Ты сам не знаешь, до какой степени прав, подумала Мэри. Да, он ей очень нравится. Она была готова поверить, что Майкл лучший человек на свете. Но потом напоминала себе, что так думали все его подружки, пока он не бросил их.

— Да, ты отличный парень, — призналась она. На меня действуют твои чары.

— А я еще не пустил в ход свое самое сильное оружие.

Интересно, что он имеет в виду? Тем временем они поднялись на самый верх универмага и начали не торопясь, обходить отделы фарфора и хрусталя. Выбор был так велик, что у Мэри зарябило в глазах. Ничего удивительного, что многие новобрачные заказывают все нужное по почте.

— Давай начнем с чего-нибудь попроще, — сказала Мэри. — С полотенец и простыней.

Майкл пошел за ней в отдел товаров для дома.

Мэри обернулась и увидела, что он мрачно смотрит на штабеля полотенец из египетского хлопка всех цветов радуги. Она схватила ярко-розовое полотенце и сунула ему.

— Вот это.

Майкл смерил ее подозрительным взглядом.

— Может быть, тебе это и подходит, но мне — нет. Я не собираюсь выходить из-под душа и заворачиваться в такую гадость. — Он взял темно-синее полотенце. — Я хочу это. По крайней мере, смогу смотреть на себя в зеркало.

Мэри отогнала от себя образ обнаженного Майкла, завернутого в полотенце, а потом сбрасывающего его. Жаль, что в универмаге нет прозрачных полотенец…

— Мы должны выбирать одно и то же. В этом смысл семейной жизни. Нам нужно думать одинаково. И находить компромисс.

— Понял. Значит, я должен согласиться на ярко-розовые полотенца?

— Они не ярко-розовые, а цвета арбуза. Если бы ты был уверен в своей мужественности, то не стал бы переживать из-за цвета полотенца.

Майкл открыл рот и тут же закрыл его, схватил Мэри за руку, затащил за высокий стеллаж с занавесками для душа, взял ее лицо в ладони и целовал до тех пор, пока она не ответила ему с той же страстью. Мэри думала, что после этого он остановится, но Майкл развел полы ее жакета, провел руками по бедрам и проник под свитер. Когда прохладные ладони коснулись ее теплой кожи, Мэри чуть не ахнула и прижалась к нему, требуя большего. Она знала, что рядом покупатели, знала, что их могут увидеть, но не могла остановиться. Страх быть застигнутыми только усиливал возбуждение.

Наконец пальцы Майкла добрались до ее грудей и начали ласкать соски сквозь кружевную ткань лифчика. У Мэри заныло внизу живота. Она тихонько застонала и вытащила рубашку из его джинсов. Ее руки коснулись плоского мускулистого живота, поросшего тонкими волосками, спустились ниже и легли на напрягшийся член, обтянутый джинсовой тканью.

Майкл уткнулся ей в шею и проделал дорожку из поцелуев до самого уха.

— Что, все еще сомневаешься в моей мужественности? — шепнул он.

Мэри широко раскрыла глаза и увидела, что он насмешливо улыбается. Она с досадой отошла в сторону и привела в порядок одежду.

— Сомневаюсь! — буркнула она, выйдя в зал. — А полотенца у нас все равно будут ярко-розовые!

— Цвета арбуза, — поправил он.

Мэри бросила в него полотенце.

— Я иду выбирать простыни.

— Отличная мысль, — одобрил он. — Кровать — дело святое.

— Если ты сумел превратить выбор подарков в сексуальную игру, это еще не значит, — что я от тебя без ума!

Майкл схватил ее за руку и заставил остановиться.

— По-твоему, я ничего не понимаю? Брось, Мэри, я не дурак. Надеешься, что отвратительная кормежка и ярко-розовые полотенца заставят меня разорвать контракт?

— Отвратительная кормежка? — Мэри смущенно переступила с ноги на ногу. Неужели Майкл так быстро обо всем догадался? Нужно было как-то оправдаться, но ничто не приходило в голову.

— Ты забыла, что во время учебы мы часто обедали вместе, — вполголоса сказал Майкл. И ты прекрасно готовила. Кроме того, я помню, что ты терпеть не могла розовый цвет. — Он погладил ее по щеке и заглянул в глаза. На мгновение Мэри показалось, что сейчас он поцелует ее, но Майкл лукаво улыбнулся.

— Брось ты эти простыни. У меня есть идея. — Он повел ее к лифту. — Нам нужно выбрать кое-что поважнее.

— Что может быть важнее простынь?

— Сейчас увидишь.

Майкл нажал на кнопку первого этажа, и они спустились. Выйдя из кабины, Майкл взял Мэри за руку и провел в торговый зал. Вскоре они остановились перед стеклянной витриной, наполненной кольцами.

— Ты хотела большой бриллиант. Выбирай.

Мэри ахнула.

— Что?

— Выбирай кольцо. Любое, какое захочешь.

— Не буду.

— Почему? — приподняв бровь, спросил Майкл. — Ты выбираешь полотенца и простыни без всякой причины. А кольцо было частью сделки. — Он кивнул продавщице и показал на бархатный лоток с кольцами. — Мы хотели бы посмотреть.

— Нет, не хотели бы, — сказала Мэри, пытаясь отстраниться от Майкла. Выбирать полотенца — это одно, а кольцо — совсем другое. Это слишком близко к действительности. Настаивая на дорогом кольце, она претворяла в жизнь первый пункт своего тщательно разработанного плана, но не собиралась заставлять Майкла делать покупку. — Давай уйдем.

— Нет, я хочу, чтобы ты выбрала кольцо, — стоял на своем Майкл. — Брось. Это нетрудно. Все женщины любят бриллианты.

Мэри посмотрела ему в глаза, отказываясь уступать.

— А я не такая, как все.

Выражение лица Майкла смягчилось, и он улыбнулся.

— Нет, не такая. Я начинаю понимать это.

— Но если бы я была как все, — сказала она, — то выбрала бы это. — Она показала на кольцо с большим бриллиантом, оправленным в платину. — Брось валять дурака. Я поднимусь наверх и выберу постельное белье.

Мэри повернулась и снова пошла к эскалаторам, а Майкл задержался и что-то сказал продавщице. Через минуту он оказался рядом и обнял Мэри за талию.

— Ярко-розовых простынь у нас не будет, — сказал он. — Ни за что на свете.

Мэри торжествующе улыбнулась.

— А как же быть с достижением компромисса?

— Компромиссами займемся после свадьбы, — пробормотал он. — А до тех пор у меня в доме не будет ни розовых полотенец, ни гамбургеров с соевым творогом.

Майкл открыл маленькую бархатную коробочку и посмотрел на кольцо с бриллиантом.

Он носил его с собой уже два дня и пытался решить, когда отдать кольцо Мэри. Возможно, он сделал не самую удачную покупку в жизни.

Тем более теперь, когда истинные мотивы Мэри наконец выяснились. Их игра подошла к концу, и притворяться не имеет смысла.

Теперь после каждого поцелуя Майкл ощущал странную неуверенность. Началось с дружбы, а закончилось чем-то сложным. К желанию примешивались чувства, и он сам не знал, чего он хочет. А про желания Мэри и говорить нечего. Женщины, которые хотят порвать с мужчиной, так не целуются. Мэри желает его так же, как и он ее.

Он откинулся на спинку кресла, держа кольцо на свету. Их отношения становилась все интимнее, поцелуи, которыми они обменивались, становились все более страстными. Накануне простой поцелуй закончился тем, что они весь вечер обнимались на диване.

Хотя Майкл решил не торопить ее, он сомневался, что сможет сдержаться. В конце концов, они взрослые люди с нормальными потребностями. Он дал волю фантазии и представил себе обстановку, которая могла бы помочь обольщению. Может, быть, прийти в ее спальню и предложить свои услуги? Нет, Мэри нужно что-то более романтичное.

Раз так, придется долго целовать ее, усыпить бдительность, успокоить страхи, заставить ее потерять голову и захотеть большего. Затем поведать ей о своих чувствах в выражениях, которые запомнятся на всю жизнь. И только потом поднять ее на руки и отнести в спальню. Остальное — дело техники…

Громкий стук в дверь заставил его очнуться.

На пороге стоял отец.

— Угадай, кто звонил мне вчера вечером. Твоя будущая теща. Приглашает на День Благодарения. Сначала я решил, что она сумасшедшая, но, когда она сказала, что мой сын Майкл Терри помолвлен с ее дочерью, я понял, что это возможно. Ты действительно обручился?

Майкл не знал, как ответить на этот вопрос.