— Ты слишком хороша для кухни.

— Это дело поправимое. — Линн надела передник, закрывший спереди все платье. — С чего начнем?

Удивительно, до чего легко им работалось вместе! Слов почти не требовалось. Окидывая взглядом длинный стол, накрытый их совместными усилиями в гостиной, Линн вздохнула:

— Мне очень нравится твой дом. Он чудесно приспосабливается к самым разным ситуациям.

— Тебе правда нравится, Линди? — серьезно спросил Сид.

Она хотела ответить, но… начали подходить остальные.

В черном бархатном платье явилась элегантная Фло. Кэти выбрала наряд темно-зеленого цвета, от которого ее светлые волосы приобрели рыжеватый оттенок.

— А на мне, — жизнерадостно провозгласил Кент, — чистое лицо и новый галстук!

Они уже собирались садиться за стол, когда возле дома взревел автомобиль. Вскоре перед взорами собравшихся предстал Кинг Кинкейд. Преобразившийся Кинг, подумал каждый. На щеках румянец, исчезло замкнутое выражение лица, глаза с ликованием смотрели на присутствующих.

— Линди, ты им сказала? — спросил он и направился к ней. Подойдя к девушке, Кинг заставил ее встать и объявил: — У нас с Линди для вас важное сообщение!

Ничего не понимающая Линн успела лишь заметить, как изменился в лице Сид Страйкер.

— Что я должна была им сказать? — резко прозвучал в тишине голос Линн.

— О нас с тобой. О том, что ты для меня сделала. Ребята, — Кинг широко улыбнулся, — эти крошечные полвершка вернули меня к работе. Всего одной лишь фразой она заставила меня понять, как же я ошибался. Благодаря Линн я увидел новые горизонты. Вчера я дописал первую главу и вчерне наметил план своей новой книги.

Со всех сторон посыпались вопросы. Дождавшись, когда гомон уляжется, Кинг провозгласил:

— Всходы.

— Черт возьми, — жалобно пробормотал Тейбор, пытаясь скрыть радость от того, что восстановлена вера в своего идола, — я уж думал, ты собираешься объявить о помолвке с Линди.

Повернувшись к девушке, Кинг улыбнулся:

— Отличная мысль. Вот только не знаю, согласна ли она. А здесь не подходящее место спрашивать об этом.

Неизвестно, чем бы закончился этот разговор, если бы не Фло. Она вмешалась и деловито предложила не задерживать обед любовными признаниями.

— К тому же Линди не собирается думать ни о борьбе с врагами, ни о любви, пока не завершит книгу. На это уйдет не один месяц, а мне хочется есть.

Умница Фло убедила всех воздержаться и от разговоров о возвращении Кинга к творчеству до окончания праздничного обеда.

После того как с обедом покончили, а кухню привели в порядок, женщины уговорили Сида остальную уборку отложить на потом, и все собрались у камина послушать Кинга. Кинг, ничуть не смущаясь, рассказал, как Линди обнаружила его в лесу, где он скрывался от всех.

— Когда я сказал малышке, что к ней это не относится, то отнюдь не с целью оскорбить. А потом охотно отправился с Линди к ней домой. Она ни о чем меня не спросила. Мне не нужно было изображать из себя знаменитого писателя.

Знаете ли вы, как много это для меня значит — быть самим собой? Я чувствовал себя младшим братом, которого старшая сестра ведет домой. Она кормила меня, слушала и не пыталась анализировать. Это меня настолько потрясло, что захотелось узнать почему. И она вновь меня сразила, сказав, что не знает ответа. С таким я столкнулся впервые.

А потом по моему настоянию Линди поделилась со мной своими мыслями. И знаете, она попала в точку! Эта малышка сразу поняла, почему я перестал писать. Я уверовал в испорченность мира и его обитателей, в некомпетентность тех, кто управляет ходом событий. Я цитировал отчеты об археологических находках, доказывающие существование множества сменяющих друг друга цивилизаций, каждая из которых была разрушена человеком. Ибо человек — это единственное животное, которое сознательно организует массовое уничтожение себе подобных.

Заканчиваю я свое торжественное предсказание конца света, а эта кроха произносит одну только фразу: «Но в земле всегда остаются семена». Понимаете?! Семена, зародыши, будущие всходы новой цивилизации, которая окажется чуть цивилизованнее предыдущей.

Словно зажженную спичку поднесли к сухому хворосту. Я вдруг словно наяву увидел эти всходы будущего урожая — сегодняшнюю молодежь. А что мы делаем с ними? Что делаем для них? Помогаем ли осознать собственную значимость, готовимся ли взвалить на плечи груз ответственности?

— Мы даем им некое подобие образования, — сухо отозвался Тейбор. — Тем, кто соизволит его усвоить.

Линн взглянула на Сида. Его темные глаза оживленно блестели, словно Сид собирался задать вопрос. Линн поняла, что Кент подначивает Кинга, заставляя отстаивать свою точку зрения, чтобы тем самым придать ей еще большую убедительность.

Тейбор же и прекратил разговор:

— Он выговорится, вместо того чтобы записать все это на бумаге. Линди, почему ты не сказала, что Кинг вернулся к работе, и заставила нас страшно беспокоиться? Мы думали, он запил.

— Но я же не знала! — воскликнула Линн. — Он вскочил, хлопнул дверью и умчался прочь. Как я могла подумать о том, будто вернула его к жизни? Я беспокоилась о нем — да. Но понять, что произошло чудо… Это было не в моих силах.

— Разве? — удивился Кинг. — Ты так хорошо все понимала! Вот я и решил, что ты и это поймешь. Через несколько недель у меня заканчивается срок аренды квартиры. Там я и засел, пока не написал первую главу и план будущей книги. Потом облазил книжные магазины и подобрал нужную литературу. Сдал квартиру, окончательно распрощался со студиями и вернулся сюда. Теперь за работу!

Линди, я рассчитываю на твою помощь. Прежде я никогда никому не позволял читать рукопись, но ты…

— Нет!

Позже Фло призналась Сиду, что в эту минуту Линди напомнила ей морской анемон, плотно закрывающийся от вторжения.

— Извини, — немного сбавила тон Линн. — Книга, которую я пишу, не идет ни в какое сравнение с твоей, но в одном аспекте она до некоторой степени перекликается с темой твоей работы. Боюсь, я могу невольно позаимствовать что-нибудь из написанного тобою, какую-нибудь мысль… — Не удержавшись, она разгневанно воскликнула: — Хватит относиться ко мне снисходительно, словно к любителю-дилетанту!

Кинг посерьезнел:

— Я вовсе не это имел в виду, Линди. Может, я просто искал повод, причину заходить к тебе. Понимаешь, ты мой счастливый талисман.

— Нет, — вновь отстранилась от него Линн. — Если будешь полагаться на всякого рода талисманы, значит, ты не тот писатель, перед которым я преклонялась все эти годы.

— Браво! — зааплодировал Тейбор. — Как там говорится о стальной руке в бархатной перчатке?

— Да, она определенно не смягчает удара, — с сожалением произнес покрасневший Кинг.

Всем собравшимся, кроме Линн, было известно, что за последние годы это, пожалуй, единственный случай, когда девушка ответила знаменитости отказом.

Фло это не пришлось по душе. Позже она призналась Тейборам, что, какие бы чувства Кинг ни испытывал к Линди прежде, теперь он начнет осаждать ее, чтобы вернуть себе чувство превосходства над женским полом.

— Это все равно что махать красной тряпкой перед Линн Дин, — согласилась Кэти. — Фло, откуда у нее такая поразительная ненависть к Линди? Я совершенно не верю в ее обвинения, будто Линди занимается плагиатом.

— Кого ты ненавидишь больше: того, кто обидел тебя, или того, кого ты обидел сам?

— Но Линди сказала мне, что не знает Линн. Может, она ее где-то и видела, но не помнит где, — настаивал Тейбор.

— Что ж, предоставим ей самой это решать. Она знает, что делает. Я же держусь поблизости и готова в любой момент прийти на помощь.

Уже дома Кэти спросила мужа, видел ли он лицо Сида в тот момент, когда заговорил Кинг.

— Да, — рявкнул Кент. — И проклинаю ту вьюжную ночь, когда отправил Линди к Сиду. Нужно было спустить ее с горы!