— Было очень приятно снова встретиться. Вы, кстати, прекрасно выглядите. Может быть, мы еще доставим себе удовольствие увидеться вновь?

— И не надейтесь, — холодно парировала Эвелин. — Не могу сказать, как я потрясена тем, что вы вдруг так внезапно появились. Я надеюсь, что у моей дочери достаточно здравого смысла, чтобы запретить вам появляться в этом доме.

Даниэлла видела, как резко задергались мускулы на лице Байрона, какое жесткое выражение появилось в его глазах. Но, несмотря на это, он продолжал улыбаться.

— Это только ей решать. Прощайте, Эвелин.

Провожая его до двери, Даниэлла кротко произнесла:

— Прошу прошения за мою мать.

— Не беспокойся. Я привык к этому. Увидимся. — Он сказал это так небрежно, словно никогда и не объяснялся ей в любви.

Закрыв за ним дверь, она остановилась и сделала несколько вдохов, чтобы успокоиться. С одной стороны, ее мать пришла очень вовремя: ее приход положил конец их в высшей степени мучительному разговору. Но с другой — ее приход был очень некстати. Сейчас начнутся бесконечные вопросы, предупреждения, советы, а Даниэлла должна будет сидеть и все это слушать.

В отсутствие Даниэллы ее мать пошла бродить по саду и наткнулась на остатки их пиршества: шампанское и клубнику.

— Что это? — резко спросила Эвелин, когда дочь вернулась.

— Мы ужинали, — заявила Даниэлла нарочито легкомысленным тоном. Байрон Мередит никогда не был удачной темой для беседы, поэтому разговор о нем очень легко мог превратиться в словесную перепалку.

— Ты развлекала его? — с расширенными от негодования глазами спросила Даниэллу мать.

— Не вижу в этом ничего дурного.

— Этот мужчина!

— Этот мужчина был моим мужем, и я любила его.

И наверное, до сих пор люблю, подумала про себя Даниэлла.

— У тебя все в порядке с головой, Даниэлла? Ведь он приносит одни несчастья. Что он здесь делал? Я искренне надеюсь, что ты не собираешься снова с ним видеться. Достаточно только взглянуть на разбитый бокал на дорожке и на твой палец! Что ты на это скажешь?

Даниэлла не могла понять, почему мать до сих пор настроена против Байрона. Ведь он больше не студент без гроша в кармане, а богатый и преуспевающий человек. Именно такого мужчину ее мать всегда желала для своей дочери.

— Я приглашена на званый обед в воскресенье, Даниэлла. Меня просили привести тебя с собой.

У Даниэллы упало сердце. Ее мать все еще пытается найти ей партнера. С тех пор как она отказала Тони, мать использует любую возможность для того, чтобы найти другого мужчину.

— К кому? — спросила она, не собираясь никуда идти. Она посетила и так вполне достаточно подобных мероприятий и очень хорошо знала, как все там будет происходить. Мама представит ее холостяку, которого наметила на этот раз, бегло ознакомит его со списком достоинств Даниэллы и затем оставит их наедине.

— К Роду Мэстону.

— К Роду? — переспросила Даниэлла. Это был тот самый человек, который занял место Джона!

Когда Джон умер, она подумывала продать «ДБС», хотя знала, что ему бы это не понравилось: он не хотел, чтобы его компанию, которую он собирал по кирпичику, захватили чужаки. Род именно тот человек, который отлично подходит к этой работе. Много лет он был правой рукой Джона, поэтому тут же, без задержки, принял его должность и его обязанности на себя. Хотя Даниэлла и состояла в правлении компании, но принятие всех решений было за Родом и другими директорами.

Она и не подозревала, что ее мать знала Рода. Он был намного старше Джона, достаточно приятный и — тоже вдовец. Неужели мать думала соединить свою дочь с ним? Это нелепо. Между ними двадцать лет разницы.

— Верно, к нему. — Ее мать загадочно улыбнулась. — Я думала, это, вероятно, удивит тебя. Кажется, на обеде не хватает одной дамы.

— Ты говоришь, он меня приглашает? — В этом случае она могла бы пойти. Ей нравился Род, но их отношения были строго деловыми, поэтому она искренне надеялась на то, что его приглашение было только дружеским, без каких-либо подвохов со стороны матери.

Три ночи прошли без сна: Даниэллу тревожило признание Байрона в любви. Она не смогла выбросить его из головы и к воскресенью решила принять приглашение. Кто знает, может быть, это развлечет ее?

День выдался жарким и ясным, хотя на небе уже стали появляться облачка. Прогноз погоды обещал грозу, хотя рано утром ничего подобного не ожидалось. Они с матерью доехали на такси, и Даниэлла, никогда раньше не бывавшая в доме Рода, была приятна удивлена. С белыми оштукатуренными стенами, со множеством труб, с крохотными квадратными окошками, дом выглядел так, словно был сбит из нескольких домиков. Фасадом он выходил на деревенскую лужайку, а позади него раскинулся небольшой лесок. Все это смотрелось очаровательно.

Сам Род собственной персоной встречал их у двери. Он был очень элегантен в своем фланелевом костюме, с тщательно причесанными, до сих пор еще густыми, посеребренными сединой волосами.

— Я рад, что ты смогла принять приглашение, — сказал он Даниэлле, беря ее за руку и вежливо целуя в щеку. — Ты спасла положение. Мне очень неловко, когда у меня на вечеринках кому-то не хватает пары.

Поцелуй, каким он одарил ее мать, был вовсе не официальным, а очень даже нежным. Даниэлла застыла в полном изумлении, увидев, что они обнимаются. Что это значит?

Со счастливыми улыбками они взглянули на нее.

— Мы подумали, что ты должна знать, — сказал Род. Эвелин лишь кивнула в знак согласия.

— Для меня это полная неожиданность, — призналась Даниэлла.

— Надеюсь, что приятная? — предположил Род.

Рука матери скользнула по руке Рода, и, взглянув на него, она произнесла:

— Мы очень счастливы.

— Ну что ж, я за вас рада, — сказала Даниэлла. Она всегда надеялась, что ее мать сможет найти себе кого-нибудь. Эвелин относилась к тем женщинам, которые не проводят остаток жизни в одиночестве.

Между тем в доме гости уже вовсю общались, держа в руках легкие коктейли. Род начал церемонию представления вновь прибывших. Даниэлла уже знала некоторых из присутствующих, так как они работали в «ДБС», но все остальные были ей незнакомы. Они медленно обошли комнату и вернулись на прежнее место.

Салли Джеймс и ее муж Дэвид, менеджер по продажам, беседовали с высоким темноволосым мужчиной. Лица его не было видно — он стоял спиной ко всем, бросались в глаза лишь его широкие плечи и надменная посадка головы.

У Даниэллы перехватило дыхание. Она молилась, чтобы этот человек не оказался Байроном, хотя уже поняла, что это он. Ее вдруг поразила мысль: ведь именно он без пары! Так не это ли причина того, что она приглашена сюда?!

Судя по всему, ее мать еще не сообразила, кто же на самом деле этот мужчина. Но в тот момент, когда он повернулся, Даниэлла услышала ее испуганный вскрик.

— Эвелин, Даниэлла, — торжественно произнес Род, — я хочу познакомить вас с выдающимся архитектором Байроном Мередитом.

Свое секундное потрясение Байрон спрятал за столь очаровательной улыбкой, что Даниэлле стало интересно, заметил ли это кто-нибудь еще, кроме нее.

— Байрон, познакомься, — это мой очень хороший друг Эвелин и ее очаровательная дочь Даниэлла. Она была женой Джона Смита. Ты его помнишь?

Байрон кивнул.

— Мы все, на самом деле, друг с другом знакомы. — Своей большой теплой рукой он мягко пожал руку Даниэллы, не отрывая глаз от ее лица.

— Вы, вероятно, познакомились тогда, когда ты работал над проектом галереи? — предположил Род.

— Немного раньше, — охотно сообщил Байрон. — Она тогда еще училась в школе.

— Господи! — воскликнул Род. — Я себе этого и представить не мог! Как же тесен мир!

Эвелин сердито взглянула на Рода и быстро ушла. Род, заподозрив неладное, нахмурился и побежал вслед за ней, Салли и Дэвид заговорили с кем-то из гостей, а Даниэлла осталась наедине с мужчиной, о котором даже думать запретила себе.