И все же… Что заставило эту удивительную девушку двадцать пять лет хранить невинность только ради того, чтобы потерять ее в столь неподходящих условиях? В тесной комнатенке, сидя на столе. Да еще со столь неподходящим партнером. Почему, почему именно он, Ричард Кембелл?

Не ведая о смятении Ричарда, Флоренс обдумала заданный вопрос и честно ответила:

— Признаюсь, ходить с песенками по вечеринкам далеко не так приятно, как самой писать музыку, но тоже неплохо.

— Так вот чем бы ты хотела заниматься на самом деле! Писать музыку!

На долю секунды Флоренс напряглась, точно невзначай выдала государственную тайну, но потом снова расслабилась.

— Ну, в общем-то, да. Я не мечтаю о такой головокружительной музыкальной карьере, как у дяди, но мне бы хотелось заниматься именно этим.

Судя по всему, слишком яркий пример дяди-музыканта привил Флоренс привычку к осторожности. Ричард мысленно похвалил себя за проявленную чуткость. Что ж, может, жизнь его чему-то да научила и на этот раз он сможет по достоинству оценить встреченную женщину?

— Не хочешь опираться на его опыт и связи. — Это был не вопрос, а утверждение. — Хочешь пробиться в жизни самостоятельно, ни от кого не зависеть.

— Близко, но не совсем. Не забывай, мой дядя — музыкант с мировым именем. А я не хочу идти по его стопам, не то разочарования не избежать. Не желаю, чтобы каждый встречный-поперечный начинал сравнивать меня с ним, причем, разумеется, не в мою пользу. Будем смотреть правде в глаза: никому не нравится быть неудачником. Нет, классика не моя стезя.

Возможно, слова ее таили в себе двойной смысл. Но если и так, до Ричарда он сейчас не дошел.

— Так какую же музыку хочешь писать ты?

— Не знаю даже, всякую несерьезную. Рекламные мелодии, такие, чтобы сами собой вертелись в голове. Песенки на злобу дня. А может, когда-нибудь и…

— И что?

— Да ничего, ерунда. Забудь. Ты, верно, и так уже думаешь, что я соблазнила тебя исключительно из карьерных соображений. Чтобы добиться места в агентстве.

Ричард прямее сел в кресле, обеими руками взял молодую женщину за плечи и заставил посмотреть ему в глаза.

— Флоренс, я знаю, что история с платьем вышла по чистой случайности. Я повел себя не в меру подозрительно. Просто мне уже приходилось обжигаться, вот я и осторожничаю поневоле. Но в тебе я твердо уверен. Ты ни за что не опустилась бы до подобных низкопробных штучек.

И он говорил чистую правду. Лишь произнеся эти слова, Ричард понял, что безоговорочно верит Флоренс. В конце концов, всю эту неделю она честно вкалывала на съемочной площадке наряду с остальными членами группы, не пытаясь добиться ни малейших поблажек.

Она кивнула.

— Спасибо. Знаешь, еще мне бы очень хотелось когда-нибудь дорасти до того, чтобы писать музыку к настоящим полнометражным фильмам. Но, — тут Флоренс подмигнула, — обещаю на некоторое время отодвинуть эту мечту на задний план и не делиться ею ни с кем из твоей компании.

Грациозно соскользнув с его колен, она принялась одеваться, собирая разбросанные по всей комнате вещи. На время Ричард снова потерял нить разговора, пытаясь насладиться последними взглядами на дивную наготу подруги. Пожалуй, пора и самому одеться… пока тело не потребовало второго раунда. Едва ли это было бы уместно, учитывая, что Флоренс лишилась девственности меньше часа назад. Мысль эта напомнила ему о необходимости обсудить с ней еще кое-что.

— Флоренс, — начал молодой человек, застегивая пуговицы рубашки. Он был бы просто бесчувственной свиньей, если бы даже не упомянул о произошедшем. — Нам надо поговорить.

Она, уже полностью одетая, настороженно поглядела на него. Тонкая фигурка застыла на полпути к двери, во всей позе чувствовалось скорее желание убежать, чем выслушать его.

— Да? Так уж надо?

— Надо, — твердо ответил Ричард, чуть ли не силой усаживая Флоренс в кресло и садясь напротив нее. Однако его внимательный взгляд напрасно искал на лице молодой женщины хоть какие-то признаки того, что она понимает, о чем именно он хочет поговорить. Отчаявшись, Ричард забыл о дипломатии. — Черт возьми, Флоренс, если бы я знал, что для тебя это впервые, то хотя бы позаботился о кровати! — выпалил он.

Она потрясенно уставилась на него. Неужели он умудрился ее шокировать? Ее, такую прямую и смелую? Да нет же. Наверное, просто не ожидала.

Однако уже через секунду Флоренс пришла в себя и вызывающе вскинула голову.

— Хочешь разговора начистоту? Что ж, давай. — Вопреки напускной смелости, она все-таки нервничала: руки ее судорожно вцепились в ремешок сумочки. — Если бы ты знал, что для меня это впервые, то между нами вообще ничего бы не произошло.

Да, тут она его уела. Питай Ричард хоть малейшие подозрения в том, что Флоренс — девственница, наверняка бы не стал торопить события, позволил ей дождаться более достойного кандидата. Однако после памятной встречи в ночном клубе мог ли он думать, что это роскошное тело еще не знало мужчины?

За все короткое время их знакомства Флоренс не переставала изумлять его, он постоянно вынужден был пересматривать уже сложившиеся представления о ней. Шальная и необязательная девица, по недоразумению явившаяся на холостяцкую вечеринку вместо детского праздника, оказалась настоящим профессионалом, надежным и ответственным работником. Легкомысленная любительница приключений словно по мановению волшебной палочки преобразилась в скромную и застенчивую девушку, свято придерживающуюся старомодных представлений о девичьей чести.

Но почему, почему она решила отбросить эти представления именно с ним? Вопрос так и рвался с языка, но Ричард сумел промолчать. Вдруг она не готова ответить? Поэтому он ограничился более простым вопросом:

— Не могла бы ты объяснить хотя бы, почему именно сегодня? Именно сейчас?

Флоренс с трудом подавила досаду. До чего не повезло! Она-то уже обрадовалась, что удалось уйти от разговора, — и вот нате вам! Остается лишь выдержать легкий, шутливый тон. Пусть она берегла себя двадцать пять лет, это еще не значит, что теперь обязана отчитываться перед мужчиной, с которым решила забыть о целомудрии.

С наигранной беззаботностью Флоренс пожала плечами.

— Да так. Подумала, что, раз уж даю уроки Айрин, неплохо бы самой обзавестись практическим опытом. Не ты ли говорил мне, что, как лучший друг Билла, не можешь позволить, чтобы я научила Айрин чему-то неправильному?

Ричард хмыкнул.

— Не вздумай передавать Айрин свой нынешний опыт. Еще шокируешь. Весьма сомневаюсь, что для их первого раза Билл выберет закуток, где нельзя даже по-человечески развернуться.

Флоренс так и ела глазами красивое, мужественное лицо своего собеседника. Волосы Ричарда чуть растрепались, воротничок рубашки смялся. Сейчас молодой человек уже не выглядел воплощенным идеалом бизнесмена — и таким нравился ей сильнее. Хотя внутри все еще слегка побаливало, однако она чувствовала, как желание начинает возвращаться к ней. Да еще какими темпами!

— А почему бы и нет? — возразила Флоренс, радуясь поводу сменить тему И уйти от щекотливых вопросов. — Любую женщину порадует элемент спонтанности, романтики.

— Особенно некоторых. — Ричард выразительно поглядел на свою собеседницу, но увильнуть ей так и не дал. — Значит, ты решила, что сегодня самый подходящий момент расстаться с девственностью по той лишь причине, что даешь уроки обольщения?

Если он ждал слов, что она отдалась ему исключительно потому, что потеряла голову, сходит по нему с ума, то ему предстояло пережить серьезное разочарование. Ни в чем подобном Флоренс признаваться не собиралась.

Да, он нравится ей. Нравится, как не нравился еще ни один мужчина. Но Флоренс пока не потеряла рассудок настолько, чтобы не понимать: ни о каких долговременных отношениях не может идти и речи. Слишком уж разные они люди: она — вольный бродяга в душе, и он — работоголик, деловой человек до мозга костей.

— Я решила, что сегодня самый подходящий момент потому, что мне уже двадцать пять лет и я не собираюсь прожить следующие четверть века в статусе старой девы. Ну что, доволен? И вообще, мне не слишком хочется рассусоливать эту тему.