Он прав. Я знаю, что он прав. Кроме того, у меня разве есть выбор?

Следующие пару часов я рассказываю ему буквально все. О каждой сделке. О каждом клиенте. О каждом враге. Черт, я даже рассказываю ему о чуваке, который избил свою девушку на вечеринке у меня дома. Я сообщаю ему, что у меня есть телефон Брэйлин. О том, как Кай использовал эту зацепку. Одноразовый телефон был куплен за наличные. К тому времени, когда мы заглянули в него, номер был уже отключен. Единственной информацией, которую мы смогли получить, было имя Соннелион. Но, скорее всего, это был псевдоним.

Никогда в жизни я еще так много не говорил. По крайней мере, ни с одним человеком за один раз. Пока я рассказываю, Джей Спенсер делает заметки, периодически прерывая меня. Его вопросы либо что-то уточняют, либо требуют еще больших подробностей. Его лицо остается бесстрастным, какие бы темы мы не затрагивали. Он даже не моргает, когда я рассказываю ему об Энтони и Томасе. Интересно, сколько приходивших сюда людей говорили ему, что кого-то убили.

— Есть еще кое-что...

— Что именно?

— Отец Кая, Кен Грант, сидит в тюрьме. Но на ферме моя сестра подслушала, как охранявший ее парень говорил о скором его освобождении. Кен Грант отбывает пожизненное заключение, но на днях Кай получил уведомление, в котором сообщалось о появлении новых фактов. Очень скоро дело его отца будет пересмотрено.

— Хм, а это имеет смысл. Кое-что я уже накопал в связи с тем немногим, что мы обсудили по телефону. Паркер — парень, которого ты навещал в тюрьме, — сокамерник Кена. Похоже, стоит направить расследование в этом направлении. На сегодня это наша лучшая зацепка.

— Пока не знаю как, но, думаю, все происходящее имеет какое-то отношение и к моей девочке — моей, гм... к прошлому Пейсли. В комнате, где ее держали, на стене было нарисовано кое-что, о чем могла знать только она. Но подробности тебе придется узнать у нее.

— Я спрошу об этом вашу... э-э... Пейсли. Можете быть уверены.

Мне не нравится его гребаная ухмылка, но я стараюсь не обращать на нее внимания.

Джей Спенсер просит разрешения поговорить с Каем, Тиган и Пейсли. Но за них я ничего ему не могу обещать. Мои секреты — это только мои секреты. Если они захотят прийти и выложить ему все начистоту, они сделают это. Я не собираюсь никого принуждать.

Я протягиваю ему руку для рукопожатия, и он в ответ пожимает мою.

— Я всегда на связи. Меня интересуют любые новости, Бёрк.

— Спасибо.

Я добавляю в свой немаленький список дел на сегодня встречу с Пейсли. Не могу сказать, что мне не нравится повод, благодаря которому я смогу нанести ей визит. Тем не менее, я не уверен, смогу ли устоять перед желанием бросить ее на плечо и забрать к себе домой, как только загляну внутрь того ужасного отеля, в котором, как я знаю, она остановилась.

Этот отель — гребаная дыра. Чем дольше я нахожусь снаружи, ожидая возвращение Пейсли, тем злее я становлюсь. Конечно, жизнь — это вихрь всевозможных непредсказуемых опасностей, но моя девочка живет в таком месте, где Брэйлин даже не стала бы принимать своих клиентов. Я сожгу это место дотла, но не позволю ей остаться здесь еще хоть на одну ночь.

В моем кармане жужжит телефон. Я достаю его и читаю сообщение с неопределенного номера.

Неопределенный номер: Нанятый тобой Шерлок Холмс раскопал то, что не смог узнать ты сам? У тебя теперь есть ответы? Ты знаешь, кто я?

Ну, по крайней мере, теперь я точно знаю, что за нами по-прежнему следят.

Я: Хватит быть маленькой сучкой. Давай разберемся с этим дерьмом лицом к лицу.

Городской автобус останавливается в полквартала от отеля. Из него выходит Пейсли. Ее длинные волосы убраны с лица, что для нее весьма необычно. А также на ней нет ни грамма косметики. И это не совсем нормально. Она красива, как и всегда, но что-то в ее облике изменилось. Мне кажется, она стала менее уверенной или более подавленной. Это совсем не та смелая и дерзкая девушка, которую я знал. Сейчас я вижу на ее лице лишь крайнюю усталость и затаенный страх.

Ее глаза бегают из стороны в сторону, и она по широкой дуге обходит и людей, и припаркованные машины. Я рад, что она бдительна, но меня убивает, что она делает это в одиночку. И, по крайней мере, считает, что выживет сама по себе.

В одной руке Пейсли держит толстую папку с бумагами, в другой — чашку кофе. С каждым шагом она приближается к моей машине. Но, несмотря на свою повышенную бдительность, не подозревает о моем присутствии.

Я скучаю по ней. И я не слишком упрям, чтобы признаться себе в этом. Я также скучаю по тем чувствам, которые она всегда вызывает во мне, находясь рядом.

Я становлюсь живым. Сильнее. Лучше.

Жжж. Жжж. Жжж.

Неопределенный номер: Пейсли хорошо выглядит сегодня, не так ли?

«Ублюдок!»

Я осматриваю окрестности, но не вижу кроме Пейсли ни одного человека. Даже вышедший вслед за ней из автобуса подросток уже исчез. Я поднимаю вверх средний палец. За мной следят. Это очевидно. Но у меня сейчас нет времени на эту игру. И нет никакого желания переписываться со стоящей за всем этим сукой. Я представляю, как посмотрю этому уроду в глаза, когда, в конце концов, достану его.

Но более всего, я хочу вытащить свою девочку из этого проклятого отеля.

Пейсли подходит к двери своего номера. Я выхожу из машины и захлопываю за собой дверь. От неожиданности она подпрыгивает и роняет папку, которую несла в руке. Вместо того, чтобы наклониться и собрать бумаги, она резко оборачивается. А когда ее глаза находят меня, они сужаются. Я не хочу, чтобы она еще хоть раз так смотрела на меня. Она совсем не рада меня видеть. Старается выглядеть угрожающе. Но ее взгляд так же устрашающ, как и у пыхтящего от злости котенка.

Обожаю ее.

Быстро преодолев небольшое расстояние, я начинаю собирать ее бумаги.

— Черт! Разве можно так подкрадываться! Ты легко мог довести девушку с параноидальными наклонностями до сердечного приступа. И какого черта ты здесь делаешь? — резко спрашивает она и выхватывает из моей руки бумаги, как только я выпрямляюсь.

— Можно мне войти? Мне очень нужно с тобой поговорить.

От охватившего ее раздражения Пейсли закатывает глаза, но, распахнув дверь гостиничного номера, оставляет ее открытой. Это место в десять раз хуже, чем последний отель, из которого я ее забирал. Тогда я с легкостью уговорил ее, потому что она хотела уехать со мной. Но сейчас сомневаюсь, что это сработает.

— Я нанял частного детектива, который постарается нам помочь. Ему нужно поговорить с тобой.

— Ты нанял частного детектива, чтобы он помог тебе! Нет никаких нас! — ее голос жесткий и категоричный.

Я сажусь на кровать, но Пейсли продолжает избегать зрительного контакта. Холодность, которую она сейчас демонстрирует мне, играет против нее. Я не собираюсь потакать ей и буду сидеть здесь до тех пор, пока она не оттает.

— Ошибаешься, моя милая. Мы уже есть. И с этим бесполезно бороться. Работа частного детектива по-прежнему охватывает всех нас — тебя, Кая, Тиган и меня. Мы все в этом замешаны. Джей Спенсер хочет поговорить с тобой. Точнее, он собирается со всеми пообщаться. Ему нужно как можно больше информации. А собранные в этой папке бумаги никуда тебя не приведут. Я уже говорил тебе, что записи о твоем рождении закрыты. А нам нужны результаты. И в этом нам сможет помочь лишь частный детектив.

— Я должна сделать все это сама, Бёрк. Не хочу, чтобы меня покупали. Мне важно знать, что я справилась сама. Ведь речь идет о моем прошлом: откуда я, и кто мои родители. Я признаю, что, возможно, мне не следует оставаться одной в этом отеле. Но я хочу сама решить загадку с записями о моем рождении.

Я молча радуюсь тому, что Пейсли уже усомнилась в своем решении остаться здесь. Но пока вынужден проигнорировать это. Во-первых, сейчас самое главное убедить ее в том, что совместная работа над ее записями вовсе не означает, что кто-то попытается лишить ее заслуженной победы.

— Я тебя понимаю. Но все гораздо сложнее. По неизвестной нам причине твои записи о рождении были скрыты, и обычный официальный судебный приказ не откроет их. Возможно, в ходе расследования ты обнаружишь, что скрытая информация касается гораздо большего, чем то, что сейчас происходит вокруг нас. И, тем не менее, мы должны вместе найти ответы. Кто-то охотится за всеми нами. Нет реальных причин, чтобы ты все делала одна. А совместный поиск вовсе не означает, что ты не можешь позаботиться о себе. Это лишь значит, что мы поступаем разумно.

— Если я соглашусь, то никакого совместного поиска не будет. Ты просто сделаешь всю работу за меня. Я не могу нанять частного детектива, который может получить информацию, нарушив правила и избежав бюрократической волокиты. На самом деле обещанная тобой совместная деятельность означает лишь одно: сидеть на заднице, пока деньги Бёрка делают за тебя всю работу, — Пейсли глубоко вздыхает и, наконец, садится рядом со мной.

Между нами всего несколько футов. Мне хочется протянуть руку и дотронуться до нее. Но Пейсли воздвигает между нами непробиваемую стену.

— В любом случае, я ищу ту же информацию, что и ты. А твое упрямство лишь отдаляет успех, которого мы могли бы уже достигнуть. Заполняя эти бумаги, ты не получишь нужные тебе ответы. Но если ты присоединишься к нам и поможешь мне, то вместе мы сможем справиться с этим.

Пейсли долго молчит. Я не мешаю ей обдумать сказанное мной. Она знает, что я прав, но хочет принять решение без давления.

— Хорошо. Тогда я тоже внесу свой вклад.

— Именно за этим я здесь. Именно об этом я и говорю. Ведь так?

Она качает головой.

«Я чего-то не понимаю? С чем она опять не согласна?»

— Нет. Я хочу внести свой финансовый вклад, заплатив сыщику за его работу. Знаю, я не могу позволить себе те деньги, что вы с Каем платите этому парню, но какую-то долю все же способна внести. По-другому сотрудничать я не согласна. Я оплачу четверть его гонорара. Прими это или откажись от своей идеи.