Роуз вернулась в кровать, даже не помышляя о том, чтобы заснуть. Она мечтала и в то же время боялась до конца поверить в реальность своих грез. Неужели Дилан, такой взрослый, красивый и умный мужчина, обратил на нее внимание? В Дублине по нему наверняка вздыхают множество изящных, образованных женщин. Что он нашел в ней, обыкновенной деревенской девчонке, которая даже школу еще не окончила?

Роуз остро чувствовала огромную пропасть, разделяющую ее и Дилана. Разница в возрасте, в положении, в жизненном опыте была колоссальной, и все же она продолжала мечтать о том, как однажды О’Гилви протянет ей руку и позволит стать частью его мира. Ведь он поцеловал ее сегодня, дал надежду на будущее!

Наверное, завтра Дилан опять поцелует меня, думала Роуз и в темноте краснела от смущения. Может быть, останется еще на день — вдруг дороги не успеют расчистить?

Девушка представляла, как они встретятся утром, что скажет ей Дилан, как на нее посмотрит. Может быть, если снегопад прекратится, у них появится возможность прогуляться по улицам Реддика. Интересно, возьмет ли Дилан ее под руку? Или даже обнимет за талию и прижмет к себе? Роуз видела, как это делают местные влюбленные парочки.

Хотя он сильно отличается от всех парней, которых ей доводилось встречать. Наверное, Дилан не станет вести себя как ее приятели. Он — из другого мира, лучше всех, умнее, красивее.

Смятенная, возбужденная своими фантазиями, Роуз лишь на пару часов забылась сном. Она вскочила на рассвете и принялась готовиться к встрече с Диланом. Расчесав длинные волосы, девушка опять не стала собирать их в косу, и они пепельно-русой волной упали на спину. В ванной она тщательно умыла лицо и растерла его махровым полотенцем. Этим утром Роуз впервые отказалась от потертых джинсов и надела длинную прямую юбку из светлого трикотажного полотна, дополнив ее блузой из тонкого синего хлопка.

Ей не сиделось в комнате, и она решила пойти в кухню выпить чаю. В холле второго этажа было тихо, и только часы мерно отсчитывали минуты нового дня. Спустившись вниз, Роуз замешкалась в гостиной, собирая чашки, которые остались от вчерашнего чаепития. Вдруг она услышала приглушенный голос Дилана. Он доносился из его комнаты, расположенной рядом с кухней.

— Я уже говорил тебе, что по поводу акций нужно обращаться к моему отцу, — говорил их гость кому-то. — И говори помедленнее, я ничего не понимаю. Как у тебя хватает совести требовать быстрых решений от человека, которого ты разбудил в семь утра?

Роуз заметила телефонный провод, тянущийся к двери. Она вспомнила, что вчера Дилан перенес аппарат к себе, так как ожидал позднего звонка. Девушка остановилась, слушая его низкий приятный голос, которым тот объяснял неведомому собеседнику о причинах, задержавших его в деревне. Наконец, взяв чашки, Роуз собралась пойти в кухню, как вдруг услышала свое имя.

— Ага, три одинокие женщины. У владелицы дочь, а у той тоже дочь по имени Роуз…

Наступила пауза. Девушка замерла возле двери Дилана. Она понимала, что подслушивать плохо, но какая-то сила приковала ее к месту. Через пару минут О’Гилви заговорил вновь:

— Очень странная девушка, совершенная дикарка. Брайан, это абсолютно непонятный мне экземпляр женской породы… Да нет же, никакая она не красивая. Очень юная девочка, которая нелепо одевается. Никаких манер. Знаешь, по-моему, она испытывает ко мне нечто вроде первой влюбленности… Вчера я выпил лишнего и поцеловал ее. Представляешь, ей уже шестнадцать и до меня она ни с кем не целовалась!.. Мне стало ее немного жаль, к тому же… — Тут Дилан опять замолчал, а потом ответил: — Да нет же, Брайан. Сегодня мне нужно по любому выбраться отсюда. Эмили ждет меня в Дублине. Эта девочка просто скрасила мне пребывание в этой Богом забытой дыре. Эх, будь она постарше…

И тут до Дилана донесся странный шум за дверью. Не договорив, он коротко попрощался с собеседником и выбежал из комнаты. На полу гостиной среди разбитой посуды в глубоком обмороке лежала Роуз.

— О черт, — выругался Дилан и, подбежав к лестнице, громко крикнул: — Эй, кто-нибудь! Роуз плохо!

Вернувшись, он поднял девушку и понес наверх, в ее комнату. Там же через минуту появились миссис Дандоу и бабуля, которая держала в руках аптечку. Несколько капель нашатыря — и Роуз, судорожно вздохнув, пришла в себя.

Серые глаза посмотрели на привычный мир вокруг. Но их выражение изменилось. Лежа на кровати, Роуз переводила взгляд с одного лица, склонившегося над ней, на другое и отчаянным усилием воли старалась не заплакать. Три дня знакомства, поцелуй, подслушанный разговор — и наивная девочка поняла, что мир совсем не так прост, как кажется.

Роуз сгорала от стыда и отчаяния. Она видела Дилана, но теперь у нее не было желания общаться с ним. Все изменилось. Возврата назад нет, и ей самой придется справиться с этим первым взрослым испытанием.

И она должна его выдержать!

— Роуз, посмотри на это.

Девушка обернулась и подошла к Линде, которая рассматривала новую картину, висящую на стене галереи.

— Когда ее привезли?

— В выходные. Настоящий шедевр, не правда ли? Думаю, она у нас долго не задержится. Покупатель быстро найдется.

Роуз внимательно изучила портрет дамы в платье стиля ампир. Она работала в галерее всего год, но уже считалась знатоком живописи девятнадцатого века. В штате работников были эксперты, которые оценивали полотна, приносимые владельцами на продажу. Но в последнее время хозяин галереи все чаще обращался за советом именно к Роуз Дандоу.

— Да, картина действительно превосходная. Надо позвонить мистеру Такеру. Он как раз хотел приобрести что-то в этом духе.

Линда усмехнулась.

— Такер был у нас в пятницу, верно? Не сомневаюсь, Рози, не пройдет и недели, как этот красавец сам тебе позвонит. Он так и увивался вокруг тебя. Странно, что сразу не пригласил в ресторан.

— Линда! — Роуз строго посмотрела на собеседницу, но потом не выдержала и рассмеялась. Уж больно забавно та закатила глаза, показывая, с каким вожделением их покупатель смотрел на нее.

— Думаю, ты можешь добавить сердце мистера Такера в свой победный список, — заключила Линда, перестав строить уморительные гримасы. Она отвернулась от картины и подошла к зеркалу, висящему в углу. — Как бы мне хотелось быть такой же красивой, как ты, — с полушутливым вздохом произнесла она, рассматривая свое веснушчатое лицо. — Не сомневаюсь, что и наш босс тоже к тебе неравнодушен.

Роуз покачала головой и улыбнулась. Ей не нужно было смотреться в зеркало, чтобы получить подтверждение словам Линды. Мужчины действительно обращали на нее внимание. Порой ей становилось смешно при виде бесстрастного представителя сильного пола, который ворочает миллионами, но теряет голову от ее длинных стройных ног или тонкой талии.

— Хочешь кофе? — спросила Линда. — Сегодня у нас вряд ли будет много посетителей. Летом в галерее всегда затишье.

— С удовольствием, — ответила Роуз.

Через несколько минут ее напарница вернулась из офиса с двумя чашками кофе и свежими булочками, которые каждое утро доставляли из соседнего магазина. Приятельницы сели на кожаный диван в зале и сделали по глотку.

— Кстати, когда ты собираешься в отпуск? — спросила Линда.

— Не позже, чем через месяц. Мне очень хочется навестить маму. Она осталась совсем одна после смерти бабули.

— Когда это случилось?

— Два года назад.

Роуз произнесла эти слова вслух и удивилась. Ей казалось, что печальное событие произошло совсем недавно, а на самом деле прошло уже столько много времени! Как быстро летит время, совсем по-старушечьи подумала она и чуть слышно вздохнула.

Сидя в огромном пустом помещении столичной галереи классической живописи, Роуз мысленно унеслась в родной Реддик, который покинула сразу после окончания школы. Время там тянулось бесконечно, думала она. Когда тебе шестнадцать, то кажется, что день никогда не закончится. В двадцать четыре года все происходит с точностью до наоборот.