Вы и эта девчонка. И леди из Стамбула со своими друзьями. Вы думаете, я не знаю? Да я же слышу сквозь стены.

— Мадемуазель Софи, вы не правы.

— Они богатые, — зло сказала она. — Это вам кажется, что они бедные, вынуждены тяжело трудиться, как простые рабочие, возиться в грязи с голой спиной или прислуживать за столом, а ведь в их жилах течет кровь Жарре, какой позор! Но я-то видела письма из швейцарского банка…

— Не пойти ли вам в свою комнату, Керри?

Я встрепенулась, так же как и мадемуазель Софи. В дверях, хмурясь, стоял Конор.

— Я только принесла мадемуазель Софи чаю…

— Я прошу вас уйти. Пожалуйста.

Вот теперь и я рассердилась. Он не имел права требовать, чтобы я ушла, потому что меня пригласила войти мадемуазель Софи; он был очень груб и высокомерен. Никуда я не пойду. Я словно вросла ногами в пол.

Он схватил меня за руку и потянул наружу. Я была слишком удивлена этим, чтобы сопротивляться. Все еще крепко сжимая мою руку, он вывел меня на лестницу.

— Как вы смеете! — Я вырвала у него руку.

— Разве я не просил вас держаться подальше от нее?

— Я принесла ей чай. Она просто заболеет без пищи. Или вы хотите, чтобы она заболела и умерла, это как раз то, что вам нужно?

Я убежала в свою комнату. Я слышала, как он что-то говорил, стоя позади меня, жалкий и убитый.

Я позволила своим эмоциям, своему чувству к Конору взять верх над разумом. С этой мыслью я заснула, с ней же и проснулась на следующее утро. Она тяготила меня и портила изумительное утро. Мне хотелось только одного — как можно быстрее отдаться своей работе. Я схватила свои принадлежности и бросилась к лестнице.

— Керри!

Это был Эган.

Он удивленно поднял брови, увидев выражение моего лица.

— Я что-то сделал не так? Вы выглядите такой злой!

Я попыталась улыбнуться и рассказала обо всем, что произошло.

— Да, я отнесла ей чаю. Что же в этом плохого?

— Ничего, — ответил он. — Но Софи… Что Софи вам говорила?

— Да все то же самое, снова и снова.

Он внимательно изучал мое лицо.

— Она может нанести нам всем большой ущерб, потому что говорит много лишнего, и постояльцы могут не понять…

— Она не может нанести вреда тем, кто не делает ничего плохого, — коротко ответила я, стараясь не касаться деталей.

Я так спешила уйти из дому, что забыла взять ленч. Но я не так уж проголодалась, вот только вечером, возвращаясь усталая и обиженная, я немного изменила свой обычный маршрут и свернула с дороги немного дальше по направлению к Белану. Проходя, я заметила у дороги автомобиль Эгана, почти скрытый кустами. Я даже различала темный затылок Эгана, казалось, он с кем-то говорил.

Мое первое инстинктивное намерение было окликнуть его и попросить подвезти до отеля. Но, немного подумав, я решила пропустить их мимо, так, чтобы они даже не знали, что я их видела. Они явно скрывались, вот и пусть думают, что их никто не обнаружил.

Я добралась до отеля и уселась в одно из кресел на веранде, прежде чем отправиться в свою комнату.

— Керри!

Я подняла глаза и с удивлением увидела, что Мария машет мне из окна своей комнаты. Я инстинктивно посмотрела на автостоянку. Автомобиля Эгана там не было. Значит, с ним была не Мария.

— Как ваше рисование?

Я ответила не сразу.

— Отлично. — Автомобиль Лауры был здесь. Значит, она уже приехала.

— Лаура хотела знать, вы закончили еще какие-нибудь картины?

— Нет, — коротко ответила я, — но скоро закончу.

Наверное, это был еще чей-нибудь «ситроен», они все похожи. Темноволосый водитель был просто похож на Эгана.

Дверь у Марии была открыта, и она пригласила меня войти; показала мне новые желтые драпри с желтыми же розами; как я догадалась, она всячески демонстрировала, что они ей очень нравятся, хотя это, скорее всего, было не так. Она прошла со мной в мою комнату, чтобы показать мне прикроватную лампу, которую Эган разыскал для меня.

Я просто восхитилась ею и спросила:

— А где же Эган?

— Занят. А я сама тоже так занята, что не знаю, где он. — Это прозвучало как-то вызывающе. — Здесь сегодня столько посетителей, просто толпа!

— А Абдикяны тоже приедут?

— Только Арман. Мадам Абдикян считает, что дорога слишком трудная. — Она помолчала немного, пока я мылась над раковиной, и спросила: — А вы в порядке, Керри?

— Вполне.

— Но вы не очень хорошо выглядите. Словно чем-то обеспокоены. Это не мадемуазель Софи?

— А она выходила из своей комнаты? Ела что-нибудь?

Мария покачала головой:

— Это просто ужасно, Керри. Я носила ей поднос и слышала, как она говорила сама с собой и даже смеялась.

— Ей становится все хуже, — сказала я.

— Эган сказал, что вы повздорили с Конором из-за нее; не это ли вас расстроило?

Я пожала плечами:

— Да нет, просто он вел себя очень заносчиво.

— Я же говорила вам, что он плохой человек, а вы мне не поверили.

Я увидела, как на террасу входит Лаура в светло-кремовых брюках и длинном свитере, обтягивающем ее грудь. За ней шел мсье Абдикян, который смотрел на наши окна и приветливо махал нам рукой. А за ними шествовал Эган, неся в руках неизбежную корзину для покупок. Случайно ли все они встретились на террасе? Во всяком случае, они переговаривались с таким оживлением, будто только что увиделись.

— Ну, как доехали? — спросил Эган. — Почему бы вам не искупаться в бассейне перед обедом?

— Прекрасная идея! — закричала Лаура. — Скажи-ка своему негодному братцу, чтобы он пришел сюда и поздоровался со мной. Где это он прячется?

И они все трое скрылись в доме. Я посмотрела на Марию. Она, потупив голову, кусала губы, будто забыв, что я здесь, рядом с ней.

После обеда в этот вечер Эган снова составил два стола, и мы смогли выпить кофе все вместе — Мария и я, Лаура и мсье Абдикян. И снова Арман придвинул свое кресло так, что оно соприкасалось с моим. Не отрывая взгляда от меня, он галантно подливал мне бренди. В отсутствие мадам Абдикян он вел себя даже более чем отвратительно.

— А вы, наверное, в разводе? Нет? Никогда не были замужем? Как жаль. У меня на родине женщины выходят замуж молодыми, даже теперь. Лаура вышла замуж в пятнадцать лет, разве не так?

— Я была бы уже старой девой, — сказала Мария. — У вас на родине.

— На моей родине вы уже давно были бы замужем, — восторженно закричал он. — Женихи осадили бы ваш дом!

— А вот в нашей стране сейчас девушки хотят сначала хотя бы закончить школу, — сказала я.

— Ваша страна все еще остается романтической, — сказала Лаура. — И в ней, наверное, позже всех отомрут романтические идеи. В Европе все поставлено гораздо практичнее. Мужчины сначала утверждаются в бизнесе, а уж потом начинают присматривать себе жену. И выбирают молодых девушек, которые смогут рожать здоровых детей.

— А что, ваш муж намного старше вас? — спросила Мария.

— Да, — ответила она. — Намного.

— И мсье Патрелкис позволил вам приехать сюда одной? — упорствовала Мария.

— Хорошая жена выше подозрений, — заявил Арман. — Единственная причина, по которой Сариф попросил меня сопровождать Лауру, — это чтобы у нее не было трудностей с вождением машины. Правда, я и сам неважный водитель, хотя и разбираюсь в машинах.