— Как это "оставь в покое"! Это ведь я притащил тебя в их дом. А сейчас самое время обоим убираться оттуда, и все по твоей вине.
— Хорошо, высказывай, что у тебя на уме, а затем оставь меня наедине с бутылкой.
Бэн сел с противоположной стороны стола.
— Джейк, я знаю тебя, как собственного сына. И прекрасно понимаю, что ты вовсе не собирался присвоить самородок. Но ведь она думает именно так, и с этим надо что-то делать.
— Ах вот в чем дело! Я-то думал, что тебя и твоих дам беспокоит потеря бедной девочкой невинности, а, оказывается, у вас у всех на первом месте золотой слиток.
— Это вторая и главная тема моего разговора с тобой. Просто я не решился сразу начать с этого. Мы ведь разговариваем не о какой-то проститутке или веселой вдове, Джейк! Она молоденькая, невинная девочка. Где, черт побери, твоя совесть?
— На месте, Бэн. Я как раз сижу и размышляю, что делать в этой дурацкой ситуации. Не могу же я прийти к отцу, сидящему у нас с тобой за решеткой, для обсуждения свадебной церемонии! А теперь еще она не желает разговаривать со мной из-за этого куска желтого металла. А я не желаю оправдываться. Я всегда был честным человеком, и никто не вправе усомниться в этом!
Джейк налил себе полный бокал и залпом выпил его.
— Почему ты не сказал ей, что самородок необходим нам для прекращения ажиотажа вокруг него? И для предъявления тому самому землемеру, которого все с таким нетерпением ждут?
— Она не дала мне и рта раскрыть.
— А по-моему, ты сам не предоставил ей такого шанса.
Джейк сделал большой глоток прямо из бутылки.
— Бэн, скажи мне, что бы ты делал на моем месте? Меня тянет к этой девчонке так, как будто это самая искушенная в любовных утехах женщина. А отец ее у меня под замком, в тюрьме. А этого проклятого землемера все нет и нет. И в довершение ко всему девчонка подозревает меня в корыстном умысле! Ну ответь, седовласый мудрец, что делать в этой милой ситуации?
— Как и всему городу, спокойно ждать землемера. А твоя вина в том, что ты раньше времени затащил ее в постель.
— Знаю. Но я не мог справиться с собой. А виноваты эти распутные сестрички. Мало того, что пригласили ее в дом, где остановились мы с тобой, так еще и отвели ей комнату рядом с моей!
— Сестры вовсе не распутные. Они, наоборот, почти такие же невинные, как и Дэниэлла. А вот что за штучка маленькая мисс Поттэр, этого я не знаю. Сегодня она строила глазки не кому иному, как Доновану Сторму.
Джейк посмотрел на помощника сквозь поднятый бокал, в котором плескались остатки виски, и спросил:
— Шутишь?
— Ничуть. А Донован забыл о семейных распрях и таял от счастья. Похоже, что Мери решила не тем, так другим путем добиться восстановления мира и дружбы между двумя семействами.
— Мери Поттэр и Донован Сторм? Что плохая пара, — сказал Джейк. — А как там общее настроение в тюрьме?
— Как и в городе — напряженно. Если срочно не разрядить ситуацию, Шейди-Галч просто взорвется. И виноватыми окажемся мы с тобой.
— О чем и я говорю! Потому и начал осуществление нашего с тобой плана — забрать этот проклятый слиток в полицию и оповестить об этом всех. Пусть без дальнейших эксцессов ждут землемера. А получилось, что ради общего дела я все себе испортил с Дэниэллой.
Бэн пожевал губами:
— Да, ситуация сложная... Я видел, что Мери после визита в тюрьму направилась к дому Меривэзеров. Полагаю, у них с Дэниэллой назначена там встреча.
— Полагаешь?
— Наверно, мисс Сторм и сама тебе обо всем рассказала?
— Как же, она расскажет! — проворчал Джейк. — Этот рыжеволосый дьяволенок меньше всего способен к миротворческой деятельности. От нее везде одни неприятности.
— Я знаю, ты отличный парень, Джейк, и все в конце концов сделаешь правильно. Во всяком случае, мне было бы обидно в тебе ошибиться.
17
Дэнни открыла входную дверь, чтобы встретить Мери, и спросила:
— Почему так поздно? Мы ведь договорились на девять часов.
— Я провела некоторое время с папой и Вильямом в тюрьме, — объяснила Мери.
— Ты была в тюрьме? А шериф там?
— Нет, только помощник... Почему ты так нервничаешь? Что-нибудь случилось?
— Глупая Дэнни! Глупая Дэнни!
Мери уставилась на птицу:
— Что за чудо такое?
— А-а, говорящий попугай.
— И он называет тебя глупой? С какой стати?
— Поверь мне, он неплохо информирован, — вздохнув, сказала Дэнни.
Гостья устроилась на диванчике, оправив юбку, и положила рядом с собой сумочку.
— Расскажи мне, что здесь происходит. У тебя нахохлившийся вид — не хуже, чем у этого попугая.
Дэнни очень хотелось поделиться с подругой глубиной и сложностью своих переживаний, но из-за стыда, мучившего ее все утро, подходящие слова никак не шли на ум.
Мери наклонилась к ней:
— Ты же знаешь, что можешь довериться мне, Дэнни. Я никогда тебя не подводила, как и ты меня.
Дэнни набрала в легкие побольше воздуха и выпалила одним духом:
— Я спала с шерифом.
— Ты?! Спала?! А как же свадьба? Сначала надо выйти замуж! — прошептала Мери ошеломленно.
Дэнни смогла только кивнуть и глубже вдавиться в кресло.
— Я не хотела этого, — сказала она печально. — Видит Бог, я изо всех сил сопротивлялась. О Мери, только не презирай меня. Я сейчас ненавижу его, но прошлой ночью я не могла устоять. — Глаза ее наполнились слезами.
— Перестань распускать нюни и расскажи, что произошло! — потребовала Мери.
— Я спустилась вниз прошлой ночью, потому что кто-то бросал камешки в мое окно.
— И кто это был?
Дэнни виновато взглянула на подругу:
— Я подозревала, что это он. Но решила проскользнуть через боковую дверь и незаметно подсмотреть. А он заметил меня. А когда я попыталась подняться наверх, он уже ждал меня в холле.
— Этот негодяй изнасиловал тебя? Так это он должен сесть в тюрьму, а вовсе не наши родные! — гневно произнесла Мери.
— В тюрьму! В тюрьму! — заскрипел попугай и, захлопав крыльями, начал носиться по своей огромной клетке.
— Ага, он повторяет за нами, — догадалась Мери. — Кто же обучил этого красно-зеленого дурака говорить "глупая Дэнни"? Уж не шериф ли?
— Нет, я сама, — виновато призналась Дэниэлла. — Но ведь он прав, этот попугай. Меня никто не насиловал. Я сама упала в объятия шерифа. И значит, я в самом деле "глупая Дэнни".
— Он собирается на тебе жениться?
— Он все время намекал на это, но как-то туманно. А когда утром я ждала... ну, более ясных слов об этом, то поняла, что он соблазнил меня только для того, чтобы получить самородок.
— Он тебе так и сказал?
— Нет, но вместо предложения он стал говорить о самородке. — Дэнни всхлипнула. — Что же мне теперь делать?
— Я скажу тебе, что делать. — Мери решительно встала. — Сегодня мы вновь пойдем по магазинам, как и запланировали. Ты будешь оставаться такой же спокойной и беззаботной, как всегда, и покажешь этому бессердечному полицейскому, что его корыстолюбивые замыслы нисколько не волнуют тебя.
— Не знаю, смогу ли я справиться.
— Сможешь! А если он опять начнет вмешиваться в нашу жизнь и делать тебе замечания, то получит по шее.
— От кого, Мери? — удивилась Дэниэлла. — Ведь все наши родные в тюрьме.
— От меня, — заявила Мери. — И пусть только попробует ответить. Его растерзает на части весь наш город.
Глубоко вздохнув, Дэнни подняла голову. Какой характер у ее подруги! Вот она бы ни за что не поддалась ласкам опытного соблазнителя; она всегда только кокетничает, но не больше. И тут Дэнни снова залилась краской стыда за свою бесхарактерность. Ладно, надо собраться с духом и держаться внешне спокойно. Если не ради спокойствия в городе, то хотя бы из личной гордости.
— Привет, Джейк!
Прошел еще один напряженный день в Шейди-Галче, и теперь солнце уже клонилось к закату, когда Джейк оторвал голову от бумаг, услышав приветствие знакомого шерифа.