— Какую почту? Городскую?

— Электронную, глупышка. Мне проще тебе писать, чем звонить. Кстати, чем ты сейчас занимаешься?

— Сижу в ресторане, — честно ответила я. — Только что поужинала.

— Надеюсь, ты ведешь себя благоразумно?

— Ты бы прослезился от умиления, если бы мог меня сейчас увидеть, — не без яда отозвалась я. — Надеюсь, танцы входят в программу благоразумного поведения?

— Если они приличны, — не остался в долгу Олег. — В общем, не забывай про почту. И постарайся не обгореть.

— Постараюсь, заботливый ты мой, — вздохнула я. — Только спину кремом мазать не очень удобно, а попросить пока некого.

— Значит, я приеду скоро, — отрубил Олег. — Все, пока, целую тебя.

— И я тебя тоже, — со вздохом отозвалась я.

Удивительное рядом: Олег звонит два вечера подряд. Что-то меня настораживало в этих звонках, а что — я никак не могла понять. Теперь еще одно задание резиденту: читать почту. Хорошо, что электронную, а то пришлось бы искать какое-нибудь дупло в местной пальме.

В этот момент передо мной на стол легла роскошная алая роза. Я подняла глаза и обнаружила… Исмаил-бея, который и обеспечил меня этим великолепием. А Алексей говорил, что здесь цветы дарить не принято. Впрочем, у него лицо тоже было, мягко говоря, ошарашенное.

— Ваша подруга, Алексей-бей, буквально заставила меня потерять голову. Такого удовольствия, как сегодня, я давно уже не получал.

Забавно: комплимент вроде бы мне, а делается через мою голову. Что ж, это все-таки Восток: когда мужчины разговаривают, женщины должны помалкивать. Но когда Алексей ответил, у меня буквально отвалилась челюсть:

— К сожалению, Виктория не моя подруга. Мы просто вместе летели в самолете. Ну а первый вечер в незнакомом городе проводить одной… грустно, наверное. Вот я и предложил поужинать.

Официант уже притащил подходящую по размерам хрустальную вазу — для цветка. Исмаил-бей сделал какой-то неуловимый жест, и официант мгновенно придвинул ему кресло, а потом, выслушав короткую фразу на турецком языке, буквально испарился. Н-да, вышколил он тут их всех отменно. Как у нас раньше писали: беспощадная эксплуатация трудящихся.

— Я взял на себя смелость заказать вам местный фирменный десерт. И хочу спросить вас, Виктория-ханум: вы умеете танцевать вальс?

— Конечно, — с некоторым недоумением ответила я. — Кто же этого не умеет?

— Сейчас — практически никто. А я получил образование во Франции, до сих пор Париж забыть не могу. И если бы я пригласил вас на вальс…

— То я бы с удовольствием приняла ваше приглашение, — совершенно искренне сказала я. — Это один из моих любимых танцев. И заодно с наслаждением поговорила бы с вами по-французски. Мой любимый язык.

— Тогда прошу вас, Виктория-ханум.

Оркестр заиграл вальс, едва Исмаил-бей поднялся с кресла. Н-да, круто у них тут. Мои бы желания кто так выполнял, ведь даже пальцами щелкать не нужно, выдрессированы по высшему классу.

Мы закружились по вмиг опустевшей площадке. То ли никто больше вальс танцевать не умел, то ли не осмеливались составлять конкуренцию патрону. Танцевал он, надо сказать, отменно: давно у меня не было такого партнера по танцам. То есть, если называть вещи своими именами, такого не было вообще никогда. Мне нужно было только подчиняться, все остальное происходило как бы само собой.

Когда музыка смолкла, все дружно зааплодировали. Что ж, возможно, со стороны это выглядело тоже неплохо. Исмаил-бей церемонно поклонился мне и под локоток сопроводил до места, где меня на столе уже ожидало нечто разноцветное и воздушное.

— Это фирменный десерт ресторана, — пояснил Исмаил-бей, заметив мое изумление. — Обычно его здесь готовят для меня и для самых моих дорогих гостей. Попробуйте.

Я попробовала. Описать простыми словами вкус этого блюда просто невозможно. Нежнейшие взбитые сливки, привкус шоколада, который тут же перебивался каким-то более экзотическим вкусом — то ли фейхоа, то ли еще чего-то более экзотического. И это не было похоже на обычно слишком приторные сладости. Это было сказкой, приветом от багдадского халифа, завтраком пери, мечтой любого гурмана… Только чрезвычайным усилием воли я заставила себя не вылизать вазочку до блеска.

Исмаил-бей наблюдал за мной с улыбкой. Алексей тоже улыбался, но как-то не слишком весело. С другой стороны, ему-то с чего было веселиться? Десерта не предложили, девушку уводят прямо из-под носа, да еще практически перешли на незнакомый ему, простому российскому бизнесмену, французский язык… Хотя, возможно, я преувеличиваю остроту ситуации и никаких видов на меня Алексей вообще не имел. Так, средство от скуки, пока не подвернулось что-то более заманчивое.

— Благодарю вас, Исмаил-бей, — сказала я. — Я получила просто сказочное удовольствие.

— Могу только сказать, что это взаимно, — улыбнулся он. — Давно не танцевал и давно не получал такого удовольствия от танцев. Вы давно приехали в Кемер, Виктория-ханум?

— Вчера ночью. И уже успела понять, что не пожалею об этой поездке.

Сказать, что ли, об этом идиотском письме? Судя по всему, он любую проблему тут решает на раз-два-три. Нет, не стоит. Не стоит портить такой сказочный вечер просьбами. Судьба редко преподносит такие подарки, и это нужно ценить по достоинству.

— Хотите погулять по вечернему Кемеру, дорогая ханум? А потом выпьем здесь кофе или чего-нибудь по вашему усмотрению на сон грядущий.

— С удовольствием, — искренне ответила я.

— А вы, Алексей-бей?

— Сочту за честь, — церемонно наклонил тот голову.

— Тогда позвольте мне все организовать. Один телефонный звонок…

Он действительно куда-то позвонил и отдал одно или два коротких приказания, смысла которых я не поняла, поскольку ни одного уже знакомого турецкого слова в них не содержалось. А потом выключил телефон и с милой улыбкой сказал:

— Через десять минут все будет готово.

Улицы он, что ли, приказал помыть по пути нашего следования? Или устроить толпы восторженных граждан, забрасывающих нас розовыми лепестками? Мне начинало казаться, что от этого в общем-то чудаковатого миллионера можно ожидать чего угодно. Но действительность превзошла все мои ожидания.

Ровно через десять минут на набережной у входа в ресторан остановилась… старинная коляска, запряженная парой невероятно красивых лошадей. Даже затрудняюсь сказать, какой они были масти, потому что роскошная сбруя затмевала практически все.

— Экипаж подан, дорогая ханум. Прошу вас.

И «дорогая ханум» как сомнамбула приняла предложенную ей руку Исмаил-бея и проследовала к экипажу. Алексей шел сзади, как бы изображая собой эскорт. Не знаю, насколько его на самом деле манила подобная прогулка, но даже я уже поняла: не то чтобы приказы — просьбы Исмаил-бея обязательно выполняются всеми. Вне зависимости от возраста, национальности и социального положения.

Никогда в жизни не испытывала подобных ощущений, и вряд ли еще когда-нибудь испытаю. Исмаил-бей точно знал о моей давней и нереализованной мечте: прокатиться в конном экипаже по улицам какого-нибудь города. В мечтах мерещились Рим или Флоренция, но вряд ли там подобные прогулки были бы обставлены такими экзотическими декорациями. Море, пальмы, иллюминация, музыка отовсюду, люди, которые глазели на нас, как на седьмое чудо света. В довершении ко всему в гавани устроили настоящий фейерверк, после чего я поняла: жизнь удалась.

Когда прогулка закончилась и мы вернулись в ресторан к кофе и шампанскому, Исмаил-бей, по-моему, крайне довольный реакцией, благодушно осведомился:

— Что собираетесь делать завтра?

— То же, что и сегодня, — отдыхать, — мило улыбнулась я. — Обожаю море и все, что с ним связано. Возможно, поеду кататься на яхте, я слышала на пляже, что туда предлагают билеты.

— А если я вам предложу чуть-чуть другой вариант отдыха?

— Какой именно?

— Я хочу пригласить вас провести день на моей собственной яхте. Это немного комфортнее, чем толкаться в толпе туристов.