— Останься дома, умерла бы с тоски по твоему ласковому голосу, пока ты вернешься. — Она посмотрела на другую клетку. — Как поживаешь, Дуглас? Хорошо ли тебя кормят?

Младший брат пригладил такие же рыжие, как у нее, вихры.

— Все бы хорошо, только вот Донован постоянно орет на меня, — пожаловался он.

— Заткнись! — гаркнул Донован.

Дэнни слабо улыбнулась:

— Похоже, что этим утром наш старший брат не в лучшем настроении?

— А ты когда-нибудь видела его в хорошем расположении духа? — спросил Дуглас язвительно.

Донован пробормотал какое-то ругательство, но они не расслышали его слов. Дэнни отступила чуть назад, чтобы видеть сразу обе камеры.

— Не хочет ли кто-нибудь из вас рассказать мне, что же произошло?

— У Донована ничего не получилось, — сказал Дуглас. — Прошлой ночью он попытался вызволить меня, но не дождался, чтобы уснул помощник. Да и шериф вернулся неожиданно быстро и застукал его на месте. — Дуглас рассмеялся. — Кстати, он принял Донована за женщину. Вот умора! Не войди его помощник с лампой, даже и не представляю, что было бы дальше.

— Забыл, когда я последний раз снимал с тебя штаны, мальчишка? — угрожающе процедил Донован.

— Ребята! — закричала Дэнни с укором. — Шериф впустил меня к вам только на пять минут, и я не позволю, чтобы вы тратили время на пустые пререкания. Лучше скажите, не пришла ли кому-нибудь из вас идея, как быстрее выбраться отсюда?

Наступила тишина, пока каждый из них обдумывал предложение. Потом Дугласа осенило:

— Ты могла бы достать ключи и выпустить нас.

Донован застонал и закрыл лицо руками:

— Боже праведный, почему ты послал мне такого глупого братца? Ты, безмозглый, она же не может попросить ключи! А стоит ей только попытаться раздобыть их, как она окажется рядом с нами.

— Да, точно, точно! Я ведь говорил тебе, что этот шериф — сущий дьявол! Он хочет, чтобы нас повесили. И он совсем не шутил, когда сам сказал мне об этом.

— Не говори глупостей, Дуглас, — проворчала Дэнни. — Никого он не собирается вешать. Он просто хочет продержать вас тут до приезда землемера. Но одному Богу известно, когда тот доберется до нашего города. — Она горестно покачала головой. — Если вам не удастся выбраться отсюда до приезда отца, может подняться большая буча: отец не простит шерифу такого унижения нашей семьи.

Дуглас выглядел так, словно готов расплакаться.

— Сделай что-нибудь, Дэнни!

— И не вздумай предпринимать каких-либо действий, Дэниэлла! — приказал Донован. — Отправляйся домой и дожидайся отца. Он сам что-нибудь придумает.

— К тому времени нас запросто могут повесить, — запротестовал Дуглас. — А я не хочу умирать.

— Да прекрати ты свое нытье! Никто не собирается нас вешать, — фыркнул старший брат.

— Утром я поеду в Денвер, — объявила Дэнни. — Если папа еще там, потороплю его с возвращением.

— Ты поедешь прямо домой, — сурово повторил Донован, — и будешь смирно дожидаться его приезда.

— А что ты сделаешь, если она не послушается тебя? — поддразнил Дуглас сурового старшего брата.

— Ты хочешь, чтобы она болталась по дикой местности одна? Вместо поддержки от тебя вечно или нытье, или подзуживание! — разозлился Донован.

— Она такая же хорошая наездница, как и мы с тобой, и прекрасно справится с дорогой, — твердо высказал свое мнение младший.

— Ты забыл, как Вилли Поттэр едва не расправился с ней? Если бы поблизости не оказалось меня, наша сестричка уже не была бы девственной, как свежевыпавший снег. Она же барышня, идиот ты этакий! И нуждается в мужской опеке.

— Не беспокойся за меня. Тогда я получила хороший урок и больше в такую ситуацию не попаду, — заверила Донована сестра.

— Единственный полезный урок, дорогая сестричка, состоит в том, что у тебя нет ни малейшего шанса выстоять против взрослого мужчины. Путь до Денвера кишит разными проходимцами, которые пойдут на что угодно, лишь бы заполучить такой лакомый кусочек, как ты. — Протянув руку сквозь решетку, Донован погрозил ей пальцем: — Послушай меня и отправляйся домой!

Дэнни отступила подальше от решетки. Старший брат не мог сейчас заставить ее подчиниться.

— Если скакать день и ночь, завтра я буду в Денвере. Постарайтесь не делать глупостей, пока мы с отцом не вернемся. — И Дэнни направилась к двери.

Она покинула тюремное помещение, игнорируя приказы Донована. Она уже решила, что делать, и ни один человек не смог бы остановить ее.

Когда Дэнни вошла в кабинет шерифа, из-за двери еще доносились крики старшего брата.

— Похоже, родственникам ваш визит не пришелся по вкусу? — Джейк, откинувшись на спинку стула, пристально вглядывался в ее лицо.

— Ах, им так не хотелось, чтобы я уходила! — сказала она тоном сентиментальной барышни.

— Что ж, приходите еще, только не забывайте об условии: я впускаю вас после тщательного досмотра.

Дрожащей рукой она потянулась к двери, втайне надеясь, что ей никогда больше не придется подвергаться унизительному обыску.

Стоило ей ступить на тротуар, как посыпались многочисленные вопросы:

— Правда, что Донована тоже посадили за решетку?

— Дуглас действительно пытался украсть золото?

— Не означают ли эти аресты, что золото отдадут Поттэрам?

Игнорируя глупые выкрики, она направилась к помощнику шерифа, который оказался во дворе.

— Где лошадь Донована? — закричала она Бэну, чтобы перекрыть шум.

— Мы привязали ее в конюшне, — ответил он.

Дэнни ласково дотронулась до его плеча:

— Спасибо вам за все.

Почесав заросшую щеку, он указал в сторону участка:

— Оставили шерифа в живых?

— На этот раз да, — улыбнулась она и стала протискиваться сквозь толпу. Она привезет отца домой, и шериф Килли пожалеет, что связался с семьей Стормов!

Не дождавшись ответов от нее, зеваки вновь накинулись со своими вопросами на Бэна.

Вернувшись домой, Дэнни достала из кухонного шкафа кукурузные лепешки, наполнила водой флягу, вывела из конюшни лошадь старшего брата, дала прощальные наставления конюху и отправилась в Денвер. Полуденное небо было безоблачным. Видимо, городку придется еще долго дожидаться дождя.

Дэнни скакала на восток, оставляя вершину Пайкс-пик по правую сторону. К полудню следующего дня она надеялась прибыть в Денвер, если только не повстречает отца в пути. Он уехал в город, чтобы встретиться с землемером, и отсутствовал уже целую неделю.

День тянулся бесконечно. Она ехала по холмистой местности, покрытой высохшими колючками и пожухлой травой и кишащей змеями.

Она уже давно не ездила на такие расстояния, и к вечеру ноги стали болеть, а колени, казалось, теперь невозможно будет разогнуть. Хотя летние дни в горах обычно бывают теплыми, по ночам наступают опасные заморозки. К счастью, она догадалась захватить пальто, но вот о перчатках не подумала, и теперь пальцы покраснели от холода.

К полуночи Дэнни добралась до того места, где тропинка начинает спускаться в колорадскую долину. Привстав на стременах, она вгляделась в океан темноты, в который предстояло погрузиться.

Где-то там, у предгорий Скалистых гор, лежал Денвер. Растущий город служил раем для тех, кто смог преодолеть все опасности гор. Утром она будет двигаться по его оживленным улицам и, возможно, закажет завтрак в одном из хороших ресторанов.

Поудобнее устроившись в седле, она направила лошадь вниз по вьющейся среди кустов тропинке. Лошадь было уперлась, но Дэнни настояла на своем, не грубо, но твердо, и животное подчинилось.

Спуск проходил медленно. Дэнни отклонилась насколько можно назад, чтобы помочь лошади балансировать, но та все же приостанавливалась перед каждым следующим шагом.

— Вперед, вперед, моя хорошая! — шептала Дэнни. — Тропинка только немного петляет.

Лошадь фыркнула в ответ на ее замечание и продолжила осторожно двигаться вперед, обходя камни. Наконец тропинка начала выравниваться, и Дэнни с облегчением вздохнула. Перед ними теперь лишь долгий мерный спуск, не в пример опасному обрывистому участку, только что преодоленному.