– Письмо от лорда Девлина, мисс Джарвис, – поклонившись, с бесстрастным лицом провозгласил он.
– Спасибо, Гришем, – она отложила перо, но подождала, пока дворецкий удалится, прежде чем сломать печать и развернуть сложенный лист. Сообщение оказалось лаконичным и деловым:
« Брук-стрит, 24 июля.
Я условился с архиепископом Кентерберийским о проведении церемонии в одиннадцать часов утра в четверг, в часовне Ламбетского дворца. Прошу сообщить, удобно ли Вам это время».
Подпись была простой и небрежной: « Девлин».
Геро некоторое время посидела, чувствуя поднимающееся из глубины души несвойственное смятение. Оказывается, рассматривать имеющиеся малоприятные возможности и выбирать кажущийся наиболее разумным образ действий – одно дело. А вот обнаружить, что тебя буквально швыряет в водоворот неотвратимой судьбы, – совсем иное.
В особенности, если судьбой является брак с таким мужчиной, как Девлин.
Решительно запретив себе раздумывать над всем, что повлечет за собой это замужество, Геро окунула перо в чернильницу и нацарапала однословный ответ: « Удобно».
Запечатав записку, баронская дочь поручила одному из лакеев доставить ее, а затем отправилась на поиски матери.
ГЛАВА 12
На древних, истертых плитах Вестминстер-Холла важничающие барристеры [18]и судьи в париках и мантиях группками проталкивались сквозь пестрые толпы покупателей, которые собирались возле тянувшихся рядами от входа в просторный высокий зал прилавков швей и модисток, торговцев писчими принадлежностями и подержанными книгами.
Несколько осторожных вопросов привели Себастьяна к лотку в середине восточного ряда, где худощавый мужчина средних лет, одетый в слегка поношенные замшевые бриджи, рубашку с рюшами и старомодный бархатный сюртук зеленого цвета, с задумчивой сосредоточенностью рассматривал тоненькую книгу в потрепанном переплете из коричневой кожи и мраморной бумаги. Лицо француза отдавало желтизной, а короткая стрижка жидковатых соломенных волос неудачно подчеркивала неестественно длинную шею и маленькую голову.
– Мсье де Ла Рок? – уточнил виконт, приблизившись.
Обернувшийся библиофил окинул Себастьяна пристальным, неожиданно враждебным взглядом. У Антуана де Ла Рока были бледно-голубые глаза, узкое лицо и длинный, с большой горбинкой нос.
– Верно. А вы… Девлин, нет?
– Девлин.
Де Ла Рок приподнял томик и сказал по-французски:
– Раннее издание ньютоновского «Метода флюксий», из библиотеки, собранной в замке Сирей Вольтером и его возлюбленной, маркизой дю Шатле. И вот оно здесь, в лавчонке какого-то невежественного букиниста на берегах Темзы. Причудливый поворот судьбы, не правда ли?
– Вы купите эту книгу? – поинтересовался виконт на том же языке.
Француз запихнул томик обратно между обшарпанных старых фолиантов и перешел на английский:
– Возможно, если завтра она еще будет здесь.
Повернувшись, они пошли рядом под уносящимися ввысь средневековыми окнами.
– Я слышал, вы учились на священнослужителя, – заметил Девлин.
Де Ла Рок вежливо улыбнулся.
– При ancien régime [19]перед сыном дворянина открывались всего две карьеры: шпага и церковь. Трое моих старших братьев избрали армию. Я слыл умником, потому-то в нежном семилетнем возрасте и был препоручен иезуитам. Сложись все иначе, в тридцать лет стал бы епископом. Ну, а нынче … – охватывая лавки с лентами и перчатками, служанок, покупающих белые косынки, бледных студентов права в засаленных сюртуках, француз широко развел руками и затем резко опустил их вниз, – …полюбуйтесь на мою достойную епархию.
– И вам бы пришлось по душе пастырское служение?
Вместо ответа собеседник только усмехнулся, устремляя взгляд куда-то вдаль.
– Как бы мне не льстил ваш визит, мсье виконт, боюсь, не могу не полюбопытствовать, зачем вы меня разыскали.
– Говорят, вы водили знакомство с Александром Россом.
– Водил. Однако не вижу… – де Ла Рок внезапно округлил глаза и, вытянув губы, в смятении пожевал щеку. – Mon Dieu. Росса что, убили?
– Очевидно, вы находите такую возможность несколько тревожащей. Почему?
– Разве это не естественно – встревожиться, узнав об убийстве друга?
– А покойный был вашим другом?
– В некотором роде.
– И в каком именно роде?
– Росс питал возрастающий интерес к редким и старинным изданиям.
Себастьян всмотрелся в узкое лицо собеседника. На полках в квартире убитого стояли книги, но ни одна из них не показалась виконту редкой или старинной.
– В самом деле?
– Угу. Время от времени мне попадались интересующие его экземпляры.
– Какие-то определенные книги?
– Мой товар большей частью французского происхождения. С роспуском монастырей на рынке появилось бесчисленное множество уникальных древних фолиантов.
– На французском рынке.
– Ну, – ухмыльнулся де Ла Рок, – вы же понимаете, есть способы…
– Когда вы видели Росса в последний раз?
Собеседник пожал плечами:
– Кажется, на прошлой неделе. В среду или, может, в четверг.
– А не в субботу вечером?
Де Ла Рок нахмурился, словно в раздумье, затем покачал головой:
– Нет, мы встречались раньше. В среду. Да, определенно в среду.
– Любопытно. Видите ли, я разговаривал кое с кем, кто заметил вас выходившим из квартиры Росса вечером в субботу.
Разумеется, это была ложь, однако виконту хотелось проверить, как поведет себя француз. Вместо того чтобы заволноваться или разозлиться, что его могли заметить, тот небрежно двинул плечом:
– В субботу? Нет. Кто бы ни утверждал это, он ошибается.
– Но вы захаживали на квартиру к Александру?
– Иногда.
– Не знаете, кто еще мог поставлять ему старинные книги?
– Нет, извините.
– Насколько вы были осведомлены о других занятиях Росса?
– Других занятиях? – недоуменно глянул собеседник.
– Думаю, вы меня понимаете.
Де Ла Рок остановился на верху ступеней и посмотрел вниз на шумную, запруженную людьми площадь.
– В настоящее время в Европе происходит дипломатическая революция, – медленно произнес он. – Человек, который утром является другом, к вечеру может сделаться врагом, и наоборот. Таков был мир Александра Росса. На вашем месте, мсье виконт, я бы действовал осторожно. Очень осторожно. Вы входите в опасные воды.
– Это угроза?
Француз повернулся к собеседнику лицом. Жаркое летнее солнце придало резкость его чертам.
– Угроза? Mais non [20]. Считайте это дружеским предупреждением. – Он кивнул через площадь туда, где высились покрытые пятнами копоти стены парламента. – На кону не просто человеческие жизни. На волоске висят судьбы монархий. Россия, Швеция, Австрия, Пруссия… Поверьте, сейчас все не так, как кажется.
Слова прозвучали напыщенно и вычурно – подобно самому де Ла Року.
– Кому могла оказаться выгодной смерть Александра Росса? – спросил Себастьян.
– Полагаю, все зависит от того, что было известно покойному.
– О чем известно?
Глаза француза прищурились в усмешке:
– Если бы я это знал, тоже подвергался бы опасности. Поверьте, мсье виконт, я предпочитаю сводить риск к минимуму.
– Однако явно не прочь рискнуть при необходимости.
– Если шансы хорошие.
– Шансы? Или цена?
– Вообще-то, и то, и другое, – вместо того, чтобы оскорбиться, рассмеялся собеседник и, поколебавшись какой-то миг, добавил: – Есть один швед, разговор с которым может оказаться для вас полезным.
– Швед?
– Высокий блондин по имени Линдквист. Карл Линдквист.
– Кто он? – нахмурился Себастьян.
– С виду торговец.
– Хотите сказать, что в данном случае видимость обманчива?
18
Барристер(англ. barrister, от bar - барьер в зале суда, за которым находятся судьи) – представитель одной из адвокатских профессий в Великобритании. В отличие от солиситора имеет право выступать во всех судебных процессах; дает заключения по наиболее сложным юридическим вопросам и т.п.
19
Ancien régime – старый режим (во Франции до 1789 г.), королевский строй.
20
Mais non(фр.) – Вовсе нет.