Ей удалось преодолеть не такое уж большое расстояние — всего до угла ближайшего переулка, — когда сзади раздалось:

— Постой! Куда ты припустила?

В следующую минуту Фрэнк поравнялся с Кэт и взял за руку. Ей поневоле пришлось остановиться.

— Почему ты бросила Полу? — требовательно спросил Фрэнк.

— Она не нуждается в моей помощи. Кроме того, это еще вопрос, кто кого бросил. Пола оставила меня и отправилась кормить своих кисок.

— Это на нее похоже, — задумчиво пробормотал Фрэнк. — Но почему ты не дождалась меня?

Кэт отвернулась, прикусив губу.

Сказать или нет? — вертелось в ее голове.

— Кэт?

Скажу! — решила она. Пусть знает.

— Я подслушала твой разговор с Оливией. Не нарочно. Так получилось.

Фрэнк сразу помрачнел.

— И что?

— Вы говорили обо мне, — произнесла Кэт обвиняющим тоном.

— Не думаю, что ты услышала что-то плохое, — сказал он. — И вообще, тот разговор тебя не касался.

— Вот как? По-твоему, то, что ты никогда не бросишь Оливию, меня не касается?

Фрэнк удивленно взглянул на нее.

— Нет. Я вообще не понимаю, почему ты принимаешь это на свой счет. Пойми наконец, что мои отношения с Оливией тебя не касаются.

— Пусть так! — крикнула Кэт. — Зато меня касается другое! И ты прекрасно понимаешь что… — Последнюю фразу она произнесла в отчаянии, шепотом.

Несколько мгновений Фрэнк в упор смотрел на нее, и было заметно, как в нем разгорается страсть.

— Понимаю, — почти так же тихо проговорил он. — Ты хочешь меня.

Это был не вопрос, а констатация.

— Да! — выдохнула Кэт.

— Тогда… поедем ко мне.

Она покачала головой.

— Нет. Это уж слишком. Мне давно пора домой.

— В таком случае поедем к тебе, — решительно произнес Фрэнк. — Идем обратно, к автомобилю.

Он гнал так, будто от того, как скоро они доберутся до Мардж-хауса, зависела чья-то жизнь.

Позже, в той самой спальне, где они впервые занимались любовью и которую Кэт сделала своей, все тоже происходило очень быстро.

Фрэнк набросился на Кэт с такой жадностью, как будто они не виделись по крайней мере год. У него даже не хватило терпения раздеть ее. Он сорвал с нее платье так поспешно, что раздался треск ткани. Но Кэт не огорчилась из-за того, что платье может оказаться испорченным. Звук разрыва шелковой материи свидетельствовал о степени испытываемого Фрэнком желания.

Может, в один прекрасный день необходимость физической близости перерастет у него в любовь? — с надеждой подумала она.

А потом они слились в объятиях, и продолжалось это, по ощущениям Кэт, бесконечно, потому что им никак не удавалось утолить телесный голод.

Но как все рано или поздно кончается в этом мире, так завершилась и вспышка чувственности. Волна страсти схлынула, оставив Кэт и Фрэнка обессиленно лежащими на кровати. В таком положении они оставались довольно долго. Некоторое время Фрэнк разглядывал Кэт, потом спросил:

— Тебе хорошо?

Вместо ответа она умиротворенно улыбнулась.

— Странно, но для меня почему-то важнее доставить удовольствие тебе, а не себе, — задумчиво произнес Фрэнк. — Кажется, я даже готов остаться неудовлетворенным, только бы ты испытала наслаждение. Ни с одной женщиной у меня такого не бывало. Сам себя не понимаю.

— Я тоже порой не понимаю тебя, — негромко заметила Кэт. — Ты человек с трудным характером.

Фрэнк усмехнулся.

— Иногда я бываю просто невыносим.

— Разве только иногда? — нарочито удивилась она.

Фрэнк покосился на нее.

— Осторожно, ты рискуешь нарваться на неприятности.

— Кажется, это уже произошло, — вздохнула Кэт. — Думаешь, мне легко иметь с тобой дело?

— Мне с тобой тоже нелегко, — проворчал Фрэнк, отодвигаясь от нее. — Как только ты появилась в наших краях, на меня словно наваждение нашло. Ведь я обратил на тебя внимание еще в том придорожном ресторанчике, куда ты заехала перекусить, помнишь?

Кэт кивнула. Еще бы ей не помнить первую встречу с Фрэнком!

— Но с некоторых пор я решил не поддаваться эмоциям. Это ни к чему хорошему не приводит. Сначала привязанность, потом любовь. И вроде бы все чудесно… Но однажды происходит нечто непоправимое — и сказка кончается. Уходит. А ты остаешься — опустошенный, дезориентированный, один на один с обманутыми ожиданиями… и болью. — Прищурившись, он взглянул на Кэт. — Я дал себе слово не влюбляться, потому что всякой любви рано или поздно приходит конец. Она или умирает естественным образом, или… вместе с человеком, на которого направлена.

Заметив почти неуловимую нервную судорогу, пробежавшую по его лицу, Кэт тихо спросила:

— Ты подразумеваешь Оливию?

Несколько мгновений Фрэнк смотрел на нее непонимающим взглядом, потом дернул плечом.

— Да, к ней это тоже относится. Пожалуй даже, к ней особенно.

Сердце Кэт болезненно сжалось.

— Ты… когда-нибудь женишься на Оливии?

Ей показалось, что Фрэнк вздрогнул. Пристально взглянув на нее, он неожиданно усмехнулся.

— А знаешь, как ни смешно, эта мысль приходила мне в голову.

— Что же здесь смешного? — с горечью произнесла Кэт. — Оливия любит тебя и…

— Чушь! — сердито воскликнул он.

— Ничего подобного. Когда она смотрит на тебя… Словом, это любому понятно. Все ее эмоции видны как на ладони.

— Замолчи! Ты ничего не понимаешь! — Вскочив с постели, Фрэнк принялся быстро одеваться.

Притихшая Кэт молча наблюдала за ним.

— Ну почему тебе непременно нужно всюду совать нос? — с досадой произнес Фрэнк. — Ведь мы договорились: никаких расспросов. Просто занимаемся любовью, потому что это нравится нам обоим, и все, на этом конец. Так нет, тебе непременно нужно все испортить! — Он направился к двери, но на пороге обернулся. — Послезавтра я уезжаю по делам, так что некоторое время мы не будем видеться.

— Надолго? — спросила Кэт, изо всех сил стараясь казаться спокойной.

— Еще не знаю. Как получится. Словом… до встречи.

Они встретились лишь спустя две недели.

Все это время Фрэнк не давал о себе знать, хотя, по мнению Кэт, мог бы позвонить. Чтобы как-то отвлечься от мыслей о нем, она занималась домом. Все больше чувствуя себя владелицей Мардж-хауса, Кэт хотела привести его в идеальный порядок. Эти занятия действительно помогали ей не думать о Фрэнке, но с каждым днем все меньше и меньше. В конце концов она начала считать даже не дни, минувшие с момента их последней встречи, но часы.

А потом…

Как часто бывает в подобных случаях, Фрэнк появился внезапно. Вечером в доме прозвучал звонок, кнопка которого находилась на воротах. Кэт никого не ждала, поэтому удивилась. Но стоило ей выглянуть в окно второго этажа, как ее сердце зашлось от радости: у ворот белел знакомый «даймлер».

Приехал! — вертелось в мозгу Кэт, пока она, предварительно наскоро причесавшись перед зеркалом в своей спальне, бежала вниз по лестнице.

Спустя всего минуту она оказалась там, где ей больше всего хотелось быть, — в объятиях Фрэнка. Он покрывал ее лицо поцелуями, лихорадочно шепча:

— Как я соскучился, ты не представляешь! Даже не ожидал от себя такого… А еще боялся, что, приехав, не обнаружу тебя в Мардж-хаусе, ведь мне неизвестно, насколько продолжителен твой отпуск. Думаю, вдруг ты вернулась в Лондон, как мне тогда тебя искать?

— Неужели искал бы? — счастливо улыбалась Кэт. — А мне казалось, что наши отношения не имеют для тебя большого значения.

— Ошибаешься.

Она немного отстранилась от него и заглянула ему в глаза.

— Что? Повтори, что ты сказал!

— Я дорожу нашими отношениями. Или ты решила, что я вообще не способен испытывать какие-либо эмоции?

Кэт блеснула глазами.

— Признаться, иной раз мне именно так и казалось!

— Просто я умело маскирую свои чувства, — заметил Фрэнк. — Ну, поздоровались, теперь мне пора домой.

Кэт опешила.

— То есть как? Разве ты не останешься?