— Так ведь он был на бумаге с прожилками и разводами. Желтоватой такой, похожей на… как его…

— На папирус? — подсказал Крис.

— Да, именно. Там еще были зеленые кресты и закорючки какие-то… Я не разглядывала, что конкретно там нарисовано.

— Вы очень помогли мне, мисс, разобраться в одном сложном деле, — поблагодарил ее Крис и положил на стол еще одну купюру, меньшего достоинства, чем две предыдущие, и глаза официантки разочарованно блеснули.

— А почему… — начала было она.

— Я дал ровно столько, сколько стоит ваша информация.

— Дадите десять фунтов, если я еще кое-что расскажу?

Крис была противна эта женщина, но она могла добавить что-то действительно важное.

— Если я сочту, что информация того стоит, — спокойно сказал он.

— А как я узнаю, стоит или нет?

— Никак. — Крис откинулся на стуле и пожал плечами. — Вы мне расскажете и положитесь на мою честность.

Он вытащил из кошелька деньги и помахал ими перед носом своей осведомительницы. Глаза ее жадно загорелись, и Крис понял, что она готова продать и мать родную, не то что информацию.

— Когда эта девица выходила, она сунула в карман ключик, который лежал возле мужчины, который сидел здесь.

— И почему вы ее не остановили? — удивился Крис.

— А с чего я буду ее останавливать? Мне она ничего плохо не сделала… А если этот мужчина такой растяпа, так ему и надо. Он к тому же и скряга: до пенни все подсчитал!

— Вы заработали свои деньги, — спокойно сказал Крис и отдал ей вожделенную бумажку, которая, как и остальные, на глазах растворилась где-то в ее сумочке.

Почти как Коперфильд! — подумал Крис и усмехнулся. Он встал из-за стола и, не прощаясь, вышел из кафе, твердо решив больше никогда туда не заходить.

Такие, как эта девица, отобьют охоту к еде даже у умирающего от голода! — подумал Крис, поднял воротник и пошел к машине, которую оставил за углом. А кофе здесь варят неплохой!

Интересно, существует ли идеальный мужчина? — раздраженно подумала Мейбл, глядя на сопящего рядом Уоррена. Ну или хотя бы такой, который не раздражал бы меня сразу же после того, как я занималась с ним сексом.

Мейбл тяжело вздохнула и потянулась за блузкой. Она не хотела оставаться с Уорреном этой ночью. Ни этой, ни следующей, никогда!

Было нечестно с моей стороны продолжать эти странные отношения, думала Мейбл, стараясь одеваться по возможности бесшумно. Я уже давно ничего не чувствую к Уоррену. Он стал для меня никем. А был ли Уоррен кем-то для меня?

Мейбл удивленно посмотрела на мужчину, с которым была близка последние несколько месяцев. Посмотрела так, словно в первый раз его увидела.

С тех пор как Стенли бросил меня, я так и не смогла прийти в себя, огорченно подумала она. Может быть, Кристин права, и мне действительно стоит обратиться к специалисту за помощью? Нужно разобраться в себе самой в первую очередь. С тех пор как Стенли ушел, со мной творится что-то странное. Никак не могу наладить отношения с мужчинами, и… я стала воровать.

Мейбл вздрогнула: совсем недавно она научилась просто думать об этом! Все же признаться, пусть только в своих мыслях, в преступлении очень, очень сложно.

Уоррен перевернулся на другой бок и во сне поискал рукой ее. Не найдя, нахмурился и недовольно пробормотал что-то.

А ведь это могло бы меня умилить! — удивленно подумала Мейбл. Что же это такое происходит? Мне иногда кажется, я мщу всем подряд мужчинам за то, что со мной сделал Стенли. А ведь если разобраться, ничего такого сверхстрашного в понимании современного человека с нами не случилось! Да, Стенли переспал с другой женщиной, да, она была моей лучшей подругой. Ну и что? Пережили и забыли. А я вот уже два года порчу жизнь себе и другим. Ну чем передо мной виноват Уоррен? Может быть, он и не питает ко мне неземную страсть, но, по крайней мере, уважает и ценит. Ему хорошо со мной, и Уоррен не стесняется в этом признаться. Он ведь уже пару раз намекал на то, что не прочь на мне жениться, если я только дам ему знак, что согласна…

Мейбл внимательно посмотрела на Уоррена.

Статный светловолосый красавец. Главный менеджер крупной торговой фирмы. Свой, уже выкупленный дом, отсутствие бывших жен, детей и даже родителей. Нет никаких препятствий для того, чтобы они могли быть вместе. Ведь даже фильмы и книги они любят одни и те же!

Я не могу это сделать! — огорченно подумала Мейбл. Просто не могу! Я ведь знаю, что сделаю Уоррена несчастным. Я не смогу дать ему тот покой, ту стабильность, которую он ждет от брака. Для Уоррена поход к алтарю это еще одна сделка, которую он собирается заключить на выгодных условиях. А для меня?

Мейбл впервые задала себе этот вопрос. Нет, конечно же она не раз представляла свою будущую жизнь. Всякие варианты представали в ее воображении: от бедного разнорабочего, с которым она будет делить все тяготы, до миллионера, который случайно встретит ее на улице и попросит спасти от одиночества. Как трезвомыслящая девушка, Мейбл знала, что, скорее всего, ее муж будет похож на Уоррена — золотая середина. Но представить, что она проведет всю жизнь рядом с ним!

Ни за что! — твердо решила Мейбл. Я должна все сказать Уоррену сегодня же. Больше нельзя продолжать этот балаган. Я не знаю точно, чего хочу от брака, но, по крайней мере, я не должна чувствовать к будущему мужу раздражение. Чем дольше я стану затягивать попытки порвать с Уорреном, тем тяжелее мне будет сделать это. Пройдет еще несколько месяцев, и я позволю жалости победить, а потом буду до конца жизни рыдать в подушку, когда он будет вот так засыпать. Нет, Уоррен этого не заслуживает!

Мейбл осторожно прикоснулась к плечу Уоррена.

— Эй, проснись, пожалуйста, — прошептала она.

— Мм… — пробормотал он, притягивая Мейбл к себе. — Ты так вкусно пахнешь. И, знаешь, мне ужасно нравится, когда ты меня будишь!

Она мягко отстранилась, и Уоррен открыл глаза. Он удивленно посмотрел на женщину, которую в мыслях уже называл свой невестой.

— Что такое? Почему ты оделась? Мы ведь собирались вместе позавтракать утром. Ты обиделась из-за того, что я уснул?

— Нет, Уоррен, дело не в тебе.

Он резко сел на постели и пристально посмотрел Мейбл в глаза. Уоррен был слишком хорошим дельцом, чтобы не чувствовать: сейчас что-то случится, и не обыкновенная истерика обиженной женщины, у которой разгулялись гормоны.

— Выкладывай все начистоту, — попросил Уоррен, натягивая на себя простыню. Впервые он почувствовал смущение оттого, что оказался перед Мейбл, обнаженным.

— Понимаешь, я только что поняла, что не могу быть с тобой, — выпалила она и отвернулась.

Уоррен осторожно взял ее подбородок двумя пальцами и заставил посмотреть ему в глаза.

— В чем дело, Мейбл?

Его голос звучал так ласково, а в глазах было такое разочарование, что Мейбл чуть было не отступилась от своего решения. И только нежность этого прикосновения остановила ее: как же можно обманывать человека, который так нежен и ласков с ней?

— Прости, Уоррен, но я тебя не люблю, — пробормотала Мейбл, отводя взгляд.

— Я никогда и не просил твоей любви, — спокойно ответил Уоррен. — Я просто хотел, чтобы ты была рядом со мной. Это все, что мне нужно, Мейбл.

— Но я не могу быть рядом, не любя! — взвилась она. Слезинка, словно капелька на бархатном лепестке розы, заблестела на ее щеке.

— Пойми, Мейбл, мы уже не дети. Точнее я уже не ребенок. Я знаю, что брак — это сделка. И я хочу, чтобы мы с тобой совершили эту сделку лучшим образом. Ты то, что мне нужно, а я то, что нужно тебе. Так о чем же еще думать? И что значит любовь, Мейбл? Пройдет несколько лет, и самая жаркая, страстная любовь утихнет. Это всего лишь гормоны. Что будет, когда эндорфин, или что там отвечает за влюбленность, перестанет вырабатываться?

— Я не хочу думать об этом, Уоррен. Я хочу прожить жизнь рядом с человеком, на которого мой организм хоть несколько лет реагировал выбросом эндорфина.