Мэгги покраснела до корней волос.

— Неужели это так очевидно?

Маргарет Джинкинс понимающе улыбнулась.

— Для меня да, но я могу судить об этом лучше, чем другие. Мы знакомы с Люком с давних пор.

— Пожалуйста, не говорите ему ничего! — взмолилась Мэгги.

— А вы думаете, он этого не знает? — мягко спросила женщина. — Люк один из самых проницательных людей, которых я когда-либо знала. Кроме того, как вы наверняка знаете, ему не впервой видеть влюбленную в него женщину.

Подобное замечание отнюдь не улучшило настроения Мэгги — понимать то, что ты просто одна из тысячи…

— Не надо было мне сюда приходить…

— А зачем все-таки вы пришли.

Мэгги заглянула в добрые, сочувствующие глаза женщины и поняла, что не в состоянии солгать.

— Хотела посмотреть на вас.

— Я что-то не понимаю.

— Мне казалось, что, если я увижу вас, вы станете для меня более реальной и я смогу смириться с тем, что Люк любит вас, и перестать питать глупые надежды.

Маргарет нахмурилась:

— Но Люк вовсе не влюблен в меня.

Мэгги проглотила комок в горле:

— Но вы с ним встречаетесь?

— Иногда он приглашает меня куда-нибудь сходить, и я всегда получаю большое удовольствие — вы ведь знаете, как приятно бывать в его компании. Кроме того, у меня создалось впечатление, что с некоторых пор он пользуется любыми предлогами, чтобы почаще бывать вне дома. — Она вопросительно взглянула на Мэгги. — Не имеет ли это какого-либо отношения к вам?

Мэгги покачала головой:

— Не думаю.

— Так ли? — Маргарет Джинкинс задумчиво отхлебнула глоток кофе. — Люк был близким другом моего мужа, — внезапно сказала она. — Они познакомились в Штатах после того, как Люк окончил университет. Он был свидетелем на нашей свадьбе. Пока я была замужем, мне не приходилось работать; мы хотели иметь детей… но они так и не появились. А потом Джон внезапно умер. Люди никогда не страхуют себя на случай жизненных ударов. Пока молоды, мы просто не думаем о плохом. Поэтому я никогда не готовила себя к какой-либо деятельности. — Она помолчала, ее взгляд потеплел. — Так что я оказалась в тяжелом финансовом положении, и Люк дал мне работу, хотя я была совершенно к ней не подготовлена. Но он в меня верил — а он очень хороший друг для тех людей, в которых верит.

— Знаю, — сказала Мэгги, — сейчас он помогает мне.

— Основная проблема Люка, — продолжила Мэгги, — хотя, возможно, вы решите, что мне не стоит распространяться о личной жизни своего босса, но я все-таки скажу, — основная проблема Люка заключается в том, что после года, прожитого с Джоан, у него развилось циничное отношение к браку. В Нью-Йорке ни для кого не было секретом, что их взаимоотношения отнюдь не были счастливыми, но он никогда не — говорил об этом, а я никогда не спрашивала.

Глаза Мэгги широко раскрылись, она поставила чашку на стол. Интересно, почему же Люк и Джоан не были счастливы?

— Мне кажется, что он хочет оградить себя от эмоциональных переживаний, сконцентрировать все свое внимание на воспитании дочери, и я очень сожалею об этом. Уверена, что в Люке скрыта масса невостребованных свойств, которые ждут только того, чтобы их разбудили.

— И я хочу быть той женщиной, которая сделает это, — внезапно севшим голосом высказала вслух свои мысли Мэгги.

— Почему бы и нет?

— Во-первых, потому, что я женщина. А мы привыкли к тому, что инициатива исходит от мужчины…

Миссис Джинкинс откинула голову назад и разразилась громким смехом.

— Моя дорогая, испокон века женщины охотятся на мужчин, и всякий, кто возьмется это отрицать, — лжец. Весь секрет в том, чтобы заставить их поверить в то, что охотятся они! Мне кажется, Люк к вам очень привязан, но не хочет признаваться в этом даже самому себе.

Когда Мэгги вернулась домой, все в ней пело от того, что ей сказала Маргарет Джинкинс. Да благословит Бог эту женщину! Он не влюблен в свою секретаршу! И это открывало дорогу Мэгги.

Как там говорится: «риск — благородное дело»? Люк сказал, что в августе собирается возвращаться в Нью-Йорк. Значит, за оставшееся до его отъезда время она должна что-то предпринять. Потому что так или иначе, но она намеревалась соблазнить Люка, заставить его понять, что ему нужна только одна женщина, имя которой — Мэгги Десмонд.

— О, Люк, пожалуйста.

Люк рассмеялся:

— Мэгги, нельзя же праздновать сдачу экзаменов в тот же день. Результаты придется ждать еще два месяца. А что, если ты провалилась?

— Не провалилась, — самоуверенно заявила Мэгги. Билеты оказались легкими, а она выложилась до конца. — Могу поспорить на что угодно, что я получу наивысшие оценки.

Он покачал головой и шутливо выговорил:

— Я не игрок по натуре. Однако, как гласит пословица, гордыня до добра не доводит.

— О неудачи не может быть и речи, заверяю тебя, Люк, — стояла на своем девушка.

Он вздохнул, но глаза его смеялись.

— Хорошо, я свожу тебя пообедать. Твой энтузиазм слишком зажигателен, чтобы отказать. Но надо найти кого-нибудь, кто присмотрел бы за Лори.

Мэгги покачала головой.

— Не надо. Пойдем пораньше и возьмем ее с собой.

— И куда ты хочешь пойти?

— В соседнем квартале открылась новая пиццерия.

— Я, конечно, понимаю, что тебе не хочется пробивать слишком большую брешь в моем бюджете, — заметил он с кривой усмешкой. — Но ты можешь позволить себе быть расточительнее, мой карман это выдержит.

— Нет, — твердо сказала Мэгги. Она действительно хотела, чтобы Лори была с ними, и не желала сидеть в одном из этих роскошных ресторанов, где стоит только вам на минутку замолчать, как тотчас же к столу подскакивает официант. — Это самое подходящее место. У них даже есть клоуны для того, чтобы развлекать детей…

— Что ж, клоуны без сомнения, повеселят вас обеих, — сухо заметил он, но Мэгги никак не отреагировала на его слова. Позднее, ночью, она докажет ему, что является настоящей женщиной!

Вечер начался прекрасно. Они пришли в пиццерию к шести часам и сделали заказ.

— Что будем пить? — спросил Люк, глядя на нее поверх меню. Он был очень строг насчет употребления Мэгги спиртных напитков. Вплоть до полного запрета.

— Красное вино? — осторожно предложила она.

— А почему бы не шампанское? — спросил он с некоторой насмешкой. — Если уж ты так уверена, что у нас есть что праздновать?

— О, я страшно люблю шампанское.

— Тогда шампанское. — Протягивая меню, он улыбнулся официантке. Мэгги с некоторой ревностью следила за тем, как пышнотелая рыжеволосая женщина суетилась вокруг Люка.

Но посмотрев на него из-под полуопущенных ресниц, она только вздохнула. Винить официантку просто нельзя — так прекрасно выглядел Люк в превосходно сшитых брюках из льняного полотна и темно-синей шелковой рубашке. Просто великолепно.

Несколькими минутами спустя, откинувшись на спинку кресла, Люк уже наблюдал за тем, как Мэгги пьет шампанское. И когда газ ударил ей в нос и она подпрыгнула, как кошка, проколовшая когтями воздушный шарик, выражение его лица смягчилось.

— Теперь скажи мне, чем ты собираешься заняться, когда официально станут известны результаты экзаменов?

Разве она могла? Стоит Люку услышать о ее подлинных планах, как он кинется прочь из пиццерии! Мэгги пыталась сохранять хладнокровие, но от непривычки к шампанскому уже немного опьянела, а предвкушение того, что она собиралась сделать, горячило кровь. Девушка набрала полную грудь воздуха.

— Ты хочешь сказать, когда ты уедешь в Штаты? — непринужденным тоном спросила она.

— Совершенно верно.

Что бы он сказал, если бы только узнал, что Мэгги планирует уехать в Штаты вместе с ним?

— Чего я точно не хочу, так это учиться в колледже.

— Да? Почему же?

Она поморщилась:

— На это уйдет слишком много времени. Мне хочется сразу начать работать.

— Так сразу?

— Так сразу, — улыбнулась она.

— Полагаю, ты уже надумала, чем хочешь заняться? — насмешливо спросил он.