Питер был щедрым в любви, думая прежде об удовольствии женщины, а потом уже о своем. Такого с Анхелой прежде никогда не случалось. Она приподняла голову и взглянула на его лицо. Глаза Питера были закрыты, черты лица смягчились, полные покоя и мира.

Куда же приведут эти отношения? — спросила Анхела саму себя. Она осторожно потянулась к столику и выключила лампу. Темнота окутала комнату, скрывая мир вокруг и оставляя их двоих наедине с собственными мыслями. Сердце Питера размеренно билось под ладонью девушки, которую она положила на его грудь, словно прося остаться.

Предоставь мужчине ванную, и он займет весь дом. Поцелуй его, и он пожелает все твое тело. Дай ему то, что он желает, и один Господь знает, что он захочет потом…

В том, как Анхела спала, было что-то, что отвлекало Питера от наблюдения за улицей. Может быть, это была беззащитная маленькая ладонь, выглядывающая из-под ее головы. Может быть, волна черных волос на подушке. Что бы это ни было, с каждой минутой детективу было все тяжелее заниматься работой вместо того, что ему хотелось сделать на самом деле: подойти к кровати и разбудить девушку нежным поцелуем.

Вид из окна нравился ему все меньше и меньше. Питер взглянул на часы. Шесть сорок пять. К дому Синклера подъехала машина, которую он никогда прежде не видел, и из нее вылез Эстебан. Баск положил что-то черное в карман куртки, и палец Питера нажал на спуск фотоаппарата. Детектив не был уверен, что на фотографии будет отчетливо видна бархатная черная коробка, но этот кадр мог все же получиться лучше, чем те, что были сняты до этого.

Был только один способ убедиться в том, что в шкатулках находятся драгоценности из «еврейского сокровища». Если нет никакой возможности забраться в дом Норманна Синклера, надо остановить хотя бы одного из курьеров и вытрясти из него правду.

Анхела повернулась на кровати, и Питеру в голову вдруг пришла неожиданная идея. Он попытался прогнать эту мысль прочь, но ничего не вышло.

Что, если попросить у Анхелы помощи, чтобы забраться в дом Норманна? Она же специалист по банковской безопасности, должна знать и охранные системы. Нет, покачал головой Питер, это будет нечестно. Нельзя вмешивать ее в это дело.

В этот момент Эстебан вышел из дома Синклера и направился к своей машине. Вот бы хоть раз они совершили передачу драгоценностей на заднем дворе, пожелал про себя детектив, тогда бы я смог наконец закончить это дело и уделить внимание своим личным проблемам.

Его взгляд снова вернулся к кровати. Вчерашняя ночь ошеломила Питера. Сюрпризом для него стала не только чувственность девушки, но и то, что радость, доставляемая ей, многократно увеличила его собственные чувства.

Пора было пересмотреть свою стратегию. Со времени событий в Бате Питер оставался одиноким волком, который предпочитал независимость и просил о помощи только тогда, когда другого выхода не было. Дебора научила его недоверию и обособленности.

Подобные вещи не мешали успешно вести детективные расследования, но, похоже, в личной сфере не приносили ничего, кроме одиночества.

Для начала нужно позвонить маме, подумал Питер. Она наверняка поприветствует его так, будто сын навещал ее только вчера вечером, а вовсе не исчез на долгих два года. Сестры? Они, конечно, будут ворчать на него, а потом спросят, когда же он приедет к ним в гости.

А Анхела?

Питер нахмурился. Он попытался убедить себя, что начал эти отношения с открытым сердцем, но это было неправдой. Анхела назвала его человеком со множеством масок. Так оно и было. Они были нужны Питеру, чтобы защититься от правды, которая состояла в том, что он боялся ошибиться в любви еще раз, боялся предательства, которое бы разбило его сердце навсегда.

Но вчерашняя ночь и та любовь, которую Анхела обрушила на него, проделала дыру в его доспехах. Может, стоит избавиться от них совсем?

Питер откинулся на спинку кресла и снова посмотрел в окно. Теперь он был совершенно уверен, что Анхела не связана с Норманном. Это был первый довод в пользу постоянных отношений. Затем был потрясающий секс, довод номер два. Уже этого немало, подумал Питер, так чего же ты боишься?

Тихий голос внутри него ответил: «Впустив в свою жизнь другого человека, тебе придется сильно меняться самому. Этого ты и опасаешься…».

В этот момент скрипнула дверь спальни. Детектив мгновенно обернулся. Это был всего лишь Пират, который подошел к кровати и облизал Анхеле лицо.

— Питер — сонно пробормотала девушка и открыла глаза. — Ой, Пират, отстань! — сразу же воскликнула она, отпихивая собаку.

Питер выпроводил животное за дверь, скинул джинсы и скользнул под простыню.

— Ты работаешь? — спросила Анхела, прижимаясь к его груди.

— Работал, — ответил он. — А сейчас настало время для удовольствия.

Питер поцеловал Анхелу в сонные глаза, девушка улыбнулась и обняла его за шею. Всего несколько минут назад она начала просыпаться, почувствовав пустоту рядом с собой. Это уже не только физическая привязанность, подумала она, речь идет о чем-то большем.

И Анхела приоткрыла губы, впуская внутрь нетерпеливый язык мужчины. Она была готова заняться с ним любовью, хотя понимала, что лучше бы ему встать и заняться делом. Одно осознание того, что Питер в доме, все это время возбуждало ее, и сейчас возбуждение нисколько не уменьшилось. Ощущение губ мужчины на коже, прикосновение его небритого подбородка к ее груди, а ее нежных ног к более грубой мужской коже — все это усиливало эротические переживания, которые, кажется, уже стали для Анжелы наркотиком.

Когда он поцеловал ее соски, девушка изогнулась от удовольствия. Питер не просто наслаждался ее грудью — он ею упивался. Возбуждение от его пылких губ переходило вниз, к сокрытому месту, с нетерпением ожидавшему наслаждения. Первый раз в жизни Анхела была рада, что унаследовала фигуру прабабушки.

Его губы скользнули по ее коже.

— Ты такая приятная на вкус, — промурлыкал он, целуя пупок Анхелы.

— Питер?

— М-м-м?

— Что ты делаешь? — Ее голос задрожал, когда мужчина начал опускаться все ниже.

Анхела откинула одеяло. Она хотела этого. Она горела от желания.

— Проверяю тебя на вкус. — Его язык проник в ее самое потаенное место.

Задыхаясь, она коснулась его волос.

— Дай мне попробовать тебя на вкус, любимая, — прошептал он.

Девушка чувствовала себя на вершине наслаждения, пока его язык выполнял свою волшебную работу. Еще мгновение, и она «взорвалась», громко выкрикивая его имя.

— Войди в меня, — она задыхалась. — Хочу, чтобы ты вошел в меня, — взмолилась она.

И когда он вошел в нее, вслушиваясь, давая ей то, что она так ждала, Анхела захотела, чтобы он испытал такое же сильное удовлетворение, как и она. Девушка сжала мышцы, и Питер широко распахнул глаза:

— Анхела, сделай так еще.

Она ласкала тело мужчины, а он смотрел ей в глаза, говорящие ему без слов, что она с ним, что ее чувства полностью открыты ему. Так, глядя в глаза любимой, он и достиг вершины оргазма.

Он упал рядом с ней, и Анхела прижалась к нему.

— Я подумал, — сказал Питер в подушку глухим голосом, — что умер и попал на небеса. Ты, верно, ангел?

— Я не девственница, так что, наверное, нет.

— Какое облегчение! — Глаза Питера улыбнулись. Он погладил бедро Девушки, словно его пальцам все еще недоставало прикосновений к ее коже. — Ты удивительная.

Она лукаво улыбнулась в ответ:

— Могу поспорить, ты говорил то же самое и другим девушкам на следующее утро.

— Нет. — Он коснулся подбородка девушки. — Обычно я не оставался до утра.

Их взгляды снова встретились, он дотянулся до ее губ и поцеловал их.

— Что между нами происходит, Питер? — мягко спросила Анхела, когда прошел комок в горле.

— Я не знаю. — Питер сделал паузу. — Я точно знаю, что начал расследование, потом оказался в этом доме, рядом с красивой женщиной, один взгляд на которую свел меня с ума. Больше ничего сказать тебе не могу.