– Я пошла, – кивнула Лиза и подхватила сумки, – Пока.

– Пока.

Девушка поднялась по ступенькам к подъезду и начала набирать код на домофоне. И в Лёкиной голове ярким взрывом вспыхнуло:

– Обернись! Просто обернись! Обернись – и я остановлю тебя, схвачу в охапку и увезу домой! Тебе нужно только обернуться!

Пропищал что-то домофон, и опущенные плечи исчезли в темной подъездной дыре.

Не обернулась.

Лена тихонько докурила, глядя на горящие желтым светом окна, выбросила окурок и села в машину. Нужно было куда-то ехать. Только вот куда?

Мотор заурчал, автоматически включилась магнитола и из окна ударил в лицо свежий ветер. Лёка сунула в рот еще одну сигарету и выключила мобильный. Ей не хотелось сейчас никого видеть, ни с кем разговаривать.

Девушка вырулила из центра, поездила немного по студгородку, притормозила у Октябрьской площади, откровенно завидуя шатающимся без дела студентам. И вдруг засмеялась, выскочила из автомобиля и рванула к магазину «Копейка», прямо напротив первого общежития.

Магазин встретил её еще несколькими течениями из студентов и студенток, и богатым ассортиментом пива.

– Две бутылки невского. Классического. Пожалуйста, – улыбнулась продавщице.

– Что, сессия не скоро, гуляем? – улыбнулась в ответ девушка за прилавком.

Лёка вздрогнула. По всему телу растеклась какая-то радость и веселье. Она вдруг снова ощутила себя юной девчонкой, которая когда-то эпатировала весь студгородок одним своим видом.

– Да ну нафиг эту сессию, – хохотнула Лена, – Пивка попить никогда не помешает. Присоединитесь?

– Нет, спасибо, – продавщица показала белые зубы и красивую улыбку, – Может быть, в другой раз.

– Может быть, – кивнула, забирая сдачу, – Очень может быть.

С двумя бутылками в руках Лёка выскочила из магазина, сунула в задний карман джинсов зажигалку и отправилась к лавочкам на Октябрьской площади. Её взгляд и слух отчаянно искал знакомых. Но эти люди были слишком молоды чтобы знать Лену. Слишком. Молоды.

Наконец, девушка нашла свободное местечко на длинной лавочке в тени деревьев, приземлилась, даже не проверив сиденье на степень чистоты и прислушалась к разговорам компании рядом.

– Загоруйко – урод! – доказывал молодой парнишка, находя среди своих слушателей полное понимание и сочувствие. – Я ему на два вопроса ответил, а он, козел, сказал, что тема доклада не раскрыта до конца. И влепил зачет. Вместо «отлично».

– Да он молодых пацанов вообще терпеть не может! Ой, а наша вахтерша вчера вообще сбрендила! Мы пришли в час, а она дверь не открывает. Коза, блин!

– А ты где живешь? В тройке?

– Ну да! Полина вообще сука. Да и Тамара тоже. Там только Альбина нормальная – даже если спит уже, всё равно впускает.

– Ой, жрать хочется… Может, пойдем к нам пельменей наварим?

– Да сколько можно эти пельмени жрать? Давайте лучше паштета?

– Ностальгируешь? – чей-то голос сзади заставил Лену вздрогнуть. Это был очень знакомый голос. Очень.

– Ты? – протянула Лёка ошарашено. – Откуда ты здесь?!

10

Они устроились в небольшой кафешке, недалеко от Октябрьской площади. Лена смотрела на девушку, сидящую перед ней и не верила своим глазам.

– Хватит таращиться, – засмеялась Ксюха, – Не так уж я и изменилась.

– Да нет, изменилась… Сколько лет мы с тобой не виделись?

– Понятия не имею. Года два-три точно. Чего ты паришься? Таганрог – это одна большая деревня. Может, нам суждено было встретиться?

Да-да, это была та самая Ксюха, бывшая девушка Виталика, с которой Лена встречалась в далекой студенческой юности. Они потеряли друг друга когда Ксюша уехала из Жениного дома и пропала, перестала звонить и приходить в гости.

Оказалось, с тех пор многое изменилось. Ксюха (теперь уже Ксения) стала другой и внешне, и внутренне. Побывала замужем, развелась. Начала работать в сфере шоу-бизнеса, носила теперь короткую причёску окрашенных в рыжий цвет волос и преподносила себя с некоторым шиком и блеском.

Лёка слушала рассказы девушки и поражалась – даже голос её изменился, манера речи, жесты, взгляды – всё. Из невинной угловатой девочки выросла эдакая роковая стерва. Шикарная стерва.

Около полуночи Ксения широким жестом оплатила счет, вызвала такси и потащила Лёку за собой.

– Ты чего? Ксюх, офигела совсем?

– Поедем в клуб наш! Покажу, где я работаю. Тебе же всё равно делать нечего. Ой, Ленка, там такие девочки… Непаханое поле. Некоторые, правда, не первой свежести, но на перепихон сойдут.

– Да пошла ты… Я ничего не хочу.

– Поехали-поехали! Хотя бы напьемся.

Клуб «Клеопатра» был самым шикарным в Таганроге. И по оформлению, и по шоу-программе, и по ценам. Поэтому для Лёки было новостью то, что Ксения работает именно здесь.

Они зашли с черного хода, приветливо кивнув охраннику и быстрым шагом миновали длинный темный коридор. Потом Ксюха втолкнула Лёку в какую-то дверь.

Оказалось, что это гримерная. У Лены даже голова закружилась от количества обнаженных и полуобнаженных женских тел. Девять человек ходило по небольшому помещению, кто-то красился, кто-то курил, кто-то изображал танцевальные па. Мат стоял такой, что даже у видавшей виды Лены покраснели уши.

– А ну заткнулись! – закричала Ксения неожиданно резким голосом и в комнате воцарилась тишина. – Шоу только через час начнется, зачем вы как всегда тут кипиш поднимаете? И выражайтесь попроще, не на панели всё-таки!

– Ксюх, у тебя недоебит? – среди общего хохота поинтересовалась высокая блондинка, «не первой свежести».

– Она перед подругой выпендривается, – возразила невысокого роста рыжая девушка. Лена заставила себя отвести взгляд от её обнаженной полной груди.

– Да пошли вы, – Ксения показала всем язык и потянула Лёку за собой, – Я у себя если что.

Ксюха ногой пнула очередную дверь и они оказались в маленькой комнате, без окон. В этом помещении места хватало только для стола, двух стульев и небольшого дивана. Девушка бросила на пол сумку, присела на краешек стола и уставилась на Лену.

– Это мой рабочий кабинет. Капелька тишины среди этого дурдома.

– Я поражена, – хмыкнула Лёка, – Кто бы мог подумать…

– Ой да ладно тебе! Давай текилы шарахнем?

– А есть?

– О, бэби, у нас как в Греции – есть всё!

Ксюха обогнула стол и вытащила откуда-то бутылку. Следом за ней на столе появились два бокала, спичечный коробок с солью и нарезанный лимон.

– Как в лучших домах, – ухмыльнулась Лена и плеснула текилы в бокалы, – За что выпьем?

– За встречу, Леночка. На брудершафт?

– Ты надеешься, что я сойду с ума от твоих губ и трахну тебя прямо на этом славном столе?

– Дура, чтоли? – захохотала Ксюха. – Нужна ты мне была! Хрен с ней, с встречей. Давай выпьем за твоё удивительное самомнение! Ты поражаешь меня еще больше чем раньше.

– Лучше за встречу, – кивнула Лена, – Чин-чин?

– А то!

За полчаса девушки прикончили всю бутылку. Сидели на диване друг напротив друга, о чем-то говорили, чему-то смеялись. В этом разговоре не было места реальности – они говорили обо всем, избегая темы своих жизней.

Лёка пьяно смотрела на Ксению. Она давно перестала удивляться этой встрече, и расслабилась, и умилялась этой новой – непривычной – Ксюхе.

– Шоу будешь смотреть? – спросила вдруг девушка, перебивая Ленин рассказ о её проделках в детском саду.

– Какое шоу? – удивилась.

– Ты в своем репертуаре. Я же тебе объяснила: я режиссер-постановщик шоу-программ здешних. Через минут пятнадцать начнется само шоу. Хочешь посмотреть?

– А оно того стоит? – изогнула брови Лёка.

– Ты даже не представляешь!

Это было удивительно. Лизина нижняя губа рисовала круги на Лёкином животе, а язык нежно проникал в ямку пупка. Соски напряглись и из розовых стали ярко-красными. Ноги обвили спину и внизу живота Лёка ощутила Лизину грудь.