И перестал говорить о новой татуировке.

После выставки они расположились в кафе. Воздух был напоен сладкими ароматами цветов из близлежащих садов.

— Жду не дождусь, чтобы спала эта жара и мы бы снова устроили пикник, — заметил Остин, изучая меню. Вдруг он поднял глаза на Найджела. — Здесь, конечно, здорово. Но мне больше нравится есть на природе.

— Мне тоже, — ответил Найджел.

Они молча читали меню.

Остин откинул назад свой аккуратно завязанный конский хвостик.

— Вы хоть иногда видите ее?

Темные глаза Остина казались не по возрасту мудрыми. На мгновение Найджел растерялся.

— Нет, — произнес он наконец.

— Почему нет?

После того февральского пикника Остин несколько раз спрашивал о ней, потом перестал — Найджел каждый раз бормотал «Все кончилось». Не хотелось Найджелу говорить об этом. И сейчас не хочется.

— Потому что… — Найджел уставился в меню, пытаясь подобрать слова. — Он отодвинул тарелку и положил меню на стол. — Откуда столь внезапный интерес?

Остин пожал плечами.

— Я хотел сообщить ей кое-что.

Через шесть месяцев?

— Ты мог бы позвонить ей на работу.

— Они закрылись.

Внутри у Найджела все сжалось.

В этот момент официант приблизился к их столу.

— Я могу принять ваш заказ?

Найджел бессмысленно смотрел в меню. Что же случилось с бизнесом Кимберли?

— Хм, мне нужно еще несколько минут.

— Нет проблем, не торопитесь, я подойду позже.

Официант направился к другому клиенту. Найджел посмотрел на Остина.

— У вас есть ее домашний телефон? — спросил Остин. — Я звонил в справочную, но мисс Логан не внесена в список.

— Да… — Найджел вздохнул. — Я, хм, выбросил визитку с ее номером.

— Она хорошая леди.

— Итак, — сказал Найджел, пошевелившись на стуле, — ты хотел бы ей что-то сообщить?

— Да. Меня записали в футбольную команду. Тренировки начинаются через несколько недель, перед началом занятий в школе.

Найджел широко улыбнулся.

— Поздравляю, сынок!

Выражение удивления появилось на лице у Остина, и Найджел понял, что они оба подумали об одном и том же.

Вновь появился официант и принял заказ. Когда он ушел, Найджел глубоко вздохнул.

— Я сделаю, что смогу, я найду ее телефон для тебя.

Остин сделал глоток и поставил стакан.

— Знаете что, найдите ее телефон и для себя тоже.

Кимберли стояла за кафедрой из полированного дерева и смотрела на людей, сидящих рядами на складных стульях в конференц-зале гостиницы.

— Последний шаг, — произнесла она, — состоит в том, чтобы выбрать своего Единственного или Единственную. То есть вас. Составьте список того, что нужно для радости, список того, что нужно для любви, и в оба списка внесите себя под номером один. И никогда не забывайте, что номер один — это всегда вы сами.

Аудитория взорвалась аплодисментами. Поблагодарив всех и напомнив свой адрес в Интернете, Кимберли вышла из-за кафедры и присоединилась к собравшимся.

— Отлично, Кимберли, — сказал Морис, подходя к ней.

Она обняла его.

— Спасибо, что пришел, поддержал меня. — Она пожала чью-то руку, поблагодарила кого-то, затем взяла Мориса под руку и направилась к столу.

Закрыв свое агентство пять месяцев назад, Кимберли смогла сделать то, о чем думала уже в течение долгого времени. Она разработала программу, чтобы побудить и вдохновить людей изменить самих себя, без спешки, по мере того, как они будут к этому готовы. Она назвала свой новый бизнес «Этапы жизни». Сегодня она читала лекцию «Как сделать жизнь лучше».

Они подошли к столу. Морис налил кипяток в свою чашку.

— Кимберли?

— Кофе.

Он быстро глянул на нее.

— Морис, мне нужно выпить кофе. Я не буду пить много, обещаю. — Она налила себе чашку. — А как идут твои дела?

Морис выбрал пакетик чая.

— Только что подписал арендный договор на офис.

— Если так и дальше пойдет, то скоро тебе придется нанять помощника. Я полагаю, что этот человек должен готовить здоровую пищу, иметь своеобразное чувство юмора и хорошо одеваться, стремиться к совершенству во всем.

— Одеваться он должен не хорошо, а превосходно. — Морис сделал паузу, улыбнулся.

— Прекрасно.

— Кстати о прекрасном, ты с ним…

Эта тема возникала каждый раз, когда она говорила с Морисом.

— Нет.

— Он очень подходит тебе, дорогая, и поверь мне, этот мужчина слишком гордый, чтобы первым пойти на контакт. Настало время тебе сделать шаг, пока еще не слишком поздно.

— Уже слишком поздно. В конце концов, прошло шесть месяцев.

Как обычно, Морис не обратил на ее доводы никакого внимания.

— Да, да, а теперь слушай. У меня есть небольшой подарок для тебя. — Он вручил ей бумажный пакет. — Внутри находится вернейшее средство для того, чтобы растопить лед в его сердце.

Она покачала головой.

— Морис, Морис…

Он посмотрел на нее своим щенячьим взглядом, которому она никогда не могла сопротивляться.

— Кимберли, дорогая, просто попробуй. Сделай первый шаг. Ты знаешь, я никогда не сдаюсь.

— Это меня и пугает.

— Ну, все. — Он похлопал по пакету. — Я хочу получить утром полный отчет.

— Ты совершенно невозможен.

Летом Найджел любил дома ходить босиком. Сейчас он стоял в кухне и любовался своим новым столом. Красивый цвет розового дерева прекрасно гармонировал с белыми плитками пола. На плитках были нарисованы треугольники цвета поджаренного миндаля. Риго, правда, утверждал, что они просто коричневые.

Найджел еще не решил, какая комната будет следующей.

Звонок в дверь прервал его размышления.

Найджел посмотрел на часы. 5:00 пополудни. Для почтальона поздновато. Вероятно, Риго шел мимо и решил зайти.

Найджел открыл дверь, и его сердце встрепенулось.

— Привет, — раздался мягкий, такой знакомый голос.

И будто не было этих шести месяцев. На Кимберли было летнее платье в складку с узенькими бретельками. Босоножки на высоких каблуках не скрывали розовых ноготков.

И волосы, о, волосы! Они спадали на обнаженные плечи свободными золотистыми волнами.

— Я принесла тебе кое-что.

Он был так занят тем, что смотрел на нее, что и не заметил у нее в руках блюдо, закрытое алюминиевой фольгой. Черт возьми, он даже не поздоровался с ней.

— Привет.

Она неуверенно улыбнулась. Ее глаза были чуть влажными, и он подумал, не собирается ли она расплакаться.

Она протянула ему блюдо.

— Спасибо.

Не двигаясь с места, он постукивал пальцами по блюду снизу и молча ждал.

Ее губы приоткрылись.

Он слегка наклонился вперед и…

И ничего не произошло.

У Кимберли все настолько сжалось внутри, что кровь лишь чудом могла течь по ее жилам. Она давно ушла бы отсюда, но ее ноги окаменели. Она не отрываясь смотрела на удивленного Найджела, держащего блюдо, на котором лежало то, что она испекла сама —впервые в жизни!

Когда она доберется домой — а с божьей помощью она когда-нибудь сможет сесть в свою машину и уехать, — она тут же позвонит Морису и скажет ему, что предлагать пирожные с орехами потрясенному Найджелу было наихудшей идеей с тех пор, как Ева предложила яблоко Адаму.

Сглотнув, она посмотрела Найджелу в невообразимо синие глаза. Потом ее взгляд опустился на четкий контур его подбородка, потом она увидела его старую футболку. И подумать только, ведь я сама настаивала, чтобы он никогда не носил эту футболку. О, как же я недооценила Найджела!

Ее взгляд двинулся ниже, по загорелым мускулистым ногам к босым ступням.

Сумасшедшая мысль пронзила ее.

В тот день в джипе она видела его всего, кроме ступней.

В тот день.Если и есть особое событие в ее жизни, которое она будет помнить всегда, то это их бурные и страстные любовные ласки в Долине Огня. Его глубокий голос, шепчущий сладкие, чувственные слова любви.