— Придется объяснить вам, дорогая, — рассмеялся Марк.

Он рассказал ей все. Пригласить Шэрон оформить его дом было единственным способом сблизиться с нею, не опасаясь того, что девушка убежит. Услышав обвинение в обмане, Марк вновь рассмеялся.

— Ничего подобного! Я только хотел показать тебе то, что ты просто боялась увидеть…

Правда, последняя фраза была сказана уже много позднее, под шелковым, девственно белым покрывалом кровати, на которой он сделал ее своей.

Неделей позже Марк Уэйд надел ей на палец кольцо с бриллиантом, а спустя еще шесть они поженились. Через три месяца Шэрон была уже беременна Бобби и совершенно счастлива…

Вытерев навернувшиеся слезы, Шэрон сердито посмотрела на часы.

К черту Марка Уэйда! — подумала она. Теперь ей нужен только Бобби! И, схватив ключи от машины, Шэрон вышла из квартиры, намереваясь поехать за сыном.

На следующее утро позвонил Джек и сообщил, что у него есть билеты в театр, подаренные благодарным клиентом.

— Я подумал, что, может быть, тебе захочется пойти, — сказал он, и Шэрон ясно представила его сидящим за заваленным бумагами столом с выражением надежды, смешанной с долей озабоченности, на симпатичном лице.

Когда он назвал пьесу, Шэрон чуть было не согласилась, но тут же передумала. Ей не хотелось завязывать отношений с Джеком — как, впрочем, и с кем-либо другим, что было бы неизбежно, прими она приглашение. Но была и другая, более важная, причина, которую, кстати, она и привела. В последнюю неделю ей слишком часто приходилось оставлять сына, и Шэрон твердо решила посвятить уик-энд исключительно ему.

Если ее планам относительно Англии суждено сбыться, подумала Шэрон, она со временем найдет хорошее жилье и наверняка сможет работать дома, так что им с Бобби не придется надолго расставаться. А к услугам няни она стала бы прибегать по мере надобности. Пока же придется оставить все как есть. И предстоящая неделя выглядела не лучше…

Но беспокоило Шэрон не это, а мысли о пятнице, пятнице следующей недели, когда явится Марк…

Очередной телефонный звонок заставил ее вздрогнуть и чуть было не расплескать теплое молоко, которое она наливала в бутылочку.

— Шэрон!

Услышав знакомый голос, она почувствовала облегчение и что-то еще. Что это было? Разочарование? Разумеется нет, мысленно возмутилась Шэрон, ругая себя за то, что Саманта могла догадаться о ее состоянии.

— С тобой все в порядке? — подтвердил ее опасения вопрос сестры. — Ты говоришь так… будто задыхаешься.

Шэрон деланно рассмеялась.

— Может быть, потому, что я спешила к телефону, — солгала она, надеясь, что Саманта не предполагает о том, как близко подобрался к ней Марк по прошествии стольких месяцев кажущегося бездействия!

— Меня не будет несколько недель! Звоню, чтобы предупредить тебя! Завтра утром улетаю в Испанию! Разве это не замечательно?!

— Что? Но как? С кем? — Шэрон закидала сестру вопросами, возбужденная новостью не меньше самой Саманты.

Последовала короткая пауза, потом — крайне удививший ее ответ:

— С Ричардом! Он позвонил вчера поздно вечером! Оказывается, он работал на какую-то фирму за границей? Так вот, Ричард возвращается обратно, только сначала взял на несколько недель отпуск. И, знаешь что, Шэрон? Он попросил меня поехать с ним! Сказал, что сожалеет о случившемся и хочет, чтобы мы попытались разобраться во всем!

— Это просто чудесно!

Расчувствовавшись, Шэрон чуть не заплакала. Ее сестренка заслуживала счастья! Оставалось только надеяться, что у них с Ричардом все будет в порядке.

— Извини, что я уезжаю в такое время… Ну, Понимаешь… когда у тебя могут быть неприятности с Марком…

— Не говори глупостей! — торопливо возразила Шэрон. Что бы ни предпринял против нее Уэйд, она с этим справится!

— А если Ричард вернется и мы решим жить вместе, ты не будешь держать на него зла?

Воодушевление, звучавшее в голосе сестры, не скрывало тревоги, что Шэрон ни за что не простит зятя. Надо убедить Саманту, что все будет хорошо. Все неприятности произошли под давлением ситуации, сложившейся после безжалостного поступка Уэйда, разлучившего их всех. Ричард не был расчетливым или бесчувственным. И не заводил себе другой женщины…

— Конечно нет! — воскликнула Шэрон. И внезапно, ощутив страстное желание защитить сестру от несчастья вроде того, которое свалилось на нее саму, попросила: — Сэмми, будь там поосмотрительнее!

Ее ужасала сама мысль, что младшая сестренка может пострадать во второй раз. Непостоянная натура Саманты не всегда позволяла ей поступать сообразно с разумом. К тому же Шэрон не забыла, какое отчаяние охватило сестру в прошлом году, когда ее оставил Ричард, вплоть до попытки — к счастью, неудачной — отравиться слишком большой дозой снотворного.

Они поболтали еще несколько минут, и Шэрон предложила назавтра отвезти сестру в аэропорт, но та не захотела и слышать об этом.

Повесив трубку, Шэрон задумалась. Разумеется, она была счастлива за сестру, очень счастлива! Но перспектива провести без нее несколько недель застала ее врасплох. Хорошо еще, что она умудрилась не рассказать о визите Марка! Зачем было лишний раз волновать Саманту?

Утром сестра позвонила ей еще раз, уже из аэропорта.

Всю последующую неделю Шэрон полностью посвятила Бобби и работе на Хартов, пару раз отвлекшись на то, чтобы заехать полить многочисленные комнатные цветы Саманты.

Но чем ближе подходил конец недели, тем возбужденнее она себя чувствовала. Четверг стал необычно тяжелым днем, и Шэрон знала, в чем дело: завтра пятница и должен появиться Марк.

Доверив Бобби надежной, обязательной Габби, она все утро промаялась, не зная, какое оправдание придумать, чтобы не сопровождать сына в дом Марка. Об этом не могло быть и речи! Что, если попробовать предложить ему компромисс: пойти куда-нибудь втроем. Туда, где вокруг будут другие люди, где она не окажется один на один с Марком. Она сейчас чувствовала себя слишком уязвимой для того, чтобы оставаться с мужем наедине!

Он приехал в конце суматошного утра как раз в тот момент, когда она отошла от телефона после успешных переговоров по поводу обоев для гостиной Хартов. Габби должна была привести малыша только к двум часам дня. И когда Марк, как и в прошлый раз, неожиданно появился в дверях внутреннего дворика, Шэрон посмотрела на него с недоумением.

— Я не ждала тебя так рано, — с неудовольствием сказала она.

— Ну? Вы оба готовы?

Неужели он полагает, что она бросит ради него все дела? Вот так — ни за что ни про что?

— Разве по мне можно это сказать? — резко ответила Шэрон, увидев, что его взгляд, скользнув по непричесанным волосам и раскрасневшемуся лицу, остановился на разошедшемся вороте ее блузки.

— Сойдет, — сухо сказал Марк и посмотрел на дверь, ведущую в гостиную. — Где Бобби?

Шэрон чуть не задохнулась от негодования. Какая наглость!

— Его еще не привезли. Я…

— Не привезли откуда? — резко прервал ее Марк. — Опять эта няня? Или на этот раз ты скинула его на руки своей сестрицы?

— Я ни на кого его не скидывала! — в гневе воскликнула Шэрон. — Саманта любит Бобби. И если уж хочешь знать, она улетела вместе с Ричардом! Так что тебе так и не удалось полностью разрушить их брак, хотя ты и очень старался! А Бобби, разумеется, с Габби Брэм, — закончила она более спокойно.

— Что, до сих пор? — нахмурившись, спросил он.

— Да, до сих пор! Тебе же сказали! Ты пришел слишком рано. Я просила привезти его к двум часам.

— Тогда где же он? — Он посмотрел на золотые наручные часы. — Сейчас двадцать пять минут третьего!

Шэрон озадаченно взглянула на свои часики.

— На моих двадцать минут второго…

— Значит, одному из нас нужны новые часы, — заметил Уэйд.

Нахмурившись, Шэрон вскочила и, вбежав в гостиную, бросила обеспокоенный взгляд на висящие там часы.

Четырнадцать двадцать шесть! Марк был прав! Где же тогда ребенок? И Габби? Она опаздывала уже на полчаса! Не случилось ли чего-нибудь? Габби сама была матерью и никогда раньше не подводила ее!