Его глаза остановились на ее груди, вырисовывающейся под мокрой рубашкой.

— И когда у тебя снова возникнет желание и мы вернемся к цивилизации…

— Почему вы… вы…

Джин трудно было подобрать подходящие слова, поэтому она перешла к действиям. Ее рука взлетела вверх, готовая уже опуститься на щеку Рея, но его пальцы перехватили и сжали хрупкое запястье так крепко, что ее нежные косточки затрещали. Она вскрикнула от боли.

— Я ненавижу вас, Рей! Вы невыносимы! И если вы хоть на одну секунду вообразили себе, что мне хочется заниматься с вами любовью, то вы глубоко ошибаетесь.

Он притянул ее к себе.

— Я не имел в виду любовь, я говорил лишь о сексе. Но, может быть, ты предпочитаешь облекать свои истинные желания в более респектабельные выражения?

Он неожиданно засмеялся и поднял ее голову за подбородок так, что она увидела ледяной блеск его голубых глаз.

— Неужели ты каждый раз говоришь своему очередному любовнику, что занимаешься с ним любовью?

— У меня нет никаких… — Она неожиданно осеклась, не зная что сказать. Впрочем, он все равно не поверит, ведь он считает ее хуже, чем она есть на самом деле.

— Тебе не нужно придумывать никаких предлогов, Джинни. Теперь, я надеюсь, мы будем более честными друг с другом. В конце концов, твоя жизнь — это твое дело. Но раз уж судьбе было угодно свести нас здесь на какое-то время, то нам придется выработать определенные правила. И я должен признаться, что они не будут для тебя очень легкими. Понятно?

Разумеется, ей было понятно, даже более чем.

— Отлично, но и вы запомните, что если вам когда-нибудь захочется удовлетворить свои сексуальные потребности, не думайте, что я с готовностью помогу вам в этом. Вы не в моем вкусе, Рей! Я предпочитаю мужчин более… изысканных.

— Да? — В мгновение ока он привлек ее к себе и прижал так сильно, что она не смогла высвободиться.

— Отпустите меня! — запротестовала она.

Джин отбивалась как могла, но исход сражения был явно не в ее пользу. Она совсем выбилась из сил и теперь просто лежала в его объятиях, не пытаясь сопротивляться, а он с нежностью смотрел на нее. Но это выражение мгновенно исчезло, когда он заговорил.

— Остынь немного, Джинни! Боюсь, моя выдержка вот-вот откажет мне.

— Неужели? — слегка кокетничая, спросила она и тут же поняла, что допустила ошибку.

Запрокинув голову Джин, Рей впился в ее губы. Дрожь мгновенно прошла по ее телу.

— Ну, и как я это делаю, Джинни? Моя техника совершенна или нуждается в улучшении?

— Да… То есть нет. Прекратите, Рей!

Она попыталась отвернуться от него, но он не собирался отступать. Их губы вновь соединились, его язык скользнул по ее шее. Жаркая волна прокатилась по спине Джин. Она уже с трудом контролировала себя. Однако мысль о том, что Рей в душе смеется над ней, не покидала ее. Но когда он принялся слегка покусывать мочку ее уха, она уже не владела собой.

Рей откинулся назад, все еще не выпуская ее из своих объятий.

— Я могу заставить тебя, Джинни, захотеть меня. И мы оба это знаем. — Он вздрогнул, и это мгновенно передалось ей. Она почувствовала, как ее соски предательски набухли, словно подтверждая его правоту. — Ты можешь лгать хоть всему свету, но это ничего не изменит. Ты можешь твердить, что я не в твоем вкусе, что я человек не твоего круга и еще массу всего, однако наши тела говорят совсем другое.

Он отпустил ее. И она вдруг почувствовала, как ей стало холодно без его объятий.

— И мы оба должны понимать это, — продолжал Рей, — в противном случае нам придется столкнуться с еще большими проблемами…

Он отошел в сторону. Ей очень хотелось последовать за ним и сказать, что он не прав. Но она прекрасно понимала, что этот его поцелуй, как и все только что происшедшее, свидетельствовал об обратном. Она закрыла глаза, пытаясь собрать все свое мужество и справиться с экзаменом на выживание здесь, в джунглях, с этим человеком. Несомненно, Рей убежден, что она опытная женщина и на ее счету вереница любовников. Интересно, что бы он сказал, если бы узнал, что она девственница?

Эта мысль поначалу показалась ей заманчивой, но, поразмыслив, она поняла, что не должна говорить Рею об этом. Ведь она не была уверена, что это обстоятельство остановит его, если Рей захочет ее так же, как она хотела его. Вероятно, в другой ситуации ее влечение к нему было бы не таким сильным и она сумела бы справиться, но не здесь…

В это утро Рей двигался очень быстро, с каким-то неистовым упорством. Может быть, их вчерашний разговор возымел на него такое действие? Джин старалась не отставать, но боялась, что долго не выдержит.

Он энергично работал ножом, расчищая им путь. Они почти все время молчали, обмениваясь лишь ничего не значащими фразами, но оба понимали, что разговор еще не завершен и непременно возобновится. Все их чувства и слова как бы кипели внутри, в любую минуту готовые вырваться наружу.

— Поторопись, мы не можем ждать, пока ты мечтаешь.

Суровый голос Рея моментально вернул Джин к действительности, и она ускорила шаг. Его рубашка промокла от пота, пот струился по лицу, капая с влажных волос. Уже несколько дней он не брился, и его лицо, покрытое грубой щетиной, делало его похожим на бандита.

— Бог свидетель, как я устала, Рей. Мы что, ставим рекорд по преодолению больших расстояний?

— Ты что, не можешь больше сделать и шага, Джинни?

Она тряхнула головой, откидывая волосы назад.

— Со мной все в порядке, хотя вам это, может, и неприятно слышать. Мне только непонятно, почему вы несетесь так, словно тысяча дьяволов гонятся за нами. Похоже, вы хотите поскорее отделаться от меня. Может, это из-за нашего вчерашнего разговора?

Его лицо стало отчужденным. Каждый мускул на нем напрягся. Но, как ни странно, голос прозвучал мягко:

— Что случилось, Джинни? Ты голодна? Или тебе не нравится, что появился мужчина, который может противостоять твоим чарам? — Его взгляд скользнул по ее фигуре. — В другое время и в другом месте я бы, может, и не устоял, но сейчас у меня единственное желание выбраться отсюда. И если ты направишь свою энергию только на то, чтобы успевать за мной, то, думаю, не будешь так уставать.

— Скорее в аду похолодает, чем у меня появятся виды на вас, — огрызнулась Джин.

Рей не ответил. Он повернулся спиной и устремился вперед.

Джин взглянула на его широкую спину. По правде говоря, это она виновата в том, что между ними произошла очередная стычка.

За время их путешествия она уже научилась сдерживать свои эмоции. Джин и раньше умела это делать, по крайней мере она так считала. Но для общения с Реем ее жизненного опыта оказалось недостаточно. Он словно специально зажигал внутри нее огонь. Она со злостью ударила рукой по стволу ближайшего дерева, и моментально водопад ледяных капель с больших листьев окатил ее голову и плечи. Несколько листьев упало на нее. Пытаясь их сбросить, она наткнулась пальцами на что-то мягкое и издала истошный крик.

— Что случилось? — Недовольно спросил Рей, тряхнув ее за плечи. — Разве можно так кричать?!

— Там что-то на моей рубашке! Пожалуйста, уберите это!

У Джин началась истерика. Рей осторожно снял гусеницу с ее воротника и протянул девушке.

— Все в порядке, Джинни, она уже не причинит тебе вреда, тем более что она не ядовитая.

Джин содрогнулась от вида огромного извивающегося насекомого.

— Я не выношу таких тварей независимо от того, ядовитые они или нет.

Рей выпустил гусеницу и посмотрел на Джин с осуждением.

— И весь этот шум из-за несчастного насекомого?

Взрослей быстрее, Джинни.

— Это не моя вина, что я боюсь их, — ответила она, заметив, что стоит перед ним в расстегнутой рубашке и ее маленькая грудь видна Рею.

Она быстро запахнула рубашку, но застегнуть ее не представилось возможности, так как все пуговицы оказались оторванными. Поэтому она завязала два конца в узел. Неожиданно ее взгляд остановился на руках Рея.