По мере того как в течение нескольких следующих месяцев по империи распространялись слухи, что Александр хочет, чтобы ему воздавались божественные почести, в негодование от подобного богохульства приходили не только персы, но уже и греки с македонянами. Каждый город Эллады и Македонии имел собственное местное божество, в войсках македонской армии своих божественных покровителей имело каждое войсковое подразделение; и это были боги, объединявшие людей, солдаты ежедневно возносили им молитвы в полной уверенности, что именно этим богам они обязаны собственным здоровьем, благополучием и удачей. Приказав заменить изображения этих богов собственными идолами, Александр заставил весь эллинистический мир замереть в предчувствии страшной катастрофы, которая непременно произойдет, если могущественного царя вовремя не остановить.

Весной 323 г. до н. э. Александр прибыл в Вавилон — культурную столицу древнего мира. Здесь царь немедленно приказал перестроить главный персидский храм и превратить его в святилище, где будут поклоняться ему самому. Один из источников сообщает, что после этого к Александру явился один астролог, глубоко огорченный подобными деяниями великого полководца. По словам Арриана, астролог умолял Александра немедленно покинуть Вавилон, поскольку, если он останется, его жизни здесь будет угрожать смертельная опасность. Впрочем, для того чтобы понять, насколько горячо большинство жителей Вавилона желает смерти великому полководцу, не требовалось быть ясновидцем. Тем не менее Александр проигнорировал подобное предупреждение. Он был богом, поэтому никто и ничто не могли причинить ему вред.

Оказавшись в Вавилоне, Александр Македонский решил, что этот город станет новой столицей его великой державы. Державы, границы которой он, кстати сказать, планировал расширить. Планы эти заключались в том, чтобы завоевать весь остальной мир. На одной из встреч со своими командирами он сообщил им, что собирается на юге совершить поход в Аравию, на западе нанесет удар по Карфагену, а севернее — вторгнется со своей армией в Италию. Тут следует упомянуть, что большая часть армии Александра смертельно устала от бесконечных сражений, продолжавшихся на протяжении одиннадцати лет. Первоначально Александр объявлял, что планирует поход только против Персидской державы, и его солдаты долго и упорно сражались ради удовлетворения его амбиций. И вот когда они, наконец, подумали, что все кончено, их царь заявляет, что собирается начать войну на трех фронтах, в которой не под силу победить даже такому военному гению, как Александр. Греки и македоняне проливали кровь, чтобы завоевать царство, которым он отныне правил, и все, чего им хотелось, это возвратиться домой, чтобы насладиться плодами победы. Так что мы можем сделать вывод, что отныне не только религиозным фанатикам, но и некоторым из полководцев Александра вполне могла прийти в голову мысль о необходимости его убить.

Подозревая, что Александр окончательно потерял рассудок, несколько его ближайших сподвижников попросили вавилонских жрецов организовать церемонию, которая помогла бы царю исцелиться. И вот в конце мая в парадном зале дворца Александра состоялось подобное ритуальное действо. В процессе церемонии мальчик-раб был посажен на трон — по всей видимости, предполагалось, что несчастный раб примет на себя все зло, которое овладело великим полководцем. Естественно, самого Александра никто не ставил в известность о проведении подобных «оздоровительных» мероприятий, поэтому когда он услышал о происшедшем, то тут же решил, что кто-то попытался околдовать его и посадить на трон другого царя. Записей о том, что случилось с незадачливыми жрецами и несчастным мальчиком, не сохранилось, однако известно, что после этого случая убежденность Александра в собственном божественном происхождении превратилась в паранойю. Согласно сообщению Плутарха, следующие несколько дней он потратил на то, чтобы с помощью различных ритуалов защитить себя от возможного вреда.

Как бы то ни было, в начале июня делегация, которую Александр посылал к оракулу Амона, возвратилась из оазиса Сива с известием о том, что Амон позволяет считать Гефестиона полубогом. И вновь мы наблюдаем резкую смену настроения: Александр приходит в сильнейшее возбуждение. Как свидетельствует Плутарх, царь начинает приносить животных в жертву Зевсу (которого греки отождествляли с Амоном), а также напиваться до помрачения рассудка, с тем чтобы отпраздновать это событие.

Таким образом, вот каково было душевное состояние Александра, когда он приказал созвать гостей на тот печально известный пир в ночь на 1 июня 323 г. до н. э. Пиршество организовывалось в честь Гефестиона, и на нем предстояло присутствовать особо доверенным лицам. Возвращаясь к теме нашего разговора, многие из приглашенных могли по совершенно разным политическим и религиозным причинам желать убийства Александра, но, как мы увидим позже, среди присутствовавших на пиру гостей было несколько человек, имевших еще и личные мотивы для того, чтобы погубить царя. Сейчас, по прошествии многих веков, можно сказать, что Александру следовало бы серьезнее относиться к опасности, которая ему угрожала, и вообще не организовывать тот злополучный «банкет». В особенности потому, что там, похоже, находился только один человек, который мог выступить в его защиту. По всей видимости, только помутнением рассудка объясняется то, что он оставил без внимания все предупреждения, поступавшие в его адрес.

Можно смело сказать, что половина подданных его обширной империи желала смерти Александру, однако благодаря гвардии, охранявшей царя, у замышлявших покушение не было ни малейшего шанса остаться в живых, попытайся они убить великого завоевателя с помощью меча, ножа, копья или стрелы. Тем не менее угроза отравления оставалась чрезвычайно актуальной. Однако симптомы отравления смертельными ядами в большинстве случаев проявлялись уже в течение первого часа после их попадания в организм, поэтому у всех монархов древности при дворе находился специальный раб, который за некоторое время до обеда царственной особы пробовал все блюда. И Александр в этом смысле не был исключением. Постоянный страх перед покушениями приводил к тому, что накануне монарших пиров принимались жесточайшие меры безопасности, а во дворце Александра даже имелось специальное помещение, примыкавшее к пиршественному залу, где пробовались все блюда и напитки. Если давалось заключение, что они безвредны, эти яства оставались в охраняемой комнате, и никто посторонний больше не мог к ним приблизиться. Внезапное недомогание Александра — резкая боль в области живота и конвульсии немного спустя — дают основание предполагать, что он был отравлен одним из алкалоидных ядов, которые проявляют себя через час после попадания в организм. Таким образом, как и подозревала его мать Олимпиада, можно смело предположить, что тот, кто отравил Александра в ночь на 1 июня, находился рядом с ним в пиршественном зале.