Он видел, что она ему не поверила. Девушка боялась его, боялась, что он может с ней сделать. В ее голове возникали десятки жутких историй, виденных ею по телевизору, об одиноких женщинах за рулем и мужчинах, чьими жертвами они стали.

Хотя, подумал Кол с восхищением, девушка держалась лучше, чем он ожидал. Она была ужасно бледна, и каждая клеточка ее напряженного тела дрожала от страха, но не потеряла над собой контроль, ее побелевшие пальцы вцепились в руль, глаза смотрели вперед.

Кол понимал, что рисковал, обнаруживая себя только теперь, когда девушка уже за рулем. Но гораздо рискованнее было действовать на стоянке, где их окружали люди и она могла бы позвать на помощь и убежать. Таким образом, если она не потеряет управления и не убьет их обоих, он мог надеяться добраться до Уайт Попларса.

Посмотрев на спидометр, Кол обрадовался, что она придерживается нормальной скорости, затем проверил, не включила ли она фары или еще какой-нибудь сигнал. Если полиция остановит ее, то, скорее всего, поймет, кто с ней рядом. А он вовсе не хотел отягощать свою совесть еще и убийством женщины и оставлять возможного ребенка сиротой.

Она продолжала следить за дорогой, но он понимал, что девица напряжена как струна, краем глаза наблюдая за каждым его движением.

Вблизи ее кожа напоминала бледный фарфор, и он поймал себя на мысли, что она похожа на кожу олененка, мягкость и гладкость которой трудно ощутить пальцами. Выгоревшие от солнца разноцветные пряди ее волос были небрежно стянуты бело-голубой лентой. И ее глаза! Боже, как они красивы! Огромные, с густыми ресницами цвета спелой пшеницы.

Не думай об этом, раздраженно оборвал он свои мысли, вновь сосредотачиваясь на лежащей перед ним дороге. Подобные мысли лишь доведут до беды.

Господи, как хорошо опять ехать по шоссе: синее небо раскинулось над головой, по обе стороны дороги расстилались зеленые холмы, и ни высокой стены, ни вооруженной охраны. А запах! Даже смешанный с выхлопными газами. В воздухе чувствовался аромат травы, сена, зеленых деревьев и солнечного света.

Так же пахло и от женщины, сидевшей рядом. Только в аромате, исходившем от нее, присутствовал также слабый, но ощутимый запах настоящих духов. Внутри него все сжималось, когда этот запах достигал его ноздрей. И вновь, на этот раз совсем по-другому, он посмотрел на нее, оценивая здоровый блеск ее кожи и волос, очертания груди под грубым хлопчатобумажным свитером, то, как мягкие джинсы облегали ее стройные бедра, изгиб ее…

Плохая идея. Он выдохнул сквозь зубы и постарался избавиться от мыслей, заполнивших его сознание. Не сейчас. Не здесь. Не с этой женщиной. Не раньше, чем он сделает то, для чего приехал.

— Дж. Д. Мосс все еще шеф полиции в Уайт Попларсе?

Женщина слегка нахмурилась.

— Да.

— А что старина Фрэнк Веймаут? У него хватило денег купить достаточно голосов и остаться мэром?

— Да, он все еще мэр, — медленно произнесла она, пытаясь понять, куда ведут его вопросы, какое они имеют к ней отношение. — Вы друг Дж. Д. Мосса?

В голосе девушки прозвучала надежда, и Кол внимательно посмотрел на нее:

— Нет, я не его друг.

Он видел, как исчезала эта надежда из ее глаз так же внезапно, как и появилась, увидел, что она снова борется со страхом. Вспомнил о собственном неверии, о страхе, охватившем его четыре года назад, когда он столкнулся с правосудием в Уайт Попларсе. Конечно, ее нельзя за это винить. Это не Уайт Попларс убил его брата и отправил его самого в тюрьму, это все — алчность.

— Я могла бы одолжить вам фургон.

Он слегка повернул голову и снова посмотрел на нее. Их взгляды встретились. Холли отчаянно старалась выглядеть спокойной и уравновешенной. Ей представлялось очень важным, чтобы он не понял, насколько она напугана.

— И деньги, — добавила она, как будто речь шла о каком-то пустячном деле. — У меня в кошельке около двухсот долларов. Вы можете их взять. На бензин и продукты. Оставьте фургон там, куда вы направляетесь, а я его заберу позже.

— А что делать с тобой? — спросил он с интересом, вопрошающе глядя на нее. В его темных глазах появились веселые искорки.

— О, со мной все будет в порядке, — заверила Холли, вовсе не надеясь, что это сработает. — Вы можете высадить меня на ближайшей бензоколонке, и я позвоню своей сестре, она за мной приедет.

— Полицейские, ты имеешь в виду. — В голосе его прозвучали хриплые нотки, как будто он отвык разговаривать.

— Я не сделаю этого. — Холли невинно распахнула глаза, как будто эта мысль никогда не приходила ей в голову. — Зачем мне это нужно? Вы говорили, что вас лишь необходимо подвезти, не так ли?

К ее ужасу, он рассмеялся. Медленный ленивый звук погасил все ее надежды.

— Я так не думаю, — сказал он, — однако ты достаточно умна! — Он кивнул в сторону шоссе. — Продолжай вести машину!

Он собирается меня убить, подумала Холли. Эта мысль уже несколько мгновений вертелась в голове, но она пыталась ее отогнать, отказывалась ей поверить. Собственный мозг как бы защищал ее, давал время, чтобы найти выход из положения.

Он убьет ее. Если она не сможет его остановить.

Она должна обуздать свой страх и не позволить ему помешать ей собраться с мыслями, попытаться отыскать какую-то возможность ускользнуть.

Холли подумала об оружии и о возможности им завладеть, хотя и не представляла, каким образом. Но в то же время он не мог ей ничего сделать, пока она вела машину.

Голова пухла от всяческих мыслей. Холли искоса посмотрела на «попутчика». Он спокойно и непринужденно прислонился спиной к дверце автомобиля, наблюдая за ней. Одна нога расположилась у выключателя скоростей, другая расслаблено вытянута.

На самом деле Кол не был так спокоен. От него исходило чувство тревоги и опасности. Темные глаза внимательно смотрели, скрытые полями его шляпы. Каждый мускул тела был напряжен. Одно неверное движение — и он прыгнет, как волк на кролика, и Бог знает, что произойдет.

Продолжай вести машину, успокаивала она себя. Не делай резких движений, ничего глупого и старайся делать все, что он скажет.

— Как вас зовут?

И опять в его взгляде промелькнуло что-то похожее на восхищение.

— Кол, а тебя?

В его вопросе не было интереса, и Холли осторожно посмотрела на него.

— Холли.

Он рассеянно кивнул, разглядывая дорогу.

— Хорошее имя.

Внезапно она поняла, что он пытается помочь ей расслабиться. И пока Холли старательно обдумывала, что бы это значило и как она может этим воспользоваться, он заерзал на сиденье и вытащил из-за спины одну из кукол Лизбет…

Оглядев ее, он обратился к Холли с легкой улыбкой.

— Дети?

Страх парализовал ее. Перед глазами замелькали яркие картины: как он заставляет ее ехать на ферму Эпплвуд, как стоит перед Денни и Лизбет, мучая ее рассказами, что с ними сделает, если она откажется ему помогать. Но ничто на свете не заставит ее отвезти его на ферму!

— Нет! — Она произнесла это слишком быстро, слишком напряженно, стиснув руками руль так, что пальцы ее побелели, заставляя себя успокоиться. — Это игрушка дочки моей подруги. Я отвозила ее в школу вчера утром и…

— Прекрати! — Его голос был твердым и жестким.

Холли осторожно вздохнула, ее сердце готово было выскочить из груди, она не осмеливалась смотреть на него.

— Прекратить — что?

— Я не… — Он вдруг прервал фразу и выругался. — Знаешь, Холли, я понимаю, что испугал тебя до смерти, но, клянусь Богом, я не причиню тебе никакого вреда. И твоим детям тоже. Я никогда… — Он медленно покачал головой, уставившись в окно. — Я никогда не смогу этого сделать.

Конечно, это просто уловка. Холли читала о таких мужчинах, которые делали все возможное, чтобы успокоить свои жертвы, расслабить их, и тогда они поверят в свою безопасность. А потом наступало самое страшное. Она судорожно вздохнула, думая, что ответить, что ожидать, что необходимо сделать.

Однако вскоре Холли поняла, что он не обращает на нее никакого внимания. Вместо этого Кол, как он себя назвал, все еще смотрел в окно. На лице его сохранялось холодное рассеянное выражение, он выглядел усталым и задумчивым. Как человек, попавший в беду. Как человек, доведенный до отчаяния действиями, которые не мог предотвратить. Широкие плечи под курткой поникли, усталое лицо прорезали морщины. Щетина, покрывавшая его щеки, придавала ему изможденный вид.